— Первый раз вижу, чтобы крысы плакали, — громом среди ясного неба прозвучал голос дона Алехандро.

Я испуганно пискнула и поспешно повернулась к почтенному дону спиной. Плевать, что это невежливо, нефиг в комнату без стука вламываться!

— Диего заждалась? — дон Алехандро решительно подошёл к клетке и распахнул дверцу. — Не переживай, он скоро приедет.

Кхм, вообще-то далеко не всё в этом мире вращается вокруг Диего. Я нахохлилась, намекая, что хочу остаться одна, но почтенному сеньору мои желания были как стоимость эмбрионов морских черепах на чёрном рынке, до лампочки. Моё сердито распушённое тельце накрыла тяжёлая ладонь, длинные пальцы заскользили по шкурке, поглаживая и чуть-чуть почёсывая.

— Знаешь, малышка, — в голосе дона Алехандро я отчётливо услышала улыбку, — мне кажется, тебе не повредит кусочек сыра.

Я недоверчиво замерла, отчаянно принюхиваясь. Дон Алехандро не лгал, не бредил и не играл на публику. Он действительно хотел меня порадовать вкусным лакомством. Кажется, я понимаю, в кого Диего такой уродился, у них это наследственное. Рыцари без страха и упрёка, блин.

Я фыркнула, но, тем не менее, милостиво повернулась к дону Алехандро. Глупо отказываться от возможности покинуть клетку и заодно перекусить.

— Прошу, — почтенный кабальеро галантно подставил мне ладонь, словно я была не крысой, а знатной дамой, почтившей его дружеским визитом.

Красиво ухаживает, интересно, что ему от меня надо? Наверное, хочет, чтобы я шпионила за Диего. Да ну, бред полный, если дону Алехандро понадобится соглядатай, он его без проблем найдёт среди слуг. Тогда с чего бы вдруг такое внимание и забота? Я яростно зашевелила носиком, пытаясь с помощью звериного чутья узнать о тайных замыслах дона, но не ощутила ничего кроме сладковатого аромата жизнелюбия, терпкого, с коричными нотками, запаха уверенности в себе и бодряще-лимонного флёра готовности к решительным действиям. Забавно, дон Алехандро с сыном даже пахнут одинаково, только Диего ещё чем-то авантюрно-хвойным благоухает, особенно в костюме Зорро. А как он сексуален в этом чёрном облегающем наряде!

В глубине живота словно вспыхнул раскалённый уголёк, сердечко, и так-то стучащее быстрее, чем у человека, зашлось бешеным галопом, разгоняя по жилам отравленную сладострастием кровь. Да что же это такое, в самом деле, я готова кончить от одного мимолётного упоминания о Диего! Нет, нужно срочно становиться человеком и соблазнять красавчика. Плевать, что это неприлично и вообще не принято, примем!

Я завозилась, пытаясь укротить собственное распалённое тельце, и чуть не рухнула на пол, хорошо дон Алехандро успел меня подхватить и водрузить обратно на плечо.

— Осторожней, сеньорита.

Да я сама осторожность! Я крепче вцепилась коготками в плечо почтенного дона и сделала несколько глубоких вдохов, призванных очистить разум и привести в порядок чувства. Не скажу, что проверенное средство сработало и в этот раз, но всё-таки я чуть-чуть успокоилась и отогнала от себя образ обнажённого Диего. Отогнала, я сказала!

— Розамунда, принеси мне кофе, а этой пушистой сеньорите сыра, — дон Алехандро опустился в глубокое кресло, бережно перенеся меня с плеча на стол.

Я с нескрываемым интересом воззрилась на пухлую сеньору, к которой обратился дон Алехандро. Так вот какая она, грозная Розамунда, держащая всех слуг в страхе и трепете! Где-то я её уже видела… Точно, на крыльце, она выходила встречать Диего. На первый взгляд обычная тётка, ничего особенного, но если присмотреться, сразу видна сильная неординарная натура, способная коня пинками в горящую избу загнать.

К слову замечу, Розамунде не очень понравилось, что дон Алехандро меня на стол посадил, чёрные брови сурово дрогнули, яркие губы поджались, но делать замечание своему господину служанка всё-таки не стала. Только засопела угрожающе, выразительно глядя на меня.

— Ступай, Розамунда, я не люблю ждать, — дон Алехандро повелительно взмахнул рукой, с воистину королевской невозмутимостью игнорируя недовольство служанки.

Как бы вернувшись Диего вместо отца не нашёл только сметаемую в совок кучку пепла…

— Да, сеньор, — Розамунда коротко кивнула и, чуть косолапя, направилась из комнаты.

Ого, а дон Алехандро совсем не промах! Я невольно испытала уважение к этому немолодому мужчине, способному без брани и жестокости повелевать людьми. Честное слово, у меня так не получалось!

— Не переживай, малышка, — дон Алехандро пощекотал меня за ушком, — Диего скоро вернётся. Всё будет хо…

— Дон Алехандро, — в комнату без стука влетел встрёпанный мальчуган, такой чумазый, словно им тщательно вычистили все дворовые пристройки, — там… у ворот… комендант с солдатами! Они требуют дона Диего!

Оп-па! Вот это поворот! Моё сердце ёкнуло и замерло, ушки и лапки похолодели от волнения и страха за этого несносного мальчишку. Чёрт, когда я успела привязаться к этому смазливому герою?!

— А на каком это основании комендант смеет что-либо требовать в моём доме? — нахмурился дон Алехандро, медленно поднимаясь из кресла.

Лично мне от этого простого и в общем-то безобидного движения захотелось зажмуриться и забиться в норку поглубже. Или прикинуться элементом декора, объёмной вышивкой на рукаве почтенного кабальеро.

Мальчишка гулко сглотнул и по-мушиному почесал одну босую ногу о другую, страстно мечтая провалиться сквозь землю или просто сбежать.

— Успокойся, Рэмми, — дон Алехандро потрепал пацанёнка по макушке, — ты ни в чём не виноват. Пошли, встретим коменданта как следует!

— Мне топорик из кухни прихватить? — выпалил Рэмми и надулся, услышав мой пренебрежительный писк и смешок дона Алехандро.

Держите меня семеро, тоже мне вояка выискался!

— Мы не станем хвататься за оружие, — дон Алехандро опять погладил поникшего мальчишку по голове, — по крайней мере до тех пор, пока на нас первыми не нападут.

— И тогда мы им покажем! — воинственно взмахнул крепкими кулачками Рэмми. — А Зорро нам поможет!

— Зорро? — дон Алехандро чуть заметно напрягся, не будь я в крысином обличье, даже не заметила бы. — При чём здесь Зорро?

— Ну ка-а-ак, — протянул Рэмми, гордый до безобразия тем, что в кои-то веки знает больше своего господина, — всем известно, что Зорро — защитник угнетённых и борец с произволом и беззаконием!

Я не сдержала истеричного смешка, чуть не рухнув с плеча дона Алехандро, за что была удостоена пламенного взора оскорблённого в лучших чувствах мальчишки. Между прочим, папаша тоже кашлянул чрезвычайно неубедительно, но ему, как господину и повелителю, естественно, всё простили. Я уже совсем собралась было обиженно нахохлиться, но мы уже подходили к воротам, за которыми комендант с солдатами уже мало огнём не дышали от того, что их, всех таких крутых и грозных, ждать заставили. До чего же эти вояки нетерпеливы, жуть просто!

Родриго Гонсалес был свято убеждён, что скряга жизнь никогда не даст ему в полной мере тех благ, что он заслужил одним фактом своего появления на свет, а значит, глупо ждать милостей от судьбы, нужно вырвать их у неё с боем и кровью. Родившийся единственным сыном после бесплодных десяти лет брака, и заключённого-то только с целью появления на свет наследника, Родриго с самого детства привык к тому, что он избранный, перед которым открыты все дороги, дворцы и сундуки, битком набитые сокровищами. Но пустоголовая кокетка-жизнь, способная одним щелчком пальцев повергнуть всемогущего властелина в грязь и из той же грязи возродить нового героя, с беззаботным смехом смешала амбициозному мальчишке все карты. Сначала умерла мать Родриго, на хрупких плечах которой лежала ответственность не только за семью и продолжение рода, но и материальное благополучие всех обитателей фамильного замка. Потеря матери донельзя огорчила Родриго, ведь из-за траура он лишился своего первого официального выхода в свет и представления членам королевского семейства! Юный дон Гонсалес скрипел зубами, в своих покоях на чём свет стоит проклинал дурацкие обычаи и так некстати скончавшуюся родительницу, но публично усиленно изображал скорбь. Что поделать, лицемерие — залог успеха и процветания в благородной Испании.