Алина кивнула в сторону красотки.

Он покачал головой:

— Как же это по-детски звучит, госпожа Березина. Даже как-то неудобно.

— Мы встречались в кафе на Садовой, за день до допроса.

Олег пожал плечами.

— Похоже и твой здесь крутится, — усмехнулся он, кивком головы указав на подъехавший представительский седан Березина.

Он встал, пристально посмотрел на Алину, быстро отвел глаза и пошел к выходу. Она видела, как на улице к нему подскочила Алиса, как он её приобнял, и они вместе пошли к машине.

У Алины больше не было ни слёз, ни переживаний. Просто внутри все умерло. Она так и сидела, глядя в пустоту, пока её не окликнул Фёдор.

Муж испытующе смотрел на Алину:

— Что, разговор не получился?

— Получился, но совсем не так, как я ожидала.

Они ехали к маме Наташе за Ванечкой. Федор настоял, что давно не видел сына. Что ж, он имел на это право.

— Эта фря с ним, невеста, которая мне звонила?

— Да, Алиса.

— Красивая, аж глаза режет.

Алина отвернулась к окну, чтобы он не видел повлажневшие глаза.

— Фёдор, можно я по-прежнему останусь у мамы? — сказала она, собравшись с силами.

Муж положил тяжелую ладонь ей на коленку:

— Алиша, ну не бойся ты меня. Сказал же, больше никогда пальцем не трону. Видишь, даже проглотил твою встречу с этим… Просто живи в другой комнате, а там, как захочешь. Я соскучился по Ваньке, а он устал, наверное, по чужим углам скитаться. У него своя кровать, игрушки. Не дури, поехали домой.

Фёдор был невыносимо лоялен. Раньше за ним такой мудрости и толерантности по отношению к ней не наблюдалось. Неужели он правда изменился, осмыслил свои ошибки, и теперь все будет по-другому? Федор ждал ответа. Алина согласилась с мужем. Впрочем, как обычно.

— Только, Федя, мне надо поговорить с мамой. Ты забери Ваню, я с мамой побуду, а потом на такси приеду, ладно?

— Мы можем тебя внизу подождать.

— Ты же знаешь, что сыну тяжело сидеть на месте. И я буду переживать. Отвези его домой, поиграйте, а я пока пообщаюсь с мамой.

Покладистый новый Фёдор кивнул.

***

— Что делать-то, мам? — спросила Алина, когда Федя с Ванечкой ушли. — Я очень сильно его подвела, можно сказать, предала, он меня больше не хочет видеть. И не хочет понять, что я пыталась его выручить. Очень неудачно пыталась, но всё же.

— Знаешь, дочь, опыт общения с противоположным полом у меня небогатый. Но одно я поняла, что мужчины тоже люди. Может он никак не отойдет от тюрьмы?

— Это была не тюрьма, мама.

— Не важно. Посидел за решеткой сутки, теперь в себя прийти не может.

Олег депрессует из-за вынужденной отсидки? Верилось в это с трудом.

— Знаешь, что я думаю. Если правда любит, если ты ему дорога, он простит, чтобы ты там не натворила, и сам придет, — глубокомысленно утвердила Наташа.

Алина вспомнила отчужденный, холодный взгляд Олега в кафе. Вздохнула. Сейчас придется возвращаться к Федору.

— А как же быть с Федей?

— Тебе решать, дочь. Только тебе. Он ударил тебя, приковал к батарее. Как мать я теперь никогда не буду спокойна, когда ты с ним. Никогда не рассказывала, а сейчас, наверное, время подошло. Мы были студентами. Сережа Соломин — самый симпатичный, веселый парень, девчонки на него заглядывались. Но он выбрал меня. Мы расписались, жили в общежитии, я забеременела. Начались бытовые неурядицы, будни, времени на прогулки под луной и романтические бредни не осталось. Надо было доучиваться, кормить семью, Сережа подрабатывал сторожем по ночам. Как-то он пришел пьяный, был чем-то недоволен. Он ударил меня в живот. Причины как таковой не было, а если и была, то её сейчас не помню. Я была в ужасе, боялась потерять ребенка. Как видишь, все закончилось хорошо, ты родилась умницей и красавицей. Я ушла от него в ту же ночь и больше никогда с ним не встречалась.

— Совсем никогда? — удивилась Алина.

— Ну как сказать. Он живет не так далеко отсюда. Иногда я встречаю его, он гуляет с внуком. Но мы не разговариваем.

— Значит, он видел и меня? И ни разу не подошел, не поинтересовался, надо ли нам что-то?

— Никогда. Как-то раз ко мне подошел мужчина, отец Сергея. Его зовут Владимир. Сказал, что скоропостижно по неизвестной причине умерла его жена, твоя бабушка. Спросил, не я ли навела на них порчу, за то, что они со мной так жестко обошлись.

— Какой ужас! Мало того, что они ни разу ничем не помогли, а еще обвиняют тебя в своих бедах, — Алина была шокирована.

— Они считают, что виновата я, из-за того, что он один раз распустил руки, я разрушила семью, лишила его дочери. А я думаю, что если мужчина ударил женщину, тем более по животу, в котором растет его ребенок… Нам такой папа не нужен. Но я правда не держу на них зла. Может быть очень хорошо, что моя жизнь прошла на расстоянии от этой семьи. Я справилась. Вернее, мы справились. И ты справишься тоже.

Наташа поцеловала дочь на прощание.

— Мама, а что у тебя с Завьяловым? — спросила Алина уже выходя.

— С Андреем? По-моему, все хорошо, — улыбнулась Наташа.

Алина шла по алее, освещенной синеватыми фонарями. Совсем недавно они гуляли здесь втроем с Олегом и Лилькой, говорили глупости, смеялись. Алина плавилась от счастья, от его близости. Почему так остро ощущаешь, как был счастлив, только после того, как это потеряешь? Свет фонарей смазался от слез, застилавших глаза. Она больше не будет его никогда… Будет дышать его образом, бесконечно про себя разговаривать с ним, но больше никогда к нему не прикоснется. Никогда….

***

После встречи с Алиной в кафе Олег отвез Алису к ней домой. Он не хотел делить с девушкой этот вечер, свои сомнения, боль. Видимо, она рассчитывала на что-то другое, но она всегда умела держать себя в руках. На прощание нежно поцеловала в щеку, чем несказанно удивила. Скорее он ожидал безумного засоса в губы или даже пощечины. Но Алиса умела удивлять. И выпорхнула из машины, оставив шлейф дорогих духов.

Олег поехал к себе. Что он сегодня наговорил Алине? Что там нёс? И где она сейчас, с этим своим больным на голову Федей? Нет, это невыносимо думать, что она в руках этого подонка. Нужно встретиться и поговорить по-человечески. Да, она его предала. Но все же ее ложь не была катастрофической, она сказала, что он заступался за нее, значит он ей все-таки небезразличен. Можно ли простить предательство, если любишь? Как бы там ни было, с Федором она в опасности. Олег сам не понял, как приехал к дому Березиных. В их окнах горел свет. Сердце жгло. Никогда не думал, что оно такое большое, на всю грудную клетку. Женщина чуть не засадила его в тюрьму, а он сидит под ее окнами и мечтает увидеть, или хотя бы узнать, что там с ней. Но нигде в другом месте он находится сейчас не мог. Просто не выжил бы. Он откинулся на спинку сидения. Прикрыл глаза, вновь открыл. К подъезду шла Алина. Ну вот, мираж. Или? Он вышел из автомобиля.

— Аленький, — позвал её вполголоса.

Она обернулась, замерла в нерешительности… и вдруг побежала к нему. Пусть думает, что хочет. Коснуться его, обнять, пусть на секундочку, пусть отстранится, оттолкнет, хотя бы секундочку… Она упала в его объятия. Сквозь одежду ощутила жар его кожи, вдохнула его запах, почувствовала себя в крепости его рук. Хотела что-то сказать. Но услышала его голос:

— Я не могу без тебя. Мне плевать на всё, что ты сделала и почему. Я люблю тебя.

Они сидели на заднем сидении его автомобиля, тесно прижавшись друг к другу. Она боялась, что он её отпустит. Но он не отпускал. Потом он коснулся губами её шеи, тихо, нежно, спустился ниже, ниже, тронул торчащий сквозь платье сосок. Хотелось разрыдаться от счастья, где-то в районе копчика зашевелилось тягучее желание, дыхание стало частым. «Только не останавливайся!» — молило тело. «Так нельзя!» — включилась яркая желтая лампочка в мозгу. Она открыла глаза: