— Это что за работа такая, что ты постоянно спишь? Тебе же мама денег присылает.

— Вот именно. Я не хочу больше сидеть на шее у матери. Ей итак тяжело. — допиваю кофе и отставляю стакан.

Конечно, Юле меня не понять. Она никогда не испытывала проблем с деньгами, имея полную семью. Меня же мама воспитывала одна и я знаю, как тяжело ей приходилось

— Устроилась в ночной клуб официанткой.

— Ну и дура, Май. Ты же так сама себя угробишь. Спать по несколько часов в сутки нереально. Ты же свалишься от переутомления через несколько дней. Тем более у нас сложная программа. Тебе об учёбе думать надо.

— Закрыли тему, Юль. Я сама решу, что мне делать. — говорю слегка грубовато.

Янышева хмурится и, фыркнув, показательно отворачивается к окну.

Ну и ладно. Какая обидчивая. В конце концов я самостоятельная девушка и сама вправе решать, что мне делать. И тем более никто не вправе мне указывать.

Молчим несколько минут.

Юля не выдерживает первая. Несколько раз вздыхает и поворачивается ко мне

— Ладно. Была не права. Я просто о тебе переживаю.

— Я ценю твоё беспокойство, Юль.

— Выходные то у тебя хотя бы есть?

— Есть. Сегодня и завтра.

— Ну, я так понимаю, ты будешь отсыпаться?

— Ага. Ещё надо сегодняшнюю лекцию переписать. Не хочу, чтобы у меня с самого начало учебного года прогулы стояли.

Мы ещё немного болтаем с Юлей, а за пять минут до звонка идём к нужной аудиторииаудитории, но на лестнице, между 3 и 4 этажами я, буквально, впадаю в ступор.

— Ты? — застыв на месте, во все глаза смотрю на свой оживший кошмар.

Кирилл Королёв, собственной персоной, стоит передо мной.

Прожигая насквозь своими синими глазами.

Как же так? Я, ведь, узнавала, что он будет учится за границей. Я надеялась никогда больше его не встречать.

— Что такое, Пчелка? Так рада, меня видеть, что дар речи потеряла?

Кирилл, итак, выше меня, а тут стоит на ступеньку впереди давит своей мощной энергетикой.

Что он здесь делает? Зачем приехал?

Когда-то Кирилл сказал, что я всегда буду его игрушкой. Неужели, он из-за меня здесь?

— Май, ты чего? — пихает меня вбок Юля

— Опоздаем же..

— я… Да… Я иду

Всё ещё находясь в шоке, пытаюсь обойти Королева, но он хватает меня за руку и дёргает на себя.

Мы, едва, не валимся с лестницы. Хватаюсь за Кирилла, чувствуя, как от страха прерывается дыхание.

Его близость, как и в школе, вызывает во мне противоречивые эмоции. С одной стороны, мне страшно, что продолжится школьный кошмар, а с другой… Руки Кирилла такие сильные и одновременно нежные. И пахнет от него так приятно. Хочется вдыхать его запах, а ещё сжать бёдра, потому что между ног непривычно тянет…

Это что, то самое возбуждение? Тогда почему я испытываю его именно с Кириллом? При том, что он для этого ничего особенного не делает.

Я точно чокнулась. Стокгольмский синдром какой-то, ей богу.

— Пусти, — пишу я, испугавшись своей реакции.

Не хватало ещё, чтобы Кирилл заметил. Вот потеха для него будет. Он же тогда вообще от меня не отцепится. Появится новый повод для унижения.

— А, как же поприветствовать любимого одноклассника, пчёлка? — выдохнул Кирилл, опаливая горячим дыханием мои губы.

— Эй, а, ну ка пусти её, — рявкнула Юля.

— Май, вы знакомы? — посмотрела на меня

— Ааа… — протянула она

— Я поняла. Это тот самый козёл, который обижал тебя в школе?

Ох, если бы можно было в этот момент провалится под землю или стать невидимой, я бы с радостью это сделала.

Щеки моментально вспыхнули, под насмешливым взглядом Королева

Убить бы Юлю за её болтливый язык..

Зачем, спрашивается, я ей только рассказала о Кирилле?

— Значит козёл? — хмыкнув, выгнул бровь парень.

— Значит вспоминала обо мне?

— Ничего я не вспоминала, — чуть ли не кричу я.

В этот момент вижу Марата.

Не знаю, откуда в моей голове созревает эта идея, но следующие мои действия не поддаются логике.

Я отталкиваю Кирилла, подхожу к Власову и повиснув на его шее, зажмуриваюсь и целую парня. Просто прижимаюсь своими губами к его, желая насолить Кириллу. Показать ему, что я могу нравиться парням, что я ничуть не хуже других девушек.

Марат быстро перехватил инициативу. Одну рукой обхватил меня за талию, другую положил на затылок и скользнул языком мне в рот.

Я уже целовалась с Кириллом, но поцелуй с Маратом не шёл ни в какое сравнение.

С ним не дрожали мои колени, ни порхали бабочки, ни сжималось сердце, не теплело внизу живота.

Просто влажное касание губ, не вызывающее ровным счётом ничего.

Спустя бесконечно долгие секунды, я отстраняюсь от Власова

— Ух, ты, Маюш, — скалится Марат, продолжая обнимать меня за талию.

Оглядываюсь и понимаю, что Кирилла давно нет, зато есть Юля и она смотрит так… Словно я главная предательница..

— Прости, Марат. Юль… Юля, — бросаюсь за Янышевой следом, догоняю её у входа в туалет

— Юль, ты чего? — хватаю за руку, не позволяя закрыть дверь.

— Ничего. — шипит янышева, дергая дверь

— Ты из-за Марата что ли? — осеняет меня.

Ну, конечно. Вечные их ссоры, полные ненависти взгляды. Слишком показательные выступления…

— Юлька… Прости меня дуру. Мне Марат не нужен. Если бы я знала, что он тебе нравится.

— Он мне и не нравится, — фыркает Янышева.

— Ага. Я вижу. Ты же меня чуть взглядом не убила.

Всхлипнув, Юля качает головой и неожиданно, утыкается лбом мне в плечо

— Эй, ну ты чего?

— Ничего. Ничего. Я не могу его забыть, понимаешь? Должна, а не могу. — из глаз Юли катятся слезы и падают мне на кофту.

Я вообще не выношу чьих либо слез, особенно, когда сама являюсь их причиной, а Юля, судя по всему, плачет из-за моего нелепого поступка.

Хотела насолить Королеву, а получается обидела хорошего человека. Кириллу то плевать на меня. С чего я решила, что его волнует с кем я там целуюсь?

— У вас были отношения? — спрашиваю осторожно.

Усмехнувшись, Юля качает головой.

— Какие отношения? Ты меня видела? И его? За Власовым такие девки бегают, что у меня нет шансов. Я гожусь только на секс по пьяни.

Кажется, я настолько шокирована словами Юли, что забываю, как дышать и застываю, словно статуя. Я бы никогда не подумала, что между Юлей и Маратом что-то было.

Бред, чистой воды.

— Юлька, вы что переспали?

Янышева отстраняется и открывает холодную воду. Долго умывается и сморкается

— Ага. На моё восемнадцатилетие. Марат был в списке приглашённых. Вломился ко мне в комнату пьяный…

— Он тебя что…

— Нет. Конечно, нет. Я сама этого хотела. Просто, утром Марат убежал, пока я ещё спала, а потом сделал вид, будто между нами ничего не было. Это потом я поняла, что Власов ничего не помнит. Ему было плевать, с кем спать, понимаешь?

— Может тебе стоило с ним поговорить?

— Вот ещё. Унижаться перед Маратом, требуя его внимания? Нет уж. Дудки. У меня тоже гордость есть..

И, хотя, я вижу, как сейчас плохо Юле, её стойкость поражает.

Я бы так, наверное, не смогла.

Не зря, я говорю, что от парней одни проблемы. Именно, поэтому, мне стоит держаться от Королева, как можно дальше. Я не хочу так же рыдать над своим разбитым сердцем, как сейчас это делала Юля.

Стиснув зубы, луплю боксёрскую грушу, не обращая внимания на боль из-за сбитых костяшек.

Сучка!

Какая же она сучка.

Пока, я из-за неё разругался с родаками, отказавшись ехать учиться за границу, Пчелкина успела найти какого-то хмыря. До сих пор перед глазами картина, как она виснет на нём и целует.

Обнимаю грушу руками и прижимаюсь к ней лбом.

В грудине печёт.

Так уже было, два года назад, когда всей школе стали известны подробности романа Майи и Андрея.

Она с ним переспала, чем окончательно меня добила. Я возненавидел Пчелкину всеми фибрами души, но всё равно не мог от неё отлипнуть.