… Если бы мне не нужно было экзамены сдавать, я бы вам такой праздник души закатал…. Но ведь заклюёте. Мама правильно говорит, верить никому нельзя. Нельзя к себе в душу пускать, наплюют. Так что, ешьте «Уборку урожая».

– Может, кто-то хочет сказать, или пожелать что-нибудь? – преподаватель смотрел на класс.

Все молчали, переваривая то, что здесь произошло. Каждый теперь думал про себя, сдал ли он обещанный зачёт. Победители, понятно, сдали. А как с остальными? Преподаватель паузу понял.

– Вам не следует волноваться. Зачёт, за, так сказать практику, сдали все. Все кто был на картошке и принёс свои работы. Ну, так кто-то хочет сказать?

– А, можно спросить? – подняла руку Роза, – моя мама рассказывала, что ходила в оперный театр на все премьеры. Не потому, что любила музыку, а чтобы увидеть декорации, которые Вы создавали. Мама рассказывала, что когда под музыку отрывался занавес, в зале публика взрывалась овациями, вскакивали со стульев, кричали, браво! Расскажите, как это было. Как вы могли создавать такие огромные полотна?

– Правда, расскажите! – загалдели остальные студенты.

… Розка, дрянь, нарочно тему перевела. Не хочет, чтобы обо мне говорили. И чего я в ней нашёл. Купился на фактуру. Кроме неё, в группе ни одной приличной девчонки. Как говорят, «На безрыбье и сам раком станешь».

– Здесь, наверное, не место и не время рассказывать, не по теме? – преподаватель смутился и покраснел.

– Почему же не по теме? Мы о профессии спрашиваем, об искусстве. А Вы, живая легенда! – не унималась Роза. Остальные одобряюще загудели.

– Павел Васильевич, расскажите, ребятам интересно, – поддержал второй преподаватель, который до этого только улыбался и хлопал в ладоши, вместе со всеми.

– Да? Ну ладно, расскажу. Правда, это отдельная тема, может даже есть смысл более подробно остановиться. Я не совсем готов сейчас, – преподаватель глубоко вздохнул, посмотрел куда-то вверх, собираясь с мыслями, – некоторые из вас могут стать театральными художниками. Это не только костюмы, придётся делать масштабные работы. Вот вы жалуетесь, что после картошки было мало времени, чтобы подготовиться к нашему мини конкурсу. А представьте себе холст шириной в 20 метров на 8 метров в высоту! Это же, сколько одной только краски нужно? Сколько кистью махать. И это не просто стену закрасить, в один цвет. Это полноценная картина, образ, атмосфера. Я был молод, полон энтузиазма, как сейчас говорят, шкура горела. Я сразу ставил десять вёдер краски разных цветов! И погнал, и погнал!

… Ну, всё, понесло старика. Ишь, как глаза загорелись, прямо помолодел. Девчонки-дуры, рты пооткрывали, а он хвост распушил, руками машет…

– Между прочим, мне пришлось из театра уйти. Сейчас понимаю, что был не прав. А тогда обижался. На каждом худсовете, скандал. Режиссёр кричит: «Вы срываете спектакль! Зрители, не к месту орут, музыки не слышно!»

… Ну, силён, старик. Оказывается, его из театра выгнали за то, что шедевры писал. А я слышал, что за пьянку…

– Надо сказать, – продолжал свой рассказ преподаватель, – дирекция театра меня поддерживала. Зритель идёт, зрителю нравиться, билеты продаются, театр план выполняет. Значит, всё хорошо. А режиссёры, просто завидуют моему успеху. Так я тогда думал. А потом, вдруг собрали худсовет, и говорят, или ты делай как надо, или уходи. Нам нужно, говорят, чтобы зритель на исполнителя смотрел, а не зевал по сторонам и не орал, почём зря. Обидно мне стало, и я ушёл. Не сразу понял, что был не прав. Понимаете, почему не прав?

… Ну да, понимаем. Если не объяснить, будут думать, что за пьянку выгнали.

– Театр, это коллективное искусство. Синтез, сочетающий в себе, музыку, костюмы, свет, голоса, движения, ну и оформление, конечно. Это, как оркестр. Необходима гармония. Что будет, если барабанщик в оркестре не станет обращать внимания на других музыкантов? Музыки не будет, понимаете?

– Может, остальным следовало подтянуться за Вами, а не пытаться принизить Вас? – снова вставила Роза.

– Вот и я, по молодости так думал. Вместо оформления, создания атмосферы для балета, для танца, я думал только о себе, и упивался произведённым на публику впечатлением. А кто там по сцене бегает, мне было всё равно.

– Как Вы сейчас объясняете, – не выдержал я, – получается, что великие композиторы, создавшие музыкальные шедевры, прежде чем писать свои ноты, должны были сначала посоветоваться с режиссёром и художником-оформителем? Так что ли?

– Нет, не так, Дмитрий. Сначала создаётся музыкальное произведение, а театр его использует, как основу для спектакля. Представляете, играет музыка, создаёт атмосферу, настраивает зрителя. Открывается занавес, на сцене появляются исполнители, и всё…. Больше никто музыку не слышит, потому, что в зале поднимается шум. Исполнители с толку сбиты, они не понимают, так танцевать, или может уже и не нужно? Ведь на репетиции было тихо, никто не мешал. Они к декорации привыкли, не замечают её. А на премьере все орут. Завтра снова орут потому, что пришли уже другие зрители. Они, тоже видят эту картину впервые.

– Что же такое нужно показать, чтобы вызвать овацию зрителей одной лишь только картинкой? – снова не выдержал я.

– Если задаться целью, Дмитрий, то это не сложно. Иногда синяк под глазом производит неизгладимое впечатление на окружающих.

Услышав реплику преподавателя, все в классе засмеялись.

– Представьте себе, – продолжил он, – после музыкального вступления, исполненного настоящим оркестром, а не хрипучим радиоприёмником, из тёмного зала, перед зрителем открывается громадное полотно, освещённое десятками прожекторов! На улице дождь, серость, слякоть и вдруг шикарный дворец, за колонами которого Средиземное море и восходящее солнце на фоне голубого неба! Зал встречает его неутихающими аплодисментами и криками, браво! А, на маленькие фигурки танцоров, выбегающих в этот момент на сцену, никто поначалу и не смотрит, их попросту не замечают.

… Синяк под глазом? Это он про меня. И все смеются, все помнят. Неужели, Роза рассказала? А может, Светка? Уж ни Димка ли? Смеются, наверное, за моей спиной. Всё впечатления от победы в конкурсе, было испорчено. Так вот, почему победителей два. Не хотели, чтобы я был первым…

Вот уже отзвенел последний звонок и нам вручили дипломы. Хвали, и поздравляли всех, но особенно меня, и Димку. Преподаватели хвалили не стесняясь. Сказали, что дадут рекомендации для поступления в Академию художеств. А я даже порадоваться не мог, потому, что рядом снова был Димка. Я не хотел с ним, ни в какую Академию. Да и думать об этом было рано. Впереди ждала армия.

Девчонки из группы бегали, требуя устроить прощальный вечер. Оказалось, что и повод был. Роза, оказывается, выходит замуж, и уезжает в другой город, где её ждёт жених и свадьба. А поскольку это далеко, она приглашает всю группу для прощания к себе в гости, в квартиру, которую для неё снимали родители. Идти я не хотел, мне эти рожи и без того надоели. Но подумав, я всё же решил пойти. Хотелось посмотреть на Розкино гнёздышко, где наверняка не раз тусил Димка, хотя скрывал это. А ещё, мне хотелось навсегда с ним распрощаться, и сказать ему в лицо всё, что я о нём думаю. Чтобы, наконец, выкинуть его из своего сознания.