― Я поняла, спасибо. На этом всё?

― Не верь ему. Он мне не нравится совершенно.

― Я сама разберусь.

Заканчивая разговор, вернулась к Игнису. Поникший друг последовал за мной. За столом у нас разговор не клеился, потому, быстро съев свои блюда, мы распрощались с Хортом. Уже на улице решила спросить про то, о чём говорил друг.

― Ты ходил на место убийства моей сестры?

― Что? ― мужчина отвлёкся от красивой позолоченной кареты, которая медленно проезжала вверх по улице. ― Зачем мне туда ходить?

― И у меня тот же вопрос. Почему Хорт сказал, что видел тебя там?

― И когда же он меня там видел?

― Ещё до моего приезда в этот город.

― Я здесь появился позже. Ты же знаешь, я был в столице, и когда почувствовал, что ты уехала, последовал за тобой.

― Тогда кого видел Хорт? И почему уже тогда за ним следил?

― Меня твой друг настораживает. Есть в нём какая-то искусственность.

― Не знаю. Ладно, пойдём ко мне, нужно изучить комнату сестры.

― Вы рано вернулись, молодая госпожа, ― дворецкий с любопытством посмотрел на моего спутника и поклонился. Принял моё пальто и плащ Игниса.

― Появились дела дома. Скажи, в комнате моей сестры всё осталось так, как было при жизни?

― Да, госпожа велела ничего не трогать. Там только убирают.

― Её комната находится там же, что и пять лет назад?

― Нет, госпожа Равия потребовала переселить её на верхний этаж, в комнату с самым большим балконом.

― Спасибо. К ней в комнату не заходить, нас не беспокоить. Идём, Игнис.

― Подождите, молодая госпожа.

― Что? ― я замерла, так и не ступив на первую ступеньку.

― Через час начнутся похороны госпожи Равии. Вы будете присутствовать?

Я нахмурилась, сжав перила рукой. Всей душой мне не хотелось отправлять сестру в последний путь, как будто, отсутствуй я на похоронах, не видя её тело, опущенное в гроб, запертое в семейном склепе, она будет мне казаться живой где-то там далеко. Я была не готова расстаться с этой нелепой иллюзией, даже несмотря на то, что не раз видела её бездыханное тело.

― Н-нет, ― ответила с заминкой. И продолжила подъём. Сердце кольнуло. Вот и всё, теперь даже её тело не увидит больше этого мира.

Тряхнув головой, отодвинула мысли о похоронах. Сейчас мне куда важнее заняться расследованием. Это будет лучше любых цветов, принесённых ей на могилу.

Комнаты на верхних этажах всегда пользовались нашими гостями. Странно, что сестра решила переехать туда. Хорошо ещё, что не на первый этаж. Это было бы ещё непонятнее. Чтобы дочка господ и среди слуг!

Комната с самым большим балконом находилась в конце коридора. Открывала я её почему-то с замиранием сердца.

Здесь не было ожидаемых мною груд бумаг, исписанных разными ритуальными кругами, не было и книжных шкафов с кучей магических книг. Это была просторная светлая комната. Кровать с белоснежным балдахином, комод, несколько платяных шкафов, туалетный столик. Вся мебель была выкрашена в белый. В свете солнца это место казалось чуть ли не храмом, настолько тут было светло.

Я открыла дверь на балкон. Просторный, застеклённый, он явно служил сестре кабинетом. Тут были два кресла с кофейным столиком, где я так и видела сидящих сестру и Акму, обсуждающих всё на свете. Был тут и секретер со множеством полочек и ящичков. Перед ним стоял небольшой резной стул. Пол балкона был застелен ковром с изображением какого-то ритуального круга.

― Что это? ― я не решилась наступить на ковёр. Кто знает, что за круг тут выстелила сестра. Может, всё сгорит, если войдёт кто-то чужой? А может это убьёт посетителей?

― Похож на один из кругов защиты.

― А если я туда наступлю, со мной что-нибудь случится?

― Не думаю. Этот круг просто защищает тех, кто находится внутри него от внешних магических атак.

― Ты же говорил, что плохо в кругах разбираешься?

― Мне приходилось с подобным сталкиваться.

― Что ж, доверюсь тебе.

И действительно, со мной ничего не случилось, когда я вошла в этот магический круг. Как ничего не случилось и с Игнисом. Первым делом я подошла к секретеру и принялась по очереди открывать каждый ящичек и читать, читать, читать. В верхней части находились в основном письма сестры другим леди, которые она планировала в скорости отправить. Были тут так же её чековые книжки, чеки и некоторые её украшения. В одном из этих ящиков я нашла письмо, адресованное мне. Сперва хотела его проигнорировать, но любопытство взяло своё.

«Милая моя Маго,

Мы столько боли причинили тебе с матушкой, что я не в праве просить у тебя прощения. Но всё же прошу. Прости нас. Мы верили, что своим поведением разбудим твою силу, что ты станешь такой, как мы, станешь нам ровней. Знала бы ты, дорогая сестра, как больно мне приходилось отворачиваться от тебя, когда ты приносила мне свои милые букеты, когда пыталась угостить меня своим печеньем! О, как я хотела в те моменты кинуться тебе в объятья, и забыть про всё! Забыть про эту проклятую ведьмину натуру!

Знала ли ты, что ведьмина сила никогда не просыпается у человека счастливого? Она пробуждается лишь в моменты страданий, боли, отчаяния. Но твоя сила оказалась настолько сильна, а твоя воля столь крепка, что ты сама её в себе и запечатала.

О, милая Маго, как мне хотелось тебе всё рассказать! Отдаться на твой суд, сдаться! Но что бы тогда сталось с тобой? Узнав о своей силе и не имея возможности её использовать, ты бы сгорела изнутри от конфликта в твоём сознании!

Мы столько всего перепробовали! О, демоны, мы даже запирали тебя, били через слуг! Тебе не представить, как рвалось моё сердце! А сила твоя всё не посыпалась. В тебе было столько света, что он рассеивал любое твоё страдание.

Милая Маго! Ты уехала уже пять лет как. И лишь редкие письма от тебя давали мне надежду, что с тобой всё хорошо. Но как же я боялась! Если бы твоя сила тебя съела изнутри? Мы бы даже не узнали об этом и не смогли бы тебе помочь! Хотя ты бы и не приняла нашей помощи…

Я так по тебе скучаю, моя дорогая сестра. Как же я по тебе скучаю! По твоей улыбке, твоим шалостям… Как бы мне хотелось быть с тобой обыкновенной семьёй! Чтобы никакие силы не мешали нам быть вместе!

Эта проклятая сила! Эта бесполезная сила! Что мне толку с неё, если моя родная сестра считает меня чудовищем? Маго, моя дорогая, милая Маго, я тебя так сильно люблю! Если сможешь, прости меня, или хотя бы вспоминай меня иногда, живя своей жизнью. Буду молить о твоём благополучии. Пусть до конца своих дней тебе не придётся узнать этой проклятой силы! Живи и радуйся жизни!

Твоя сестра, Равия»

На бумагу капала вода, на уже давно засохшие разводы от слёз. Я стояла, покачиваясь, не осознавая, что это мои слёзы текут по щекам и мочат бумагу.

― Маго? ― Игнис развернул меня к себе, заглянул в глаза. Крепко обнял.

― Как же я их ненавижу, ― прошептала сквозь сдавленное горло, вцепившись в свитер демона. Письмо сестры смялось.

Игнис молча гладил меня по спине.

Простояли мы так долго. Мои слёзы давно высохли, но мне совсем не хотелось отпускать мужчину. Стояла и вдыхала его одеколон, какой-то цитрус. И успокаивалась. Пока не пришла в себя окончательно.

― Спасибо, кхм, ― отстранилась от сущности. ― Прости, я тебе свитер испортила.

На светло-серой ткани виднелись два тёмных подтёка от моей туши.

― Это всего лишь вещь. Успокоилась?

― А, да. Ещё раз спасибо.

Неловко улыбнувшись мужчине, продолжила изучение секретера сестры, сложив письмо обратно в конверт. И не смогла вернуть его в секретер, спрятала в декольте, чтобы наверняка забрать с собой.

В нижних полках оказались более интересные бумаги. Сестра действительно что-то изучала. И этим чем-то оказался ритуал отрыва сущности от ведьмы.

― Такое ощущение, что она сама себя убила, ― пробормотала задумчиво, листая записи сестры. Здесь было подробное описание ритуала и всех необходимых для него вещей, описана даже сама его суть и почему ведьма умирала. Всё дело было в установившейся связи между ведьмой и сущностью. Эта связь настолько плотно сплетала магические и духовные силы двух существ, что принудительный отрыв от ведьмы обращал последнюю в пустую оболочку. А тело без души существовать не могло. Но и сущности такой разрыв на пользу не шёл, ведь из-за избытка сил у него могло произойти выгорание. И сущность могла уйти вслед за ведьмой, если бы оказалась слишком слаба.