Правда, здесь же находилась и Далия, но ее можно было не принимать в расчет — после первых же слов хозяина дворца веки девушки сомкнулись, теперь она мирно посапывала, сидя в таком же кресле, как и Семен. Правда, даже во сне отважная охотница крепко сжимала в руках свой лук. Но лицо ее было при этом по-детски безмятежным.
Голос князя Гееномского давно растаял в густом красноватом воздухе, но ни один звук не нарушил воцарившуюся в помещении тишину.
Закончив разглядывать потолок, Семен наконец соизволил взглянуть на князя Гееномского, но заговорил далеко не сразу. Слушая рассказ, Семен испытывал странное двойственное чувство. Разумеется, о многом говорилось в книгах. Но одно дело — читать древние тексты или слушать суждения раввина Зельцера в ешиве «Шомрей-Шамаим». Совсем другое — когда все это чуть глуховатым голосом излагает сам ангел смерти, Самаэль.
И происходит все это не в Иерусалиме, а в княжестве Гееном, в центре Темного Мира.
И не важно, что рассказчик имеет при этом внешность заурядного сорокалетнего любителя старинных каббалистических книг (похоже, именно этот наряд относился к числу наиболее любимых князем Гееномским).
Неприятная царапающая дрожь пробежала по телу Семена.
Мир Тхом...
Понятно теперь, почему с первых дней пребывания здесь Семена не оставляло ощущение незавершенности здешнего пейзажа. Не дикости — на Земле тоже немало диких первозданных мест, — но именно изначальной незавершенности, какого-то древнего хаоса.
— Интересно, — протянул он. — Я вот заметил: здесь горизонт в разных местах кажется то ближе, то дальше... Это почему, как ты думаешь? Из-за неправильной формы, что ли?
— Кажется, тебе был задан вопрос, — с легким раздражением напомнил Сатан.
— Разве? — Семен очень удивился. — Как интересно, а я что-то не слышал... Так о чем ты спрашивал? Ах да, выйдет ли из тебя раввин. Нет, знаешь ли, вряд ли.
— Коэн! — Сатан повысил голос. — Я вовсе не расположен шутить! Отвечай: готов ли ты выполнить то, ради чего был в этот мир призван?
— А ты на меня не кричи! — рявкнул в свою очередь Семен. — Во-первых, никто меня никуда не призывал, а самым бесстыдным образом притащил! У нас это называется киднепинг, и за него сажают всерьез и надолго.
Угроза не произвела на Сатана никакого впечатления.
— Во-вторых, — продолжил Семен уже мягче, — я здесь только и делаю, что пытаюсь спастись от местных прелестей, которые уготованы по твоей милости, гостеприимный хозяин!
Проснувшаяся Далия взглянула на Семена, потом на Сатана и на всякий случай положила на тетиву стрелу с магическим наконечником. Наконечник смотрел в сторону князя Гееномского. Похоже, охотница не особенно поверила словам Сатана о неуязвимости и вполне готова была это проверить. Семен успокаивающе ей улыбнулся. Она мимоходом улыбнулась в ответ, но стрелу не убрала.
— И в-третьих, — сказал Семен обычным тоном, — мне кажется, ты чего-то недоговариваешь. А я привык играть открытыми картами. Так что — давай без загадок и недомолвок.
Сатан тоже мгновенно остыл.
— Ты ошибаешься, — проворчал он, все еще чуть хмурясь. — Если я и не сказал чего-то, то просто не успел. Можешь задавать вопросы.
— Прекрасно. — Семен поднялся из кресла, подошел к Далии, положил руку ей на плечо, а затем повернулся к Сатану: — Вот тебе первое несоответствие, которое присутствует в рассказанной тобой истории. Предположим, все именно так, как утверждаешь ты. Этот мир — часть предыдущего, разрушенного. Похищенного Теомиэлем. Но я уже говорил тебе однажды: нет и не может быть во Вселенной места, в котором не присутствовал бы Творец. Пусть не явно. А по-твоему выходит, что Теомиэль сумел лишить Предвечного части творения!
Некоторое время ангел молча смотрел на Семена, что-то обдумывая. Потом, не отвечая, тоже поднялся со своего места и вышел в центр зала.
— Что же, — сказал он после новой паузы и указал на цветную мозаику, изображавшую семь концентрических окружностей. — Объясню тебе кое-что еще. Эти круги символизируют княжества Тхом. Символы — суть княжеские гербы. А вот здесь, — палец его протянулся к расположенной в центре черной многолучевой звезде, — вот здесь находится то, о чем ты говоришь...
Из пальца вырвался узкий ослепительно белый луч. Далия тихо ахнула, уцепилась одной рукой за Семена. Будто завороженные, смотрели они, как черная звезда в центре мозаики вспыхнула под упершимся в нее лучом таким же ослепительным пламенем и словно растворилась в полу.
Через мгновение из черного провала в центре мозаики появилось слабое сияние. Оно усиливалось до тех пор, пока все пространство тронного зала не оказалось залитым голубоватым светом, необыкновенно ярким, но тем не менее нисколько не мешавшим смотреть, не вызывавшим неприятных ощущений или рези в глазах.
Еще через какое-то время из-под пола появился источник света — небольшая квадратная пластина. Она повисла в воздухе на высоте метра от пола.
Свет, источавшийся ею, стал чуть слабее. Сатан протянул руку. Пластина медленно опустилась на его раскрытую ладонь и погасла. Князь протянул пластину Семену.
— Взгляни, — негромко сказал он. — Вот то, о чем ты говорил. Скрытое присутствие. Возьми.
Семен послушался не без некоторого опасения. Пластина была сделана из какого-то полупрозрачного голубого камня, холодная на ощупь. Пальцы Семена ощутили странную пульсацию, словно в каменной глубине скрывалось нечто живое. Свечение прекратилось. Он осторожно провел пальцами по полированной поверхности.
Далия с любопытством уставилась на пластину.
— Какая красивая вещь! — восхищенно прошептала она, наконец-то спрятав стрелу в колчан и забросив лук за спину. — Можно посмотреть?
Семен вопросительно взглянул на Сатана. Тот неопределенно пожал плечами и отвел взгляд. Семен неохотно отдал девушке странный предмет. Далия повернула его ребром так. что свет одного из факелов, тихо чадивших в зале, упал на плоскую поверхность.
— Что это? — удивленно спросила она. — Смотри-ка, Шимон, тут какие-то знаки!
— Ну-ка, ну-ка... Действительно, — пробормотал Семен, забирая пластину. — По-моему, это буквы. Что-то написано... — Он зашевелил губами, пытаясь разобрать надпись, утопавшую в полупрозрачной синеве камня.
— А вот этого делать не надо, — поспешно произнес Сатан. — Не надо сейчас пытаться прочесть надпись. Ты прав, в этой скрижали вырезана одна фраза. Ты ее сможешь увидеть и конечно же прочтешь. Но только не сейчас. Спрячь ее.
Семен послушно сунул пластину за пазуху и вопросительно взглянул на Сатана.
— Их семь, — сказан Сатан. — По одной в каждом княжестве. — Он приблизился к Семену и тихо сказан, глядя парню прямо в глаза: — Если собрать все вместе, получится сила, способная разрушить Тхом и уничтожить власть Теомиэля.
Дания непроизвольно сжата Семенову руку. Семен осторожно высвободился. Немного подумав, спросил Сатана:
— Сила, о которой ты говоришь, заключена в надписи?
Сатан утвердительно кивнул.
— Что же это за надпись? Магическая формула? Заклятие? — Сатан насмешливо улыбнулся и вновь уселся на трон, картинно запахнувшись в переливчатую темно-синюю хламиду.
— Коэн, — сказал он, — ты меня вновь разочаровываешь. Магическая формула? — Самаэль рассмеялся откровенно и громко. — И ничего иного в твою голову не пришло? Ох-хо-хо, чему только вас учат... По крайней мере, ты слышал об Урим и Тумим?
— Представь себе, — язвительно ответил Семен. — Как ни покажется странным, слышал. Лист пергамента, который вкладывали в нагрудник Первосвященника. Нагрудник закрывали, как конверт, потом к Первосвященнику подходил царь, задавал вопрос. После этого на нагруднике — на котором были вырезаны имена двенадцати колен Израиля, — загорались буквы, из которых можно было составить ответ. Своего рода оракул.
Сатан похлопал с деланным восхищением. Глаза Далии выражали восхищение истинное, и это примирило Семена с отвратительными манерами хозяина.
— А что было написано на Урим и Тумим? — прежним вкрадчивым голосом спросил Сатан.
