— Родовая магия? — нахмурила я лоб.

— Родовой магии как таковой не существует, — замялась сестра. — Это просто разновидность магии Толмунда. Иначе привязать герб к роду невозможно. Только по крови…

— У вас должно быть разрешение на использование, подписанное одним из членов Верховного Совета, — вмешался в разговор Жорхе.

— Оно есть, — быстро нашлась Хломана.

Она развернулась к куче своих свитков, часть из которых тоже пострадала от брызг, вытащила новый, белый пергамент и вручила его стязателю. Леди Дельская закусила губу и с испугом следила за тем, как бегают тёмные глаза Вилейна по строчкам. Он не торопился.

Я пару раз вдохнула, справляясь с головокружением. Боги явно меня не любили и всячески изгоняли из своих обителей. Но Нарцина, облитая кровью, вроде бы выглядела миролюбиво, и я проковыляла до лавки. Садиться не стала, но подняла детерминант — идеально прозрачный, с миниатюрной копией танцовщицы на своей подставке. Сотня мелких бриллиантов усыпали платье статуэтки.

— Подписано экзархом Арганом, — не выдержала сестра Дельская и ткнула пальчиком в конец листа. — Три дня назад.

— Я вижу, — согласился Жорхе.

— Это же твоё? — я сунула детерминант ей под нос и вспомнила, как однажды пыталась уговорить ментора в Церемониальном Зале дотронуться до гладкой поверхности.

Стоило тогда настоять. Или всё же не стоило… Но ситуация сейчас была схожая.

— Моё, — девушка нервно сглотнула, чем ещё сильнее меня насторожила.

Она диким взглядом косилась на Жорхе Вилейна.

— Жорхе, — повернулась я к стязателю. — Ты не мог бы оставить нас? Кажется, ты смущаешь леди Дельскую.

— Я бы предпочёл остаться и смущать её, — попытался отказаться Жорхе, но наткнулся на мой строгий взгляд.

Тихо ругнувшись себе под нос, он всё-таки вышел.

Правда, сестра не обрадовалась моей заботе. Она всё так же не торопилась трогать свой собственный детерминант.

— Что такое? — подняла я уголок губ. — Боишься, что я увижу высокий порядок кровавой магии?

— Я не боюсь тебя, — выплюнула девушка и, замахнувшись, шлёпнула по прозрачной поверхности ладонью.

Я оказалась права. Хломана Дельская была кровавым магом и далеко не маленького порядка. В ярко-жёлтых молниях бегали десятки красных молний, заполняя детерминант. Вряд ли за три дня, что существовало разрешение, можно было добиться таких успехов.

Как завороженная, я потянулась к изумрудному кулону-демону на груди сестры…

— Не смей! — отскочила девушка. Она прижалась спиной к мраморным ногам Нарцины, накрыла ладонями фамильное украшение. — Сестра, это просто неприлично!

— Ха! — я довольно ткнула в неё пальцем. — Вот почему ты всегда носишь свой кулон. Это артефакт. Ты скрываешь кровавые мутации!

Хломана взяла себя в руки. Она одёрнула платье, поправила волосы и присела на край постамента.

— Это единственное, что я умею, — уже с достоинством сказала Дельская. — Я никому не причиняю вреда. Ну… почти никому. Я благородная дева и знаю своё предназначение. Я рисую фамильные гербы с тех пор, как приехала в Мелироанскую академию.

— И Првленская тебе позволяет? — удивилась я.

— Обычно нет, — засомневалась сестра. Она подняла толстый фолиант и отряхнула его. — Я единственная из живущих сейчас в академии мелироанских дев, кто побывал в кристальном колодце. Кроме тебя, конечно.

Она открыла книгу и по примеру Лапотлины сделала вид, что увлечена ею больше, чем беседой. Девушка останавливалась на каждой странице, гладила тонкими пальцами гербы на пожелтевших страницах, всматривалась в них.

— Самое полное и новое собрание фамильных гербов Квертинда, — пояснила Хломана, любовно проводя рукой по корешку. — Я купила этот сборник месяц назад. Здесь есть все, даже редкие и погибшие династии, — она уверенным жестом открыла книгу не середине. Там была закладка. — Иверийская, например. Им посвящена десятая часть книги, не меньше. Но чёрного паука здесь нет. Должно быть, твой род был очень коротким. Твоя мать…

— Не переводи тему, — угрожающе предупредила я. — Сейчас речь не обо мне.

Хломана тяжело вздохнула.

— Когда Лаптолина узнала, что в моём детерминанте появилась красная молния, она была в ярости. Я думала, она и правда сдаст меня в Зандагат. Или, что ещё хуже, — казнит на месте.

— Зачем ты ей рассказала? — спросила я прямо, поправляя свой собственный артефакт. Пожалуй, его тоже стоит сменить на что-то… что не будет напоминать мне о менторе. — Неужели думала, что она поймёт? Ты могла бы скрывать это вечность. У тебя есть деньги, связи, возможность заряжать артефакт бесконечно. Или покупать новые. К тому же, вряд ли от одного заклинания твоё тело мутировало, так что…

— Я ей не рассказывала. Тильда, — поспешила оправдаться Хломана. — Она следила за каждой из сестёр, подкупала чужих служанок и копалась в делах каждой из нас. Но меня ей не удавалось подчинить долгое время. Я решила, что не позволю ей влиять на мою жизнь и не поддалась угрозам. Думала, ей не хватит смелости и наглости рассказать всё Лаптолине. Она притворялась сестрой, но сдала меня. Сдала, зная, что меня ждёт кристальный колодец. А после угрожала сдать и в консульство…

— Но ты не смирилась, — догадалась я. — Более того, сблизилась с ней. Ты ведь везде ходила следом за Тильдой, как верная подруга. Носила её вещи. Ждала удачного момента для мести. И не придумала ничего лучше, чем убийство.

— Я и правда хотела отомстить, — не стала отпираться Хломана. Она с хлопком закрыла книгу и вскочила. — Но, к счастью, появилась ты и избавила нас всех от ночного кошмара по имени Тильда Лорендин. Не только нас, но и весь Квертинд.

— Я её не убивала, — устало выдохнула я. — Не знаю, зачем я тебе это говорю…

— Потому что я лучшая из сестёр? — хохотнула Хломана. — Потому что мы с тобой похожи? И не только знаками соединения. Мы одинаково… — она запнулась, но всё-таки подобрала слово: — Бесстрашные.

Я оценила сестру Дельскую по-новому. Почему-то сейчас, когда я узнала, что у неё были причины убить Тильду, мои подозрения на её счёт ослабли. Она доверилась мне, и это подкупало. Для себя я оправдала её. Но вслух сказала:

— Не думай, что тебе удастся меня провести. Я верна сестринству, но терпеть не могу, когда меня пытаются использовать.

Хломана не ответила. Я посчитала, что предупреждений с неё достаточно. А то и впрямь начнёт боятся меня, как Тильду Лорендин. Направилась к выходу, но напоследок окинула взглядом узкое помещение святилища. Так оно, пожалуй, выглядела даже красивее. Театральнее. Господин Демиург бы точно оценил.

— Советую прибраться тебе тут до утра. Боюсь, Матриция и Финетта упадут в обморок, если надумают после завтрака помолиться Нарцине. В самый настоящий, а не в тот, который нам преподают на уроках этикета.

Сестра Дельская рассмеялась, а я юркнула в дверной проём и оказалась в густой темноте южной ночи. Даже не заметила, как она опустилась на Батор.

Ориентируясь по низким фонарям, подсвечивающим тропинки, я шагнула на светлую дорожку и завертела головой в поисках Жорхе. Странно. Его не было видно, хотя стязатель больше не имел привычки прятаться от меня. Неужели оставил мейлори чёрного паука одну? На него не похоже. Что могло заставить его пойти на этот риск? Придуманный им самим же риск — в академии было безопасно. Но всё же…

Вилейн нагнал меня только спустя несколько минут, когда я уже почти вышла к замку. И оставил одной-единственной фразой:

— Консул лин де Блайт здесь.

Сердце пропустило удар. Всё во мне вопило: он приехал! Он рядом. Рядом!

— Сейчас он с Талицией в Саду Слёз. Но если хочешь, я попрошу его задержаться. Нужно только немного подождать, пока он освободится.

Нужно только немного подождать… Своей очереди.

Я посмотрела на светящиеся окна замка Мелироанской Академии Благородных Дев. В одном из них, самом большом, темнел женский силуэт. Должно быть, госпожа Првленская была готова встретить консула со всеми почестями, оказать ему достойное гостеприимство и выказать уважение. Ей, конечно, тоже уже доложили, что он приехал, и именно поэтому хозяйка обители благочестия подошла к окну — посмотреть, как консул Верховного Совета возвращает ей самую титулованную из её подопечных. Но прямо сейчас я чувствовала её взгляд на себе.