С мамой мы практически не общались.

Нет. Я отвечала на её звонки, старалась придать голосу бодрости, чтобы её не волновать, а внутри потихоньку умирала.

В автобусе меня укачивало. Желудок сводило судорогой от голода, потому что последние дни я практически не ела.

Доезжаю до нужной мне остановки и, не смотря на холод, неспеша бреду к общежитию.

Здороваюсь с вахтером и поднимаюсь на нужный этаж. Открываю дверь, шагаю в комнату и застываю на месте.

У окна стоит он. Мой Кирилл. То есть уже не мой…

— Пчёлка, — он оборачивается с мученеским выражением лица, кривится и тянет ко мне руки.

— Не трогай, — мой голос напоминает визг поросенка.

Я не хочу, чтобы он меня касался. Не хочу, чтобы делал ещё больнее.

Как он вообще сюда попал?

— Пчёлка, пожалуйста..

Я отлетаю к кровати, оступаюсь и падаю на неё.

Из глаз катятся слезы.

Кирилл опускается на колени и утыкается лбом мне в живот

— Прости меня, прости. — шепчет он, стискивая мою талию, лихорадочно целует живот.

— Пожалуйста, малыш. Ничего не было. Клянусь ничего.

Каждое его слово отдаётся острой болью в сердце.

Я настолько вымотана физически и эмоционально, что теряю весь запал.

Хочется лечь, свернуться калачиком и оплакивать свою несостоявшуюся любовь.

— Девочка моя… Любимая… Только ты, Майя. Только ты…

Смотрю прямо перед собой и запускаю руки в его волосы. Успокаивающе глажу по голове.

"Не надо, мой хороший. Не надо любимый. Я все равно не прощу. Я не смогу. Никогда"

— Уходи, Кирилл, — устало выдыхаю.

— Если ты хотя бы чуть-чуть меня любил, уходи пожалуйста.

Удивительно, но сейчас мой голос звучит ровно.

Кирилл каменеет, руки на моей талии застывают.

Он отрывает голову от моих колен и смотрит в глаза.

— Ты не простишь, да?

— Уходи, — повторяю упрямо и Кирилл выполняет мою просьбу.

Это конец. Теперь точно конец.

Я, едва, сдерживаюсь, чтобы не броситься за ним следом, потому что понимаю, что не смогу.

Я измучаю, и себя, и Кирилла. Буду постоянно себя накручивать, изводить, ревновать…

Я хочу нормально жить, а чувства…

Первая любовь редко бывает счастливой.

Я усвою этот жизненный урок, чтобы не допустить такой ошибки в будущем.

Отныне мое сердце закрыто под огромным замком..

Луплю кулаками по стене общежития, не обращая внимания на боль в разбитых костяшках.

Мне хреново. Хреново так, что выть хочет от безысходности.

Моя девочка страдает и виноват в этом только я.

Я никогда не забуду боль и разочарование в её глазах, когда она увидела меня там, в доме её отца.

Тот вечер я практически не помню.

Какие-то моменты, но по большей части ничего.

Помню, как сидел за барной стойкой, планомерно напивался. Помню, как липла Рита, но я не отталкивал. Помню, собирался к пчелке, а дальше провал.

Я очнулся с Ритой в одной постели.

Мы полностью обнажённые. Она лежит на моей груди, а я обнимаю её за талию.

Вскочил тогда, как ошпаренный, оделся за рекордно короткие сроки.

Рита визжала о любви, цеплялась за меня, просила не бросать, говорила, как нам было хорошо ночью, а я ненавидел себя за произошедшее.

И, даже, если бы Майя не увидела меня там, я бы все равно ей все рассказал, потому что не смог бы её так жестоко обмануть.

Я сам виноват. Мне и расхлебывать.

Еду домой, нарушая все правила. Слоняюсь в четырёх стенах, то и дело порываясь позвонить пчелке.

"Если ты хоть чуть-чуть меня любил, уходи"

Я любил и люблю, поэтому и ушёл. Майя не простит, а я не имею права её мучить.

На следующий день иду в универ только ради того, чтобы увидеть пчёлку, но на парах меня ждет сюрприз.

Рита.

Эта дрянь встречает меня возле аудитории и бросается на шею

— Кирюш, — лезет целоваться, но я уворачиваюсь и отцепляю её руки от себя.

Рита, блять, не прошибаема. Тушуется всего на секунду и, снова, широко улыбается.

— Я соскучилась. Хотела тебе сюрприз сделать. Мы теперь вместе учиться будем. Ты рад? — выпаливает на одном дыхании.

Рад? Да, я убить её хочу.

Как представлю реакцию Майи..

— Какого хера, Рита? Отцепись уже от меня, блять. — сжимаю её руку, наверняка оставляя синяки и повторяю по слогам

— От-це-пи-сь.

— Кирюш, зачем ты так? Я же люблю тебя.

— А, я тебя нет, — рявкаю, привлекая внимания одногруппников.

— У тебя гордость вообще есть? Прилипла, как банный лист. Заебала уже.

Я никогда ни с кем так грубо не разговаривал и, видимо, зря.

Рита нихера не понимает. У неё, явно, с башкой не все в порядке.

Даже сейчас, она цепляется в мои плечи, тяжело дышит, глаза лихорадочно блестят.

— Я понимаю, ты злишься. Давай не будем ссориться. Поговорим после учёбы? Я могу приехать а тебе, приготовить ужин. Хочешь? — Рита заглядывает мне в глаза, а я вижу её — пчёлку.

Она застывает в нескольких метрах, у дверей аудитории. Её прекрасное лицо искажается, когда она замечает нас.

Я дергаюсь в её сторону, но Майя быстро скрывается в кабинете.

— Кирюш…

Блять.

Блять.

Блять.

Реально, с трудом держусь, чтобы не размазать Риту по стенке.

Звенит звонок.

Нас толкают. Я хватаю Риту за шею и прижимаю к стене. Приближаюсь к её лицу, смыкаю пальцы сильнее.

Рита цепляется за мое запястье, царапает. В её глазах мелькает страх, а я чувствую удовлетворение.

— Ещё раз подойдешь ко мне и я за себя не ручаюсь.

— Это ты из-за неё, да? — визжит Рита.

— Я все равно не дам вам быть вместе. Ты мой, понял? Я убью её. Убью.

— Блять заткнись, — кулак прилетает в стену, рядом с лицом Звягинцевой.

Она вскрикивает

— Ты больной..

— Больной. Советую тебе не проверять степень моего сумасшествия…

— Вот мудак, — восклицает Юля громко, при этом хлопнув ладонью по столу.

— Янышева, — рявкает преподаватель.

У него аж очки подпрыгивают от возмущения.

— Ты что себе позволяешь?

— Простите, Василий Владимирович, — краснея, бормочет Юлька, вжимая голову в шею.

Я хихикаю, но получив предупреждающий взгляд преподавателя, беру себя в руки.

Другой реакции Юльки на мой рассказ я и не ожидала.

— Как ты вообще сдержалась, — фыркает она, когда пара заканчивается и мы выходим в коридор.

— Я бы ей глаза выцарапала, а ему яйца оторвала.

О, я не сомневаюсь. Юля так бы и сделала, но я не она.

Я жалкая и ничтожная, потому что не смотря на предательство, продолжаю любить Кирилла, выискивать его глазами и тайком любоваться им.

Чувствую резкий толчок в спину, едва удерживаюсь на ногах и то благодаря Юле. Она хватает меня за руку, не давая упасть.

Это Рита. Одаривает меня снимхолительным взглядом и гордо дефелирует мимо.

— Смотри куда прешь, коза, — орет янышева ей вслед.

— Юль, — зову подругу тихо.

— Не обращай внимания.

Не собираюсь вестись на провокации сестренки. Слишком много чести для неё.

Пускай лучше думает, что мне все равно. Плевать и на неё, и на Кирилла. Я сильная. Я смогу.

Не заплакала же, когда увидела их вместе с утра? Нет.

И с остальным справлюсь обязательно.

— Ну, слушай, если он променял тебя на неё, то дурак твой Кирилл. Самый настоящий дурак, — фыркает Юля.

Я улыбаюсь. Все-таки хорошо, что мы познакомились, потому что не знаю, как-бы я одна со всем этим справлялась.

Мы идем в столовую. Я пью чай и съедаю булочку. Юля милуется с Маратом. Они красивая пара, счастливая. Я им даже завидую, по-доброму завидую.

Оставшиеся пары проходят спокойно. Я больше не встречаю, ни Кирилла, ни Риту. Мысленно, благодарю за это бога.

От предложения Юли поехать к ней в гости отказываюсь.

По пути в общежитие захожу в магазин и покупаю продукты.