— Я не вижу ни одной серьезной причины признавать эту заграничную шлюху, — вставил слово Конин Фальконланц.

Дамиан вцепился в края своего сиденья, так что костяшки пальцев занемели, но не выдал ничем своего гнева.

— Одну причину? Пожалуйста. Порох.

Это привлекло их внимание.

— Порох? — выдохнула Теджи. — О боги, да если бы ты избавил Габлета от забот обо всех дочерях сразу, он бы и тогда не поделился с тобой своим секретом.

— Не сомневаюсь в этом, да и Адрина тоже. Когда Габлет подписывал с Кариеном соглашение, которое предусматривало, что он раскроет им секрет пороха, оговаривалось, что соглашение скрепляется знаком Адрины и Кратина. Она понимала, что у Кратина мало шансов выполнить условия договора. Поэтому, понятно, она опасалась, что разгневанные кариенцы захотят сорвать на ком-нибудь зло — и первым человеком, который подвернется им под руку, окажется она. Так что она настояла на том, чтобы до отъезда из Фардоннии ей тоже открыли этот секрет.

— И она передала его кариенцам? — быстро спросил Торен Фоксталон, до этого ни разу не раскрывший рта на этом собрании. Дамиану казалось, что он просто дремлет, но поднятая тема, видимо, пробудила его от спячки.

— Нет. Она поделилась им только со мной.

— За что тебе-то такая честь? — пренебрежительно хохотнул Кирус.

Дамиан томно растянул губы.

— Да просто я тоже кое-что смыслю в курт'есах, господин.

Теджи захлопала в ладоши и восхищенно рассмеялась.

— Получай, Кирус! Я думаю, пора заканчивать эту бессмысленную болтовню. Мы все уже решили, кто за кого будет голосовать, и не думаю, чтобы дальнейшие разговоры могли повлиять на наше решение. Они даже моего мнения не изменили. Вели приступать к голосованию, Калан!

Кирус обвел взглядом сидящих за столом, прикидывая свои шансы. Теджи он потерял — это было очевидно, да и Фоксталон был заметно воодушевлен перспективой заполучить секрет изготовления пороха. Нарвелл с самого начала был против него, а что до Рохана, то было ясно, чью сторону он примет. Он поднял руки и тяжело опустился на свое место.

— Ну так начинайте свое проклятое голосование. Это же просто фарс!

— Я приступаю к сбору голосов, господа, — согласно кивнула Калан, нахмуренными бровями выражая неодобрение Кирусу.

— Лорд Бербоу, кому отдает свой голос Искомдар?

— Вулфблэйду.

— Леди Лайнскло? Кому отдает свой голос Восточная провинция?

— Вулфблэйду.

— Лорд Фальконланц? Кому отдает свой голос Гринхарбор?

— Иглспайку.

— Лорд Хоксворд? Кому отдает свой голос Эласапин?

— Вулфблэйду.

— Лорд Фоксталон? Кому отдает свой голос Пентамор?

Торен поерзал на своем стуле, обреченно глядя в стол перед собой.

— Вулфблэйду.

Дамиан облегченно перевел дыхание. Пять из семи военлордов на его стороне — два дня назад он не смел и надеяться на такое.

— Лорд Иглспайк? Кому отдает свой голос Дреджиан?

— Иглспайку, — разъяренно ответил тот. — Ради всего святого, кому же еще!

— Лорд Вулфблэйд? Кому отдает свой голос Кракандар?

— Вулфблэйду. — Больше ничего не стоило говорить.

— Итак, я провозглашаю Дамиана Вулфблэйда Высочайшим Принцем Хитрии. Да здравствует Высочайший Принц Дамиан!

Кирус с грохотом отодвинул свое сиденье и поднялся на ноги.

— Сегодня плохой день для Хитрии, господа. Вы вручили нашу страну человеку, которого держит в руках фардоннская шлюха. И вы еще пожалеете об этом решении. Пойдем, Конин, помянем с тобой нашу бывшую национальную независимость.

Лорд Фальконланц встал и молча проследовал за Кирусом. Двери отворились, когда они приблизились к ним, и захлопнулись за ними, едва они переступили порог комнаты. Казалось, ушедшие военлорды унесли с собой все напряжение, скопившееся в комнате.

— Кто хочет поспорить, что эти поминки Кирус начнет с объявления гражданской войны? — спросил Рохан у собравшихся.

— Что-то не тянет на спор, Рохан, — отозвалась Теджи.

— Калан, как Высочайший Принц, я хочу взять на себя командование войсками Лиги чародеев.

Верховный Аррион не колебалась ни секунды.

— Они твои, Дамиан, вместе со всем прочим, что тебе может потребоваться.

Рохан рассмеялся.

— Да, есть резон делать дела в рамках семьи. Как вы полагаете, много ли времени у нас осталось?

— Я думаю, что до восхода, — ответил Дамиан. — Я бы на их месте подождал, пока мы откроем ворота поутру.

— Значит, мы не станем открывать городских ворот, — угрюмо отозвался Нарвелл.

— А как насчет гавани? — осведомилась Теджи. — Кирус с Конином вполне в силах блокировать ее.

— Я предупредил все рыболовецкие суда сегодня утром, прежде чем идти сюда. Те, кто хотел увести свои суда из гавани, уже это сделали. Что касается остального, то, если дитя демона можно верить, помощь должна быть уже в пути. Нам не придется ждать ее больше пары недель.

— Помощь? Какая помощь? — подозрительно спросил Фоксталон.

— Фардоннцы.

— Как фардоннцы? Им доверять нельзя!

— Я и не доверяю им, — отозвался Дамиан. — Но я доверяю дитя демона.

— Хочется верить, что твое доверие обосновано, Вулфблэйд, — угрюмо сказал Рохан. — Мы очень многое доверили этой девчонке.

Дамиан улыбнулся.

— У этой девчонки в руках сила, которая может уничтожить бога, Рохан.

— Ее сил может хватить и на то, чтобы уничтожить всех нас, — зловеще напомнила ему Калан.

Поначалу осада не слишком беспокоила жителей Гринхарбора. Если уж на то пошло, то в этом была своя новизна, что-то отличающееся от повседневной рутины. У городских стен целыми днями стояли толпы желающих взобраться на крепостную стену и полюбоваться армиями Гринхарбора и Дреджиана, собравшимися внизу. Несколько предприимчивых молодцов даже стали торговать правом подняться наверх, договорившись предварительно с охраной, и делали неплохую коммерцию, пока об этом не прослышал Дамиан и не упрятал коммерсантов за решетку.

Но на второй неделе начались перебои снабжения, и новинка моментально вышла из моды. Пресной воды было вдоволь, но Гринхарбор был слишком большим городом, чтобы наличных запасов пищи надолго катило на всех. В городе обитало около пятидесяти тысяч человек, кормившихся благодаря морю и многочисленным пригородным фермерским хозяйствам. Закрыв гавань, город лишился каждодневного улова с моря, а закрыв ворота перед носом армий лорда Иглспайка и лорда Фальконланца, он потерял возможность ввозить продукты посуху. Дамиану докладывали, что цены на хлеб выросли уже в сотню раз.

Но и во дворце с едой было туго, потому что большую часть дворцовых запасов Дамиан публично роздал уже на седьмой день осады, чтобы голодные жители не ломились во дворец, надеясь ограбить сытные кладовые с провиантом Высочайшего Принца и его семьи.

Кирус и Конин придерживались обычной осадной тактики. Они даже не пытались напасть на город. Им это и не было нужно. Не внешняя угроза должна была погубить город, но внутренние беспорядки. Дамиан назначал отряды для защиты стен города, но большая часть его войск была занята поддержанием порядка на улицах. Осада затягивалась, и ему становилось все труднее сдерживать оппортунистов и мятежников. Он начал сажать их в тюрьму. Этим утром он приказал казнить троих горожан за продажу укрытого зерна по вздутым ценам. Он не жалел их. Когда их головы упали в корзину перед плахой, его единственной мыслью было — «тремя едоками меньше».

В городе было пятнадцать сотен рейдеров, по три дозволенных законом сотни на каждого военлорда. Стражи Лиги чародеев, при всех их достоинствах, не имели реального опыта боя. Он поставил рейдеров на стены, а стражей Лиги использовал для гражданских действий. Они отлично подходили для этого. Они знали город, а горожане знали их. В сумме у него было две с половиной тысячи человек — и ни малейшего представления о том, придет ли помощь, и если да, то скоро ли. А в лагере осаждающих было не меньше десяти тысяч человек.