-Эй, Грейнджер, подожди! — сказал голос, наконец, достаточно близко, чтобы она могла его услышать.
Обернувшись, она с удивлением столкнулась лицом к лицу не с кем иным, как с Драко Малфоем.
-Салазар, Грейнджер, как ты можешь идти так быстро, когда таскаешь с собой так много книг? — спросил Малфой, забавляясь и немного запыхавшись.
Гермиона рассмеялась. «Я думаю, тебе, возможно, придется вернуться к тренировкам по квиддичу, если ты так устал от меня, Малфой», — возразила она, подумав, что было немного забавно видеть его таким взъерошенным-таким совсем не похожим на Малфоя.
-Если бы им понадобился ловец в этом году, я бы сделал это, — сказал он ей в момент откровенности, -но моим навыкам, вероятно, не хватает после того, как я не играл несколько лет. И это было бы не то же самое…не играть против Поттера.
Она подняла брови, удивляясь тому, что Малфой действительно признал, что его соперничество с Гарри было, по крайней мере, частью причины, по которой он с самого начала играл в Квиддич.
-Так, в любом случае, куда ты так спешила? — небрежно спросил он.
Гермиона почувствовала, как в ней нарастает раздражение. Если он видел, что она так спешит, то почему с самого начала остановил ее? «На самом деле я шла в совятню. Я надеялась добраться туда и вернуться до ужина, — сказала ей Гермиона, прикусив нижнюю губу. Теперь она не думала, что у нее это получится, и ей придется уйти потом. Может быть, по дороге в апартаменты Пьюси. «Но, что тебе было нужно, Малфой?»
-Что мне было нужно? — спросил он растерянно.
-Ну, да, это ты остановил меня в коридоре, — ответила она, немного раздраженная теперь, когда он разрушил ее планы, -так что…?
Малфой вгляделся в ее лицо.
-Э-э, мне жаль, Грейнджер, — сказал он, -это просто…ну, Макс Парни сказал, что тебе нужно поговорить со мной. Он сказал, что это срочно.
Гермиона издала звук раздражения. Так зачем же ему идти и делать это?
-Это так странно, — сказала она, задаваясь вопросом, не происходит ли что-то на заднем плане, о чем она не знала, -я не разговаривала с Максом несколько дней. Не говоря уже о том, что я не сказала ему, что ищу тебя.
-Он солгал? — спросил Малфой, в равной степени озадаченный таким поворотом событий.
-Очевидно, — ответила Гермиона, подумав, что Малфой, вероятно, не был вовлечен в заговор, -но это так странно, потому что Эдриан Пьюси только вчера спрашивал меня, что я о тебе думаю. Я удивляюсь, почему люди пытаются свести нас вместе.
-О, думаю, теперь я это понимаю, — сказал Малфой с ухмылкой.
-Понять что? — спросила Гермиона, не думая, что это кажется более ясным, чем минуту назад. Может быть, Малфой не был таким уж невинным во всем этом?
Прежде чем Гермиона смогла даже осознать, что происходит, Малфой схватил ее за челюсть, приподняв ее лицо, чтобы похвалить угол его взгляда. Затем он наклонил голову и прижался губами к ее губам.
Она была ошеломлена, неподвижна, как крольчонок, который забыл, что может убежать, когда приближается опасность. Гермиона застыла, не в силах отреагировать на тот факт, что ее целовал Драко Малфой — и так случайно! Ее глаза все еще были широко открыты, и она удостоилась довольно нелестного взгляда на его лицо; его глаза были плотно закрыты, а губы тоже, не оставляя возможности углубить поцелуй, если бы она захотела.
Было почти забавно, как сильно он, казалось, ненавидел это.
Но потом краем глаза она заметила, что Эдриан уставился на нее и Малфоя, ошарашенного, очевидно, расстроенного по дороге на ужин. На его лице появилось мрачное выражение, и прежде чем она успела отреагировать, он бросился в том направлении, откуда она пришла.
Гермиона вырвалась из объятий Малфоя и попыталась окликнуть его, пока он не отошел слишком далеко. «Пьюси, подожди!» — сказала она, только чтобы увидеть, как он уходит все дальше и дальше.
-Что это было, Малфой? — потребовала она, поворачиваясь, чтобы посмотреть на своего блондинистого однокурсника.
-Просто пытаюсь подтолкнуть тебя в правильном направлении, — сказал он, пожимая плечами, -а теперь мне нужно поговорить с Асторией.
Прежде чем она успела отчитать его за импульсивное поведение, Гермиона поняла, что ее окно, в котором она увидела Пьюси, быстро закрывается. Убегая в том направлении, куда он направился, она не знала, почему чувствовала, что должна извиниться перед ним за это. Это было не так, как если бы она поцеловала Малфоя — все было наоборот. Но даже если бы она поцеловала Драко Малфоя в главном коридоре, где все могли видеть, почему она чувствовала, что ей нужно смутить Пьюси?
Она была на полпути к его апартаментам, когда поняла ответ на этот вопрос. Очевидно, она хотела дать ему понять, что у нее нет романтического интереса к Малфою. Он спросил об этом в тот же день, и она была честна с ним.
Поверит ли он ей-это другой вопрос.
Но Гермиона решила, что ей просто нужно заставить его поверить ей.
Гермиона затаила дыхание, ожидая, пока он откроет дверь. Она напрягла слух, надеясь услышать какие — либо признаки его присутствия на другой стороне, но осталась разочарованной.
-Ну же, Пьюси, — практически умоляла она, -мы должны поговорить о…о том, что ты видел, — добавила она, на самом деле не желая объявлять коридору, что на самом деле произошло с Малфоем.
Затем она услышала шарканье с другой стороны и поняла, что Пьюси был там и слушал. Он все еще не сделал ни малейшего движения, чтобы открыть дверь.
Гермиона покраснела. Только во что он играл, стоя там и позволяя ей выставлять себя полной дурой по ту сторону двери? Было ли все это для него большой шуткой? Что ж, если он не хотел говорить об этом, то и она тоже не хотела!
-Хорошо, тогда я просто уйду! — практически крикнула она, -я все равно не понимаю, почему тебя волнует, поцеловал ли меня Малфой. Что тебе до этого, Пьюси? А?
Она уперла руки в бока, вызывающе, хотя разговаривала с довольно невпечатляющим портретом, а не с волшебником, с которым постоянно спорила.
Как раз в тот момент, когда она собиралась оставить его в любом настроении, в котором он был, оплакивая потраченную впустую ночь исследований, Гермиона ахнула, когда портрет резко открылся. Эдриан был обнаружен, уставившись на нее с каким-то обиженным видом. Но именно его карие глаза были наполнены какой-то…ревностью, от которой у нее действительно перехватило дыхание.
Неужели Эдриан ревновал к Малфою?
-Ну, тогда заходи, — приказал он. «Давай поговорим.»
========== Глава 13 ==========
Если быть честным с самим собой, Эдриан мог признать, что почувствовал облегчение, когда Грейнджер сказала ему, что она даже не дружила с Драко Малфоем. Предположение о том, что между ними может быть что-то, крутилось в его мозгу после того, как его друзья предложили это, и он не смог избавиться от неприятного чувства, которое пришло вместе с этим. Он не хотел исследовать, что это было за чувство, но знал, что оно ему не нравится.
Эдриан был достаточно обеспокоен, чтобы на самом деле был вынужден спросить ее.
Но, когда он увидел Малфоя и Грейнджер, стоящих вместе в коридоре, Гермиона одарила его дразнящей улыбкой, на которую Драко ответил…он почувствовал, как это чувство возвращается. Неужели она лгала ему? И если она солгала, то почему? Какая у нее могла быть причина?
Он был вынужден признать, что может назвать это чувство, когда увидел, как Драко наклонился и прижался своими тонкими маленькими губами к идеальным губам Гермионы.
Ревность.
Он, Эдриан Пьюси, завидовал Драко Малфою. С признанием пришло ошеломляющее осознание того, что это было потому, что ему нравилась Гермиона Грейнджер.
Зная, что ему нужно уйти от счастливой пары, прежде чем он сделает что-нибудь глупое, например, ударит Драко или накричит на Гермиону, Эдриан помчался в направлении своей комнаты, нуждаясь в том, чтобы побыть наедине со своими мыслями, чтобы он мог изучить их более внимательно.
Когда его раздражение Гермионой Грейнджер и ее потребностью быть совершенной перешло во что-то другое? Постепенно он поймал себя на том, что с нетерпением ждет возможности каждый вечер находить ее в библиотеке. Она была самым ярким событием его дня. Как давно он больше ценил ее форму, которую не могла скрыть школьная форма? Он не мог притворяться, что не наблюдает за ней время от времени, разглядывая ее длинные ноги под юбкой, нежный изгиб груди. Ему нравилось, как краснело ее лицо, когда они спорили, и он часто отвлекался, когда ее губы приоткрывались.
