В тесной квартирке не всем было место, чтобы сесть. Сидели, кто на чём. Играла музыка, девчонки хотели танцевать, но из-за тесноты топтались на месте. Я с удивлением обнаружил, что некоторые из девчонок очень даже ничего. Выросли что ли, или вырядились так. Напились быстро, галдят, каждый своё. В углу уже тискаются, ишь ты, на кухню пошли. А Светка и правда хороша, только на меня она больше не смотрит. Но Роза, Роза, затмевала всех. Она как-то слегка округлилась и превратилась в шикарную бабу, с какой стороны ни глянь. И глаза такие томные. Вот бы раздеть, я бы её, так… «нарисовал!» Вот только смотрит она этими глазами не на меня, а на Димку. Он сначала не замечал, а может вид делал, так она чуть ли ни на колени к нему залезла. Экая похотливая сучка, это она так замуж выходит? А Димка, так даже отталкивает её, спорит с пацанами. Какой-то он нервный, надо послушать, что там случилось.

– Налейте ещё! Мужики! – размахивал стаканом Димка. Пьяным он не был, но вёл себя необычно, – мужики, домой не хочу идти. Не знаю, что делать.

– Чего случилось-то? – подключился я.

– Представляешь, прихожу домой. Кричу, – мама, я училище закончил! Она поздравила, поцеловала. Сказала, что нужно это отметить, в субботу ужин организовать. И тут вдруг говорит, – отец утром был очень расстроен. Почему ты нам не сказал? Что я должен был сказать, я понятия не имею. Почему, говорит, ты не сказал, что подарок нашёл? Тот, что отец для тебя приготовил. Какой, на хрен, подарок? Я никакого подарка не находил, так ей и сказал. Что за подарок-то, я должен был найти? Погоди, – говорит, – я папе позвоню, и звонит отцу на работу. Говорит, то, что я ей сказал, что не видел никакого подарка. Ну, они поговорили, и она мне трубку даёт. Отец спрашивает, – не видел, подарка? Я говорю, – не видел. А он говорит, – нет мне времени с тобой разговаривать, но, говорит, я очень тобой разочарован! И трубку повесил…. И так он это сказал, что мне реально поплохело. Что происходит, какие на хрен подарки. Давай мать пытать, и она историю рассказывает. Оказывается, отец за огромные деньги купил для меня японские кисти для каллиграфии, из какой-то коллекции, кому-то там, принадлежавшей. И они, эти кисти, якобы пропали. А я их и в глаза не видел….

Вот оно, началось, – внутри у меня всё сжалось, – сейчас скажет, что это я украл, что больше некому. Будь прокляты эти кисти.

– А зачем тебе кисти для каллиграфии? – спросил кто-то.

– Не знаю, подарок такой. Вроде ими рисовать тоже можно. Японцы такими кисточками иероглифы пишут. Ну, кисточка, она кисточка и есть, какая разница, для каллиграфии и нет. Но дело не в этом. Якобы это был некий подарочный набор, дорогущий, коллекционный. Редкость даже для японцев, что-то там символическое. Мать сказала, что отец целую речь приготовил, чтобы мне их вручить после окончания училища. И вот, пропали кисточки.

Я слушал и думал, что сегодня же уничтожу их, чтобы следа не осталось. Раз такая редкость, да ещё дорогие, будут искать. Ни отдать кому-то, ни продать, не удастся. На меня выйдут. Уничтожу сегодня же.

– Я говорю, при чём тут я? – продолжал Димка, – я то их и в глаза не видел, даже не знал об их существовании. А оказывается, они были спрятаны в моей комнате, на шкафу. Там кроме пыли никогда ничего не лежало. В мою комнату заходил только я, и мои друзья. За это время кучу народу перебывало, пока они там лежали. Вот и Дима заходил, кивнул он на меня. Что же, я его подозревать должен? Мы же лучшие друзья.

Я смотрел на него, боясь себя выдать. Но все были пьяными и ничего не соображали.

– Да и кому в голову придёт по шкафам шарить, и уж тем более на шкафу, куда я даже сам никогда не заглядывал. Чушь какая-то. Но, отец так сказал…. Я даже не понял, вроде, я сам у себя украл и теперь дурака валяю. Обидел меня папа. Я думал, он мне доверяет. Домой идти не хочется….

Конец Димкиного рассказа никто кроме меня уже не слушал. Все болтали о своём и расползлись кто куда. Я искренне сочувствовал ему. Но помочь не мог. Подумал, может подкинуть незаметно. Но понял, что не получится, выйдут на меня. Ничего потерпит. Не всё коту масленица.

Выпив всё, стали расходиться. Все Розу поздравляли, желали счастливой семейной жизни. А она счастливо щебетала, но на Димку нет-нет, да и поглядывала. А он, занятый своими мыслями, ничего не замечал. Вышли на улицу, идём к остановке.

– Слушай, может, я у тебя переночую. Не хочу я домой, видеть отца не хочу. Мне ничего не надо, я на полу лягу. У тебя же надувной матрас есть?

От этой идеи у меня ноги подогнулись. Я представил себе, как Димка случайно находит у меня в комнате свою коробку с кистями. Минуту, я даже слова сказать не мог.

– Так ты у Розы переночуй, она же одна живёт, – наконец выдавил я из себя первое, что пришло в голову.

– У Розы? А что, вдруг не прогонит, – Димка даже остановился.

Я сразу вспомнил масленые глазки этой похотливой девки, которыми она весь вечер провожала Димку. А он даже не замечал. Конечно пустит, и в кровать с собой положит. Бесстыжая тварь! Я только сейчас понял, что она весь этот вечер ради него затеяла. Юбка, короче некуда. Никогда она такое не носила. Наверное, и трусы не надела. Ну уж нет, я вам такого удовольствия не предоставлю.

– Подлец! Как у тебя язык поворачивается? Молодая девушка, замуж выходит! А ты, со своими грязными мыслями! Неужели ты на такое способен? Выходит, я тебя совсем не знаю! А ещё другом называл!

– Да ты что, я же только переночевать…, – залепетал Димка, – и в мыслях не было к ней лезть.

– Мало ты её на картошке портил! Думаешь, я не помню?

– Никто её не портил. Не было у меня с ней ничего.

– Как же не было? Она же тебя ногами обнимала. Забыл, как рассказывал, подробности, попка выпуклая!

– Не было. Я же тебе говорил, она мне никогда не нравилась. После картошки мы вообще не встречались.

Неужели и правда, не встречались, – подумал я про себя. Как он может? В мыслях, я не раз обнимал её, ночью просыпался, такое снилось….

– Скажешь, после картошки между вами ничего не было?

– Клянусь, не было.

Ну и бован, – может, мне самому сейчас вернуться, скажу, что забыл что-нибудь. И уж не выпущу…. Но вспомнив, как она меня ногой в лицо, подумал, что будет орать. Соседи услышат. Эх, хороша Маша, да не наша.

– Понял я, ты прав! – продолжал Димка, – идём к тебе.

Ну уж нет. Будь ты проклят со своими кисточками. Видимся мы с тобой последний раз. Больше, я с тобой на одном гектаре не сяду. Как же его отшить-то….

– Вот что Дима, ты сейчас пойдёшь к родителям и всё им объяснишь. Они тебя простят. У тебя мама такая хорошая, они всё поймут. Они же волнуются сейчас, наверное не знают, где ты. Ты отца видел, после разговора по телефону?

– Нет, не видел. Ты, правда думаешь, что я сам у себя подарок украл?

– Это не моё дело, разбирайся сам. Может, переложил куда-нибудь, или отнёс показать кому-нибудь, и забыл.