Вибрации в перчатке словно тянут меня в том же направлении, куда ведут следы охотника, но в отличие от обычных людей я вижу (точнее – чувствую внутренним взором) «метку» – поднимающийся к небу столб тончайшего энергетического сплетения, двигающийся рядом с кряжем.

Несколько колоколов назад его не было – как и вчера, когда я прилетел сюда… Откуда эта «метка» взялась, я не представляю, но не будь дураком, провожу параллель с рыком, который донёсся до нас.

Марнийский лев был не простым животным, а пропитанным магией. В записях Ирандера не было ничего о том, откуда эти звери взялись, и чрезвычайно мало о том, какими свойствами обладают. Я знал лишь, что у них невероятно прочная шкура, и что сердце такой твари может стабилизировать и обезопасить энергокаркас мага, перенесённого в другое тело.

Один из охотников, идущих в числе первых, чуть задерживается и дожидается Торса.

– Храг уже должен был вернуться, – тихо произносит он, косясь в мою сторону. – Чую, не к добру его задержка…

– Согласен, – хмурится предводитель охотников. – Но это ничего не меняет – след есть, и мы продолжим идти по нему.

– Я вот что сказать хотел… – охотник замолкает, когда я равняюсь с ними и прохожу мимо, а затем скороговоркой что-то шепчет в ухо Торсу.

«…На рожу он явно не из нас… Засаду… Надо было…» – незаметно наколдовав порыв ветра, который донёс до меня эти слова, я ёжусь.

Проклятье! Они догадываются, что я не северянин! И что делать?

«Ничего он не… Даже если имперец, будем держать…» – это уже ответ Торса…

Я отхожу слишком далеко, и ветер перестаёт доносить до меня слова, а остановиться и послушать их разговор дальше – значит усилить подозрения на мой счёт… Ничего, буду держаться начеку! Это обычные охотники, а от копий и стрел я уж как-нибудь смогу защититься…

Впрочем, меньше чем через четверть колокола мысли моих спутников начинает занимать не мнимая засада, которую им могут устроить мои не менее мнимые имперские сообщники.

Спустившись с горного склона, мы движемся по долине, заросшей вековыми елями – ровно до того момента, пока впереди идущий не встаёт как вкопанный, и не издаёт условный свист.

Охотники мгновенно рассыпаются, а Торс утягивает меня в сторону, за ближайшее дерево.

– Тихо… – шепчет он, присев в сугроб.

Но я уже и сам затаился в снегу, прижавшись спиной к промёрзлой, шершавой коре старого дерева. Восприятие, расходясь волнами, прокатывается над участком леса, вырисовывая в сознании неровности ландшафта, ели, камни, сугробы, облетевшие кусты, поваленные стволы старых деревьев, половина трупа, лежащая за одним из них, и копьё с наконечником из Этерниума…

И ещё что-то – на самой грани колдовства, затухающего через пять десятков шагов. Тащит за собой вторую часть человеческого тела, оставляя на снегу кровавый след…

Я поворачиваюсь к Торсу.

– Это не лев… – шепчу, стараясь, чтобы слова услышал только северянин. – Другая суть…

Я не собираюсь скрывать, что владею даром. Всё равно скады об этом уже догадались, да и в любом случае проявить себя придётся, когда выследим добычу. Но сейчас – тот самый момент, когда это может заставить Торса прислушаться ко мне. К тому же – «метку» льва я чувствую дальше – в стороне кряжа, которого за лесом даже не видно.

Однако, как выясняется через мгновение, убеждать скада в своих словах мне не требуется.

– Знаю, – также тихо отвечает мне здоровяк. – Ну что, парень, готов? Покажешь, на что способен молодой шаман из Вастаго?

В его словах слышится усмешка. Внимательно приглядевшись, я вижу на лице северянина не настороженность, как можно было подумать, а радостное возбуждение!

Нет, у него точно с головой не всё в порядке…

– Там труп твоего человека. И магическая тварь, которая на него напала.

– Знаю, – совершенно спокойно кивает Торс. – Это ничего, он уже в Аргалле. А мы отомстим за его смерть!

Северянин испускает резкий свист и выскакивает из-за дерева, поудобнее перехватив копьё. Широкими прыжками, едва касаясь снега, он рвётся в сторону тела своего разведчика, и остальные охотники, рассыпавшиеся по округе, с рёвом и криками бросаются туда же.

Я чуть мешкаю и оказываюсь позади несущихся через сугробы и вздымающих вокруг себя снег мужчин – но ненамного. Как раз успеваю подскочить к обгрызенному у самого пояса трупу, когда первый из охотников оказывается ближе всех к напавшей на несчастного Храга твари.

Она отвратительна – размером с жеребёнка, состоящая из серых, местами светящихся хитиновых сегментов, с приплюснутой головой, увенчанной четырьмя острыми, гуляющими влево-вправо жвалами, и десятком с небольшим кристаллических глаз, произвольно раскиданных по черепу. У монстра длинные, тонкие передние конечности, похожие на жучьи лапы то ли с крючками, то ли с когтями, и мощные суставчатые ноги. Из задней части панциря торчит гибкий хвост с острым кристаллом вместо кисточки, мгновенно встопорщившийся, когда на тварь кидаются охотники.

Оставляя за собой растянувшиеся по снегу кишки и стрекоча высокими звуками, монстр тащит за собой верхнюю половину тела разведчика, удерживая её передними конечностями. Он видит нас, но отпускать свою добычу не собирается – и пропускает первый удар.

Мужчина, добравшийся до твари первым, с хаканьем выбрасывает вперёд копьё – но из-за движения монстра попадает неточно. Наконечник из Этерниума лишь вскользь задевает хитин, оставляя на нём царапину. Из неё начинает сочиться светящаяся бирюзовым жидкость, и тварь тут же бросает остатки Храга.

Она очень быстро понимает, что своим оружием северяне могут её ранить…

Крутнувшись, монстр поднимает вокруг себя снежную тучу и мгновенно теряется в ней.

– А-а-а!

Удар хвостом прилетает в охотника, подобравшегося к твари первым. Острый кристалл пронзает человека насквозь, пробив ему грудь и чуть приподнимает над землёй.

– Вместе! – рявкает Торс, оказавшись рядом со снежным вихрем.

Взмах копья – и брызги светящейся крови на мгновение повисают в воздухе. Ещё один удар хвостом – и предводитель охотников успевает отскочить, едва не получив смертельный удар в грудь.

Снег оседает, и тварь неожиданно бросается вперёд! Она сметает ещё одного северянина, пробивает ему шею своей тонкой конечностью, плюётся шипящей жижей в сунувшихся было к ней ещё двух мужчин…

Наконец-то я оказываюсь достаточно близко, чтобы нанести удар, не боясь зацепить людей.

Взмах руки – и лёгкий, защищающий тварь магический барьер разлетается с переливчатым звоном. Она отбрасывает убитого охотника, резко разворачивается, бросается на меня, осознав, кто представляет самую большую опасность…

Но не успевает ничего сделать – статичным потоком воздуха я ловлю монстра прямо в воздухе. Крутанув ладонью, обездвиживаю его лапы, хвост и голову, фиксирую всё это, чтобы тварь не могла ударить или плюнуть. Уже собираюсь разорвать тварь на части – но подскочивший к монстру Торс мощным ударом загоняет своё копьё в сочленение хитиновых пластин между туловищем и головой.

Раздаётся дикий визг, из раны начинает хлестать светящаяся жидкость – а ещё через несколько мгновений глаза твари тухнут. А за ними теряют цвет и кристаллические наросты. Убедившись, что монстр мёртв, я отпускаю его, и туша с хрустом падает в снег…

– Ты молодец, Рик! – Торс хлопает меня по плечу. – Быстро сообразил! Сильное колдовство, хм… Воздух, да? Я так и знал, что ты шаман!

– Да я и не скрывал, – задумчиво отвечаю я, глядя на два трупа, заливающих снег кровью. – Пусть алории (женские духи, отправляющие павших в битве воинов в загробный мир северян – Прим.авт. )донесут вас в Аргаллу на мягких крыльях.

Северянин ещё раз хлопает меня по плечу и повторяет ритуальную фразу. Затем велит оставшимся охотникам собрать вещи погибших, и мы обследуем место гибели следопыта. Неподалёку от него валяется туша ещё одной твари – точно такой же как та, которую убили мы, но растерзанной в клочья и разбросанной по заснеженной поляне.