«Сегодня снег, как очумелый…» Сегодня снег, как очумелый, Из поднебесной вышины На город сыплет – белый-белый, И кажется, что нет войны. В тот час, когда над каждым домом Сгустилась мировая мгла, Как пропасть, линия разлома По нашим душам пролегла… Бездонный мрак на белом свете, Смертельный выбор: быть – не быть. Но и в войну родятся дети, И верится, что будем жить. И верится, что из стихии Мужья вернутся и сыны. Снег сыплет над моей Россией, И кажется, что нет войны. «Предновогодним торжищем страна увлечена…»
Предновогодним торжищем страна увлечена, А где-то на окраине свирепствует война. Поймите вы, беспечные, очнитесь вы от сна! Война с ордой проклятою, в наш дом пришла война! Пока гудел корпоратив (у гульбищ нету дна), Вы шумным сытым табуном скакали допоздна, А у солдата в блиндаже проступит седина. Ведь жизнь одна и смерть одна. И Родина – одна. Кому-то муки неземной отсыплется сполна. Их кровью, как святой водой, земля окроплена… Донецкий дым, луганский дым… И деток имена… Одна мечта, одна душа. И Родина – одна. А где-то дома бьётся мать, печалится жена. Любить и ждать… Любить и ждать – вот участь им дана. У них молитвой и слезой душа обожжена. Одна семья, одна стезя. И Родина – одна. Накрыли пеплом и золой лихие времена. Но воздаянья час придёт. Всему своя цена. Звучи мощней, сияй в глазах, победная весна! Одна любовь и честь одна. И Родина – одна! «Кто на голову трезвую прыгнет в этот пожар…» Кто на голову трезвую прыгнет в этот пожар… Как хожденье по лезвию… Как под сердце удар… И, ломясь безоглядно в обустроенный быт, У двери беспощадная неизбежность стоит. Ведь над Родиной тучи. И, оставив свой кров, Вы пошли в это жгучее боренье миров, Чтоб обрушить отмщенье до самого дна. Вас в другом измерении испытует война. …А в тылу напряжённо, в тылу неуют. Молчаливые жёны горько весточки ждут. В доме лампочка светится, в кране дремлет вода. Всё пройдёт, перемелется. Это не навсегда. Всё пройдёт, перевертится. Нам бы только суметь С упованьем и верностью это перетерпеть. Даже если пророчатся нам лихие года, Всё когда-нибудь кончится. Это не навсегда. И дитя ясноликое, не познавшее смерть, Будет в тихое-тихое – наше – небо смотреть, Как в нём вспыхнет-проявится крупица-звезда. Всё пройдёт. И останется – только жизнь. Навсегда! «Мы собирали книги для Донецка…» Мы собирали книги для Донецка, Лаская каждую, прекрасную, в руке, Чтоб в бедное обугленное детство Послать любовь на русском языке. Чтоб свет и силу передать в наследство Туда, где горбятся от горя и нужды. Мы книги собирали для Донецка. Цветные, милые, летите, вы нужны! Новый год в храме Ночь новогоднего бедлама. Сверкает бешено салют. А я вхожу под своды храма, когда часы двенадцать бьют. Здесь средоточится нетленное и у всего иной отсчёт. Храм, как корабль, сквозь Вселенную в морозном мареве плывёт. Снаружи грохот, улюлюканье, звенит весёлая ругня. Всё это действо многорукое давно не трогает меня. Всё это действо многоликое — лишь звон пустой. Не для души. Ведь всё поистине великое всегда рождается в тиши. Церковных огоньков мерцание, ветхозаветные слова… Ещё немного ожидания, и снидет чудо Рождества! «Знал солдат войну не понаслышке…» Знал солдат войну не понаслышке, Крепко знал. Теперь всё позади — Ближний бой, неистовая вспышка И отверстье жгучее в груди. В госпитале. Так и не очнулся. Врач не чудотворец, явь не сон. Лишь едва заметно улыбнулся И ушёл в небесный батальон. И, наверно, сам себе неведом, Цел и неизбывных полон сил, Встал он в батальоне рядом с дедом, Что фашиста бил, но не добил. Сколько их… Навеки молодые… С фотографий в форме строевой Молча смотрят наши неземные, Нас, земных, прикрывшие собой. Он стоит – бессменный и суровый, Он собрал героев всех времён, Крепь державы оплативший кровью Доблестный небесный батальон. Вновь разлом. Оплакиваем павших, Поминая их по всей стране, Жизнь свою безвременно отдавших На братоубийственной войне. Все, кто тянет будни боевые Под прицельным вражеским огнём, Возвращайтесь целые, живые, С радостью Победы! Мы вас ждём! Причастие 1. |
