Закрыл вообще все Врата Перехода на территории Системного Государства — то есть всей Российской Империи. Да, восстание идёт везде и сразу. Но теперь силы революционеров раздроблены и разобщены. Один город-крепость не может связаться с другим из-за контроля средств связи. На междугородних дорогах уже десять лет как бродят монстры. Ассоциация Охотников сохраняет своё право на нейтралитет, переведя все свои филиалы в режим осады.

Уже через несколько часов плотной совместной работы, Август понял, как именно работают мои «виденья». Дар психометрии среди медиумов, даже до Системы считался далеко не редким. Другое дело, что половина из этих ясновидцев пудрила людям мозги. А вторая половина имела в лучшем случае даже не Е-ранг, а какой-нибудь F-ранг. «Я вижу бабулю, носившую эти серьги» или «Трофейный золотой зуб немецкого офицера, ваш дед-герой вставил себе в кольцо, как напоминание.» Проще говоря, хаотичный, ничего толком не значащий набор картинок.

Мой врождённый дар психометрии, сейчас находится где-то в районе А-ранга по шкале Системы. Я сканирую вещи глубоко и могу определить на глаз степень свежести «видения». Управляю самим потоком картинок, могу выбирать нужное и погружаться в него, тем самым подмечать крохотные детали. Узнать имя человека, его эмоциональное состояние, даже если ни то ни другое не показывалось прямо в отпечатавшемся в предмете воспоминании. В этом и ключевое отличие моего дара, от системного навыка. Я чувствую виденья, а Система нет. Она их просто считывает и показывает.

За счёт этой особенности дара, мы проводили быстрые допросы пленных и тех, кого ИСБ подозревало в предательстве. Большую часть нагрузки взял на себя сам взмыленный Август Грозный и его следователи. Точнее ищейки, чующие людскую ложь. Я же подключался в особо сложных случаях или когда живых свидетелей уже не оставалось. Так случилось в первом же вскрытом спецхранилище бериллиевых боеприпасов.

Камеры видеонаблюдения выведены из строя, дозорные убиты… и всё это случилось больше двух дней назад. Я считал данные со спиленного замка, потом с пустых паллет и брошенной на пол монтировки. Назвал номер машин и точное время отбытия. Уже через полчаса Августу отзвонилась служба погранконтроля.

— То есть как это грузовики въехали во Врата Перехода? — наследник с гневом сжимал трубку телефона. — Майор, мне плевать, что это случилось два дня назад! Я спрашиваю почему ящики не досматривали? Какая ещё подпись генерала? Липадного? Ох… мать! К твоему сведению… пока ещё майор… генерал Липадный уже признан предателем Родины. У тебя два часа на то, чтобы проверить весь список предателей и сказать, какие грузы и в какие страны они поставляли за последний месяц. Всё, до связи.

Мда, я покачал головой. Время всего-то полночь, а нам уже известно о трех подобных случаях. Опальные генералы тащили всё, что только можно! Даже вертолеты по кускам и те, через Врата Перехода протащили, продав Японскому Сёгунату. Разумеется на стороне получателя вещи держат в буфере. То бишь в транзитной зоне. Большие политиканы наблюдают за тем, куда внутри Российской Империи подует ветер. Если победят силы восстания, то сделка честная и возвращать военную технику не надо. Если Империя ослабнет, то склад буфера «обнесут» и начнётся длительное бессмысленное расследование. А если Империя окрепнет, то ей вернут всю военную технику в знак мира и согласия. Так будет со всеми украденными вещами… кроме бериллиевых боеприпасов. Оттого Август Грозный и зол, как чёрт!

Аресты и бои продолжались всю ночь. Спать приходилось урывками, прямо в машине. Всех бойцов, кто не сдавался сразу, казнили на месте. Мы же действовали, как особая следственная группа, выявляя и устраняя узлы сопротивления. Проще говоря, искали предателей среди высших офицеров и знати, проживающей в Москве.

12:42, 10 августа, Москва

Город, охваченный пожарами восстания

Последние двенадцать часов я всё время хожу в маске-артефакте, меняющей черты лица. Уж больно опасной работой приходится заниматься. Удалось выявить ключевых участников восстания со стороны знати, генералитета и чернобожников. Что действительно необычно, так это переплетение интересов.

Часть аристократов и генералов восстала, так как многие года поддерживалась майлзами. Им давали доступ в закрытые Школы, поставляли алхимические препараты для продления молодости и увеличения личных сил. Чего стоит одно только Зелье Озарения, вдвое повышающее шанс формирования средоточия!

Вопрос в том, кто всю эту шоблу революционеров предупредил и подбил на восстание⁈ Мы нашли больше тридцати записок от неизвестного отправителя с одинаковым посланием. Причём их посылали не абы кому, а только самым-самым высокопоставленным офицерам и представителям аристократии, замаранными в деле майлзов.

«Дорогой коллега. Восстание против рода Грозных начнется 9 августа, в 20−00. ИСБ уже начало массовое расследование по делу Улыбок. Ваше имя тоже там есть. Материалов хватит, чтобы гарантированно всех нас упечь за решётку или отправить на каторгу в Разлом, из которой люди не возвращаются. Письмо обязательно сожги, но не забудь предупредить тех, кто будет биться вместе с нами. Всё во славу Высших!»

Текст топорный, корявый, ужасный… вот только, если ты хорошо скрывающий себя майлз и получаешь такое письмо от пришедшего в твой дом курьера, становится не до смеха. А уж когда тебе звонит коллега-граф-генерал и говорит, что получил такое же письмо, становится откровенно страшно. Ты переводишь деньги с банковских счетов, просишь жену уехать ненадолго, а сам ждёшь, куда подует ветер общественных настроений. Это всё равно, что сидящему в засаде тигру сунуть горящий факел под хвост. Короче говоря, майлзов едва ли не силой заставили восстать в нужное время.

Аналогичные послания получили сторонники Чернобога из среды высших офицеров и аристократов. Через Центробанк вычислили почти всех их по массовым денежным переводам за последние три недели. Затем потребовалось около трех часов на то, чтобы найти всех курьеров и всех адресатов, которым были доставлены письма-предупреждения. Тогда-то у Августа Грозного от удивления глаза стали размером с блюдце! Все пойманные курьеры работали на координационный центр ИСБ. То есть на Лубянке-38. А на спецпропусках этих бедолаг стояла подпись самого Августа Грозного.

— Измена! — наследник склонился над столом оперативного штаба. Его руки тряслись от гнева. — Воспользовались моим же именем, чтобы начать восстание.

Кладу тоненькую стопку на стол перед Августом.

— Листы бумаги под выданные пропуска, пусты. Текст напечатали на компьютере. Насчет подписи ничего скажу. Может поддельная, а может и настоящая. Не считая удивления курьеров при доставке писем, на них нет никаких других ярких видений.

— Кристоф, ты… вы не понимаете! — Август, сжав в гневе кулаки, трясёт над собой найденными письмами. — Все курьеры работали на ИСБ! Всё выглядит так, будто две-три недели назад я собственноручно предупредил предателей о том, что готовлю государственный переворот. Я готовлю, понимаете⁉ А потом кто-то стреляет из сверхтяжелой пушки прямо в мой кабинет. Это… это предательство и неслыханная наглость!

Мне не остается ничего другого, как пожать плечами. В той, старой жизни, я видел такие схемы манипуляций от майлзов, что и в кошмарах страшно представить. А тут, просто подстава, пусть и в масштабе целого государственного переворота.

— Победителей не судят, — хлопаю по панибратски Августа по плечу. Грозный аж вздрогнул от такой наглости. Глаза мгновенно налились злостью. — Вот! Чуете? Мне плевать на ваш статус, господин наниматель. Вот и тому, кто решил вас использовать по ощущениям тоже наплевать. Он писал имена генералов, апостолов Чернобога, графов и князей так, будто это обычные люди. Уравнял их, понимаете⁈ Это чувствуется между строк… даже не так… это скорее чувствуется в исполнении этого чудовищного плана по государственной измене.