Стратегические позиции Москвы стали более прочными после того, как в августе 1949 г. Советский Союз провел испытание собственного ядерного оружия. Президент США был неприятно удивлен и первое, что сделал, уволил директора ЦРУ Г. Хилленкойтера, который предсказывал советскую бомбу не раньше 1953 года.

Сразу же начался новый раунд военного планирования, не оставшийся незамеченным советской разведкой. К началу 1950 года ОКНШ подготовил план «Дропшот», предусматривавший уничтожение СССР в четыре этапа. Первый – шестимесячная бомбардировка 200 советских городов с использованием 300 атомных бомб и обычных средств с уничтожением 85 процентов экономического потенциала и основной части вооруженных сил. Второй – развертывание 160 дивизий США и их союзников для наступления в Восточную Европу и СССР. Третий – разгром советских сухопутных сил. Четвертый – ликвидация режима и оккупация Советского Союза. Правда, в середине 1950 года план был скорректирован (план «Шейкдаун») и предусматривал нанесение ударов «лишь» по 104 городам с применением 220 ядерных бомб[18].

«Холодная война» быстро перекинулась и на Дальний Восток, где Москва создавала западным державам максимально возможный набор проблем в их колониях и зонах особых интересов – в Индонезии, Вьетнаме, Малайе, Бирме. Но, конечно, главный контрудар наносился в Китае.

Китайская революция с советской помощью в 1949 году одержала победу. Гоминьдановцы во главе с Чан Кайши эвакуировались на Тайвань. Появилось «два Китая». США сочли законным правительство Гоминьдана, которое и было представлено в ООН. Москва, напротив, признала Китайскую Народную Республику в первый же день ее существования и разорвала отношения с правительством Гоминьдана. После подписания в 1950 году советско-китайского договора США предстояло иметь дело с двумя огромными странами, связанными взаимными гарантиями безопасности[19]. С Мао также была достигнута договоренность и о совместной помощи вьетнамской армии Хо Ши Мина, который в конце Второй мировой войны оказался во главе временного революционного правительства, боровшегося как с японцами, так и французами.

Первым серьезным испытанием советско-китайского партнерства стала война на Корейском полуострове. В Корее на север на завершающем этапе Второй мировой войны вошли советские войска, а на юг – американские, что привело к разделению страны на две части. Сталин был заинтересован в том, чтобы втянуть Вашингтон в войну на Дальнем Востоке.

Москва дала «добро» на наступление северокорейской армии на Сеул, что привело к американской интервенции и китайскому ответу. Всего Пекин выставит на поле боя за всё время войны более 3 миллионов солдат, США – больше миллиона. Наземные и морские операции китайской и корейской армий прикрывал специально сформированный 64-й истребительный авиакорпус советских ВВС, в военных действиях принимало участие до 15 авиадивизий. Советскими летчиками были сбиты 1097 самолетов противника при потере 319 собственных боевых машин[20].

Война в Корее показала примерное равенство сил двух крупнейших сверхдержав – СССР и США. При этом Сталин сделал вывод о том, что «американцы не умеют воевать»[21]. В Вашингтоне же война была использована для постановки задачи достижения «абсолютного военно-стратегического превосходства над СССР»[22]. Подготовленный в 1950 году доклад CНБ-68 ставил целью создание стабильной международной системы, которая бы обеспечивала преобладающие позиции США и исключала подъем альтернативного центра силы в мире. Именно эта идея легла в основу всего доктринального мышления в Соединенных Штатах[23].

В начале 1950-х годов в США началась антикоммунистическая истерия. Пошли шпионские скандалы.

23 сентября 1950 года был принят Закон о внутренней безопасности. Теперь граждане, занимавшиеся «подрывной деятельностью», подлежали тюремному заключению по политическим мотивам, коммунистические и сочувствующие им организации должны были регистрироваться в Совете по контролю за подрывной деятельностью, а университеты, колледжи и школы были очищены от сотен преподавателей, подозреваемых в левых взглядах[24]. Всего через различные процедуры проверки лояльности предстояло пройти 10 миллионам человек. Из библиотек изъяли около 30 тысяч наименований «подозрительных» книг.

Большое значение придавалось экономическим и торговым санкциям для создания как можно более серьезных трудностей в экономике союзных СССР стран и ослабления их промышленного и оборонного потенциала. ЦРУ и Департамент информационных исследований британского МИДа, проявив большую изобретательность, создавали антикоммунистические и антисоветские профсоюзы, либеральные и левацкие организации в Западной Европе. В Мюнхене заработало радио «Свободная Европа», издавались классические антисоветские труды, растиражированные в сотнях СМИ. В 1950 году появилась Европейская конвенция прав человека, формулировавшая новый набор идей, получивший название «европейские ценности», якобы традиционно присущие Старому Свету – демократия, свобода слова и права человека[25].

Турция и Греция были приняты в НАТО в апреле 1952 года. В Великобритании пост премьера вновь занял Уинстон Черчилль, реализовавший мечту английского руководства: Британия испытала собственную ядерную бомбу.

В начале 1953 года произошла смена эпох.

В январе на пост президента США впервые за двадцать лет вступил президент от республиканской партии – Дуайт Эйзенхауэр, генерал, командовавший объединенными англо-американскими силами во Второй мировой, а затем и вооруженными силами НАТО.

А 5 марта в Москве на ближней даче в Волынском скончался Сталин, определявший политику Советского Союза на протяжении трех десятилетий. На первый план в советском руководстве начал выдвигаться человек, от слов и поступков которого будет зависеть судьба планеты Земля в октябре 1962 года – Никита Сергеевич Хрущев.

Если Эйзенхауэру тогда не надо было доказывать свое право на первенство на американском политическом Олимпе – это было определено выборами, – то Хрущеву еще только предстояло свое первенство завоевать и отстоять.

Отношение к его фигуре в нашей стране и в остальном мире весьма неоднозначно. Что вполне оправдано: Хрущев и был человеком крайне неоднозначным.

Известный писатель Андрей Битов лепил такой образ: «С этого начинается портрет Хрущева: самый лысый и самый смелый» (что неплохо звучит по-английски).

То есть портрет его и начинается с портрета: лысый, круглый, нос картошкой, оттопыренные уши, живот и косоворотка. Над ним смеялись, никто не заметил, что смех этот уже был свободой. Что это был отдых от того портрета. Смелость же скрылась за внешностью. Он за нею прятался еще при Сталине. Косоворотка, живот… это все для того гопака и арбуза, которыми он усатого развлекал. Он надолго запомнил свое унижение: он усвоил сталинский урок.

Природа помогла ему, создав его лицо. Она слепила его наспех, из катышков теста. Так детям дают слепить пирожок из остатков от настоящего пирога. И Никите пришлось учиться всему. Когда говорят о его недостаточной образованности, забывают, сколь многому он научился. Получив от природы то, что он получил: самое открытое, самое непосредственное, можно сказать, глупое лицо, – он закрыл на него, как на замок, свое сокровище: не только смелость, но и гордость, но и силу, но и волю, но и ум. То есть стал цельным человеком. Характером. Большие политики как раз и делаются из цельных людей»[26].