Если чел организовал свой кон значит он коназ, а не хухры-мухры, и вынужден понтить соответственно. А у нас хозработ навалом, не до него пока. Урожай-то собрали и часть леса спилили, но ещё много чего предстоит сделать до морозов и снега, и всё по хозяйственным надобностям.

Впрочем в данную секунду нужно почикать раненых, а не переживать за будущее. Трофейные ладьи придётся приводить в порядок.

— Опрята, друже, мы тут данов убили, которые к бойру Славу хотели в дружники пойти. Что нам грозит за это?

— Ничего, бойр Гром. Коли они досель вольные, сами виновны. Коли дружники на тебя нападут, их бойр ответ держит.

Ясно и понятно, без фортелей и выкрутасов нашего прошлого времени. Правда Слав недоволен останется, только кем именно? Нами или самими данами, не добравшимися до него?

— А кто он, чем занимается?

— Бойр Слав сын госта Мысла. Очень умный был его отец, но помер давно.

Ну вот опять новое понятие — кто такие «госты»?

— Гост — инородец, прибыв жизнь доживать в новой земле. Коли славен и знатен быв в земле прежней.

Позже Серик разъяснил ситуацию с учётом нового знания.

— Гостомысл правил на юге Финляндии, в Бьярме. Видимо оттуда переехал в Новгород… получается гостем стал. Кстати, в латинице есть и «gost» и «gest», а по английски «гест» это «гость». Странно, но кто такой Слав или это Гостислав?

— Извини, друг, но я в этом не силён. Имена Гостомысла и Гостислава слышал, но кто такие не знаю даже приблизительно. А про Биарму слышал что это норманское название Перми. Вроде ярл Роллон туда плавал до вторжения во Францию.

Грустно, когда тут знаешь, а тут, тут и тут ни шиша не знаешь. Реальность в которую мы втюхались какая-то не посконная и не книжно-учебниковая.

— Может это всё-таки параллельный мир, Серик?

— Скорее мир наш, а наши знания о нём отличаются от того, что видим и слышим. Многое дошло из церковных летописей, которые писались лишь через двести-триста лет после происходивших событий. Почти все говорят о Рюрике, мол, он прибыл с братьями Синеусом и Трувором. Однако в древнескандинавском «синехус» означает «родня», а «труворсом» это «дружина». И как источникам верить после этого?

— Ну, что же, будем жить с тем, что имеем.

А поимели мы кучу доспехов, оружия и две ладьи. Пора лодейный магазин открывать и объявить о распродаже кораблей и железяк. Или выменять их на ту же полбу, овёс и соболей. Тем более, когда вернулся Быстр, то одобрил именно идею обмена, а не продажи. Некоторым бойрам ладьи сподобятся, а зерновые они готовы отдать взамен. Меха-то будут продавать заезжим молодцам, ибо очень выгодный товар.

Здесь действительно климат теплее, поэтому и осень мягче, чем в наши времена. А значит снег выпадет только в декабре, как местные объяснили. Хотя и у нас, в будущем, всё глобально потеплело за последние годы, правда, говорят, что во всяких Калифорниях начались и усилились похолодания.

Ещё лес нужно допилить и привести в должный вид. Местные обещают, что всё выкорчуют и сожгут, а уж распашем мы сами. Опять в голове задачи класса «начать и кончить», когда же займёмся торговлей и строительство града-посредника.

— А смысл, Андрей, может лучше Новгород развивать?

— Нет, Валерий Иванович, мы здесь складов понастроим и станем транзитным градом между варягами и греками. Это самое выгодное дело, которое всегда кромит. А за счёт обилия складских площадей сможем придерживать некоторые товары. Но это так, всего лишь один из вариантов. Постепенно обзаведёмся ремёслами и ремесленниками ещё и товары начнём производить.

Глава седьмая

Сумбур первого периода не даёт толком собраться и сконцентририваться на главном, абстрагировавшись от второстепенного. Постоянно кто-то прибывает, чего-то хочет или предлагает, а я не люблю суету и хаос. Хотя знаю знакомых из прошлого, которых привлекала именно такая мешанина событий.

— Хорошая рыбка в таких случаях ловится!…

Видимо плохой из меня рыбак, если не хочу срубить побольше в хаотических условиях. Да и рыбы мы уже столько наловили, что надолго хватит. Базово — стерлядь и сёмга, а также их икра, заготовлены. И вкусно, и питательно, что ни говори.

— Может козырный ресторан откроем и начнём деликатесы продавать? — игогочет Юра, — вон сколько народу туда-сюда по Волхову шлындает, пусть заглядывают к нам рыбки поесть.

— Ага, тогда ещё и наливочки им под нашу закусь придётся налить, а как её производить?

Вот тоже проблема, как наладить выпуск спирта в медицинских и вспомогательных целях. Так уж случилось, что нет среди нас самогонщиков и брагозаготовителей. Зато запас мёда растёт. Ладьи, как оказалось, очень дорого стоят, поэтому бойры и богатые купезы только выменять их могут. На одну сразу четверо скинулись.

Двое купцов, один за другим, уже сделали попытку выкупить часть нашей полбы.

— Бойр Гром, негоже дорого продавать, — мол, таких цен не существует, — я могу у весинов купить дешевле.

Стандартный приём на который ведутся те, кто денег в долг взял, товар купил и теперь трясётся из-за тикающих процентов. А мне по барабану, буду стоять на своём.

— Купез, торжище кончилось и всё раскуплено. Жди пока нурмане и варезе у кого-нибудь отберут и дёшево продадут.

Собеседник сам понимает, что сложно маркитанствовать без договорённостей с речными татями, а без своей прибыли не хочется оставаться в этом сезоне. Мы чуток нарушили баланс в крае и среди торговцев небольшая паника начинается. Отобрать сложно из-за двух разгромов, произошедших за два месяца, ибо пока нет желающих повторить попытку. А вернуться восвояси без товара (хоть и с деньгами) совсем не хочется. Да, свои товары купцы распродали и прибыль получили, но хочется трюк повторить, вернувшись домой. Не дай бог, если слухи о том, что создан дефицит в этом году, дойдут до дальних потребителей. Тогда на местах цены поднимутся и совсем нелепо получится возвратиться несолоно хлебавши.

Ещё немного и торговля встанет из-за климатических условий, поэтому рассчитываю на частичный успех в спекуляции.

— Андрей, а вдруг не купят? Зачем нам столько зерна?

— В крайнем случае, поможем голодающим в обмен на припрятанный мёд и меха. Часть разменяем весной на сезонных рабочих: народу будет чем сеять или весной кормиться, нам дополнительные руки важны будут.

Пока не видать желающих приобрести у нас трофейное оружие и доспехи.

— Думаю, что пока торговля зерном и другими товарами не закончится, трофеи никого не заинтересуют, — пояснил Кагнер, — люди нацелены пока на одно. О другом они завтра подумают, как Алиса.

— Мы подождём, Серик, тем более что все силы направлены на подготовку дополнительного поля.

Во, трудовой муравейник создали, где-то пни дожигают, а где-то трактор тарахтит. Мотоблоки задействовали у соседей на их невостребованном поле. Легче будет следующей весной там пахать, как объяснили «старики». Они у нас в фаворе, потому что мы вообще не петрим в таких делах. Тётки тоже учат жизни «сраных вояк» и никуда от этого не деться, наоборот, приветствуем любые разъяснения. Нам тут жить предстоит, так как навряд ли «Перун вернёт нас Сульдэ». То, что вжёвывается местным, ясен пень, не во всём соответствует истине.

Вот и монась нарисовался, которого в дом не пригласил, проведя толковище в беседке (пока ещё тепло).

— Хочу поведать об истинном боге, который за вас заступится и поддержит. Твои люди, бойр Гром, пока не ведают истины, но я помогу вам всем.

— Мне не нравится христианство, пойми правильно. Слишком много противоречий в ваших святых книгах.

Бродячий священник оторопел, врубившись, что дикарь-язычник слышал о них.

— Откуда ты знаешь о книгах?

— Читал их и даже анализировал, что тут такого?

— Ты умеешь читать? — челюсть адепта всё упорнее не хочет возвращаться в заповеданное богом положение.

Грамотность слишком редка, чтобы не вызывать изумления тех, кто ей владеет хоть в какой-то мере.