— Вчера вечером ему резко стало хуже. Я вызвала его лечащего врача, который всю ночь пытался помочь вашему мужу справиться с накрывшим его приступом. Под утро мистеру Вильямсу стало легче, и он заснул. Больше Ричард не проснулся….

— Ричард не был достоин подобной смерти. Он должен был уйти достойно! — глаза Хель загорелись огнём, но Локи тут же схватил ее за руку.

— Хель, прошу тебя, возьми себя в руки. По крайней мере до того момента пока мы не останемся наедине без смертных рядом. Они не знают, кто мы такие и не должны узнать этого.

— Мне плевать на смертных. Ричард не мог уйти так бесчестно!

Все эти разговоры подкосило мой разум. Меня накрыла неконтролируемая буря чувств и эмоций, причём все они были слишком болезненными для меня. Я резко закричала, за малым не упав на пол. Локи одним движением подхватил мое обмякшее тело. Я стала трястись, придаваясь неконтролируемой истерике. Мои громкие крики оглушили всех присутствующих в доме людей. За окном послышался громкий раскат грома. В одно мгновение небо за окном почернело, погружая комнату в полумрак. По окнам стали ударять капли дождя неимоверной силы, а вспышки сверкающих молний стали все чаще озарять комнату яркими бликами.

— Лив, прошу тебя, попробуй немного успокоиться.

— Успокоиться?! Мой отец умер, не дождавшись меня! Если бы я сразу по прибытию домой отправилась к нему, то он был бы жив! А теперь, я должна смириться с мыслью, что я могла спасти отца, но опоздала с этим на пару часов?

— Все не так. Ты не виновата… — начала мать, но я ее резко перебила.

— Я не считаю себя виноватой. Ты виновата в этом! Ты просила подождать утра, и ты не дала мне пойти к отцу сразу. Во всем виновата ты!

Откинув мощным толчком Локи в сторону, я кинулась прочь из гостиной. Я бежала, не разбирая дороги и окружающего меня пространства. Выбежав на задний двор, я кинулась в самую густую и темную часть двора, не обращая никакого внимания на спадающие с неба капли дождя. Моя одежда была насквозь мокрой, а по моим горячим щекам нескончаемым потоком телки обжигающие слёзы. Подобной боли и отчаянья я не испытывала никогда в жизни. Добежав до пляжа, я упала на мокрый песок и стала истошно кричать, не прекращая содрогаться в рыданиях. В небе вновь сверкали яркие вспышки молний, а в лицо ударил холодный и пронизывающий насквозь ветер.

— Ты не мог уйти! Ты обещал дождаться меня и быть рядом со мной. Ты и только ты поддерживал меня и был со мной рядом, с самого моего первого дня в этой жизни. Ты мне нужен!

Осознание того, что я никогда больше не увижу отца и его полные любви и заботы глаза сломало меня. Стерпеть такой удар было выше моих сил. Мне было нестерпимо больно осознавать, что я не успела буквально на пару часов для того, чтоб не допустить подобного финала. Отправься я сразу к отцу домой, то он был бы жив, и все было бы хорошо. Принять это и простить себя за подобную ошибку я не могла. Впервые в жизни я поняла, почему люди иногда совершали эмоциональные поступки, которые были совершенно безрассудны. Я осознала, что ощущал человек, которого посещали суицидальные идеи. Мне захотелось совершить нечто подобное, лишь бы эта боль прошла, и все чувства отключились. Принять смерть отца я не могла, так же, как и не могла исправить ее. Он ушёл и ушёл навсегда, оставив меня в этом неизвестном и довольно запутанном мире, полного странных существ и многовековых божеств. Мне больше не хотелось ничего, как и жить в целом. Я мечтала лишь о том, чтоб закрыться в самом темном и закрытом уголке этого мира. Я пыталась собрать последние остатки разума и здравого смысла и понять, как мне жить дальше. В конечном счете я приняла решение плыть по течению и ничего не делать. Мне было плевать на все обстоятельства и на весь остальной мир. Жизнь больше не имела смысла, а впереди меня ждало лишь жалкое и болезненное существование, с огромной дырой вместо души. Одно я знала наверняка. Моя жизнь никогда не будет нормальной и я никогда не смогу вновь стать Оливией Вильямс, дочерью Ричарда Вильямса и его наследницей. Вместе с отцом ушла часть моей души, а значит, и мое прошлое «я». Оно ушло окончательно и бесповоротно, что не могла исправить ни одна сила во всей Вселенной.