– Да, – немного потупив взгляд, ответила она.

– Значит, будем считать, что инцидент исчерпан. Всего доброго. Господин ректор, – военный коротко кивнул и вышел.

Ректор строго посмотрел на девушку и произнес:

– Ты тоже можешь идти.»

Эрика вздохнула, отгоняя не самые приятные воспоминания, хотя на самом деле должного эффекта запугивания военного на нее не произвели. Скорее даже наоборот – подстегнули ее дальше развивать свои навыки и особенно совершенствовать умение не попадаться, обходя все системы контроля и обнаружения. С учетом того, что за столько лет ее деятельности к ней так и не нагрянул конвой, с этой задачей она справлялась.

Хорошенько взвесив все еще раз, девушка все-таки пришла к выводу, что развернуться и уехать будет еще более подозрительно. Поэтому, бросив последний взгляд на приборную панель с часами, на которых было только десять минут седьмого, она вышла из машины и направилась к зданию. Чтобы попасть внутрь, нужно было пройти через охранный пост, где производилась идентификация сотрудников. Чтобы не создавалась очередь, пропускных коридоров было десять. Сейчас же все они пустовали. Зайдя в центральный, девушка остановилась, приготовившись к сканированию. Перед ней на закрытой двери появилась проекция КИРИ:

– Доброе утро, мисс Даньелз, – дружелюбно произнесла программа. – Доступ разрешен. Я вызвала вам лифт. Удачного дня.

Проекция исчезла, и створки дверей отворились, пропуская Эрику к лифту, который без лишних команд довез ее до девятого этажа, где и находился ее отдел.

Эрика никогда не видела офис настолько пустым и темным: светились лишь несколько дальних ламп. Было непривычно видеть десятки экранов, на которых мирно «спали» женские обличья КИРИ, пустующие рабочие столы, кресла и диван в зоне отдыха… Хотя диван как раз не пустовал. На нем спал ночной дежурный. Молодой парень из «серых». У него были светло-каштановые волосы, на лице прозрачная антивирусная маска, как и у всех них, пребывающих во внутренних городах. На маске сбоку мигала зеленая лампочка – передатчик, показывающий местонахождение «серого» и то, что маска надета. Стоит ее только снять в городе… Впрочем, такого уже давно не случалось. Хотя у всех «серых», допущенных к работе и учебе в закрытых городах, статус болезни был «не представляющий угрозы здоровым людям», то есть, их заражение признали минимальным. Но это не снимало с них необходимости носить маску и являться на ежемесячную медицинскую комиссию.

«Кажется, он раньше работал днем. Диккенс, что ли. Спит. А так даже лучше», – подумала Эрика, тихо проходя мимо него. Но тут встрепенулась КИРИ на ближайшем экране:

– Мисс Даньелз, доброе утро! Желаете, я загружусь с того места, где вы остановили свою работу?

– Нет, не нужно, – поспешила ответить Эрика и обернулась на парня, но он уже проснулся и теперь сконфуженно озирался вокруг. Увидев ее, он быстро соскочил с дивана и взъерошил свои и так спутанные волосы.

– Э-э… А сколько времени? – только и смог произнести он.

– Шесть пятнадцать утра, – тут же отозвалась КИРИ.

– Ну… М-м… Еще ведь рано? Хотя… М-м… – невнятно пробормотал он.

Эрика села за свое рабочее место и, не оборачиваясь к нему, сказала:

– Накопилось слишком много дел. Можете считать, что ваша смена окончена раньше.

Хоть Эрика и сказала это вполне будничным тоном, не вкладывая в голос никаких начальственных ноток, парень сразу побледнел и, чуть заикаясь от волнения, произнес:

– М-мисс Даньелз, мне искренне жаль, я не знаю, как это произошло. Мне очень нужна эта работа. Этот перевод в ночную смену… Это было для меня неожиданностью. У меня младшие брат и сестра, я должен заботиться о них. Эта работа – все, что у меня есть…

После его слов в сердце Эрики как-то нехорошо кольнуло. Воображение сразу же услужливо нарисовало темную, почти пустую квартиру со старой расшатанной мебелью, в которой, прижавшись друг к другу, сидели два ребенка: мальчик и девочка, худые, с грустными зелеными глазами и спутанными русыми волосами, ожидающие возвращения старшего брата. Эрика прогнала наваждение.

– Простите, как ваше имя?

– Дэн… Дэниел Диксон, – обреченно ответил тот.

– Дэниел, я все понимаю, – как можно спокойнее начала Эрика. – Я не собираюсь создавать тебе проблемы. Ты правда можешь уйти пораньше. И я даже пообещаю попробовать вернуть тебя в дневную смену. Ты хороший работник, и я считаю, что не стоит такие кадры держать в ночной смене.

– Я… Я даже не знаю, что сказать, – глаза Дэниела расширились от удивления. – Спасибо, мисс Даньелз. Огромное вам спасибо.

– Просто Эрика. И пока еще не за что.

– Я понимаю, но все равно спасибо, – он подхватил с дивана тонкую ветровку и направился в сторону лифтов. Когда дверцы раскрылись, он обернулся и сказал: – Надеюсь, еще увидимся.

Эрика просто кивнула. Подождав, когда лифт уедет, больше не медля, она подсоединила свой хэндбук к имплантированному прямо в руку нанонакопителю через специальный переходник, а уже его подключила к рабочему компьютеру.

Этот имплант был первым, на что она накопила, устроившись на работу. Ей было просто необходимо такое хранилище данных, где бы она могла почти без опаски держать свои программы для взлома и использовать в любой момент. Для дополнительной защиты данные там хранились в зашифрованном виде и применяться могли только через ее хэндбук, где был установлен написанный ею же дешифровщик. Особенно приятно было, что подобные импланты были мало распространены из-за их дороговизны и не фигурировали в нынешних законах, а значит, в случае чего ордера для доступа к этому хранилищу данных ожидать не стоило. И, конечно, иметь всегда под рукой вместилище в сто терабайт тоже было полезно. Изначально Эрика вообще не планировала никому рассказывать о его вживлении, но в итоге этот небольшой металлический протез все же заметила ее младшая сестра Оливия, и все всплыло наружу. Казалось бы, ее родители сами пластические хирурги, и это их сфера, но такое вмешательство в тело их дочери им не понравилось, хотя разнообразные импланты уже давно вошли в обиход и не были какой-то дикостью.

У тех же военных и полицейских в руку была вживлена метка, обеспечивающая им именной доступ к закрытым объектам, а также возможность настройки оружия таким образом, что никто, кроме владельца, не мог им воспользоваться. Эрика давно мечтала изучить применение таких меток и попробовать извлечь для себя что-нибудь полезное. К примеру, может быть, с их помощью можно было отслеживать перемещения военных в определенной области или разработать методы генерации фальшивых меток для получения доступов. Не то чтобы ей это было нужно для какого-то сугубо практического применения – слишком это опасно, связываться с военными напрямую. Скорее разработка нелегального и опасного программного обеспечения и взлом были ее увлечением. В любом случае материала для таких разработок ей явно не хватало – способов добыть где-то такую метку, кроме как вытащить из живого или мертвого военного, больше и не было, а это само по себе было невозможно. Впрочем, ей и без этого занятия находились: с момента ее первого взлома военных серверов ее арсенал заметно расширился, поэтому и появилась необходимость в операции по вживлению импланта. Семейный скандал удалось нивелировать заверениями, что ей это очень помогает в работе, что не сразу, но устроило ее родителей, которые в информационной сфере были не самыми сведущими людьми.

– Обнаружено внешнее устройство. Желаете продолжить с ним работу? – услужливо проговорила КИРИ. Не обращая на нее внимания, Эрика запустила программу с неприметным названием «Update_service». Женское лицо на мониторе немного вздрогнуло и замерло – программа заблокировала большую часть искусственного интеллекта. Теперь со своего хэндбука она имела полный доступ ко всем возможностям корпоративной сети. Свой поиск она решила начать с сети научно-исследовательского института, в котором работал Берт. Но единственным упоминанием генной болезни была общая статья. От безысходности Эрика пробежалась по ней глазами в надежде увидеть хоть какую-то зацепку.