— Тильда знала! — я резко остановилась. — Она угрожала тебе, — я кивнула своим воспоминаниям. — Это был твой секрет, о котором она прознала… И шантажировала тебя. Наверняка так и было! Эта дрянь не упустила бы выгодной возможности.

Густые ресницы девушки дрогнули и опустились. Она не согласилась и даже не кивнула. Но неловкое молчание было красноречивее любых подтверждений.

— Кряхт!.. — вырвалось у меня поражённое. — Я снова права!

— Леди Лорендин никогда не смогла бы стать для нас настоящей сестрой, — тихо проговорила леди Блайт. — Она заслужила то, что с ней случилось. Юна, ты, сама того не зная, спасла меня дважды. Сегодня, от древнего монстра и ранее — от не менее страшного чудовища. Твои поступки заслуживают одобрения, а не наказания. Спасибо тебе, сестра, за всё, — она расправила складки платья и подняла взгляд, вновь принимая надменный вид. — А теперь идём в “Анна Верте”, и ты снова убедишься в моей правоте.

Приин Блайт грациозно двинулась вдоль забора, будто и не было ни нападения икша, ни приступа её дурноты, ни разоблачения. Служанки посеменили за ней. Я раскрыла рот.

— Леди Горст, — тронула меня за руку Эсли. — Вам нехорошо? Может, попросим помощи в обители? Вы сможете дойти до вокзала?

Короткий взгляд на саму себя определил дальнейшие планы. Накидка пришла в негодность, и я вручила её служанкам. А вот платье, на удивление, почти не испачкалось. Даже частое серебристое шитьё на лиловом шёлке не пострадало. Разве что подол кое-где пестрел алыми брызгами крови, но я сочла свой вид вполне приличным.

— Нет, Эсли, — тряхнула головой. — Всё в порядке. Идём в “Анна Верте”.

Мелироанские девы, как выяснилось, способны удивить своим благородством. Не стоило пренебрегать возможностью изучить их получше.

— Но, леди Горст, вы едва не лишились жизни и подверглись такой опасности в настоящей битве! Если с вами что-то случится…

— Икша слегка меня потрепал. Бывало и похуже, — тряхнула я волосами и расправила плечи. — Сиротки не могут ждать, Эсли!

— Слышала госпожу? Сиротки не могут ждать, — прогромыхала подошвами внезапно осмелевшая Арма. — Идём, Эсли-если.

Я присвистнула в одобрение, чем заслужила уничижительный взгляд растерянной Эсли-если. Пришлось взять её за руку и потащить за собой.

Уже за воротами я не удержалась и всё-таки просунула пальцы под ошейник, чтобы потрогать паука. Это всегда помогало размышлять.

А подумать было о чём.

Во-первых, ментору действительно не стоило вмешиваться в это дело. По крайней мере, пока. Слишком много грязных тайн и чужих секретов он может нечаянно обнародовать, сам того не ведая. А мне не хотелось рушить хрупкий образ сестринства. В конце концов, я теперь тоже к нему принадлежала.

Во-вторых, я могла быть полезна в расследовании. Информация, открывшаяся мне, оказалась бесценной. Если Тильда угрожала репутации леди Блайт и её светлому будущему, у Приин был отличный мотив для убийства. На её месте я бы искренне желала смерти Тильде Лорендин. Впрочем, как делала это и на своём месте. Вслух и прилюдно.

Возможно, стоит тщательнее проверить племянницу Кирмоса? Как говорят, яблоко от яблоньки… Я хмыкнула. Кажется, хрупкий образ сестринства всё же был под угрозой.

Но было ещё и в-третьих: Арма оказалась бойцом и управилась с оружием едва ли хуже боевого мага. Она была приставлена для моей защиты. Может, для защиты и от хитрых стерв? С помощью рапиры, например.

Вскоре аллея гортензий сменилась аллеей олеандров. Ярко-розовые всполохи, прячущие в высокой зелени местные домики, напомнили о Кроунице. О тех чудесных временах, когда мы с бандой изгоев свободно разгуливали по серым улицам. Но сейчас эти воспоминания не принесли с собой тоски и грусти.

В теле разливалась приятная усталость после магии Девейны, а лёгкий ветерок приятно обдувал обнажённые плечи.

Странно, но теперь я чувствовала себя даже лучше, чем ещё час назад. Азарт разогревал кровь и придавал сил. Но это был новый, неведомый мне ранее азарт — не хищника, а исследователя и разоблачителя. Охотника за чужими тайнами.

Что ж, это была познавательная прогулка.

Жаль только, что в усыпальницу Мелиры мы так и не попали.

Глава 7. «Анна Верте»

На меня смотрела благородная дева. Одинокие жёлтые волосы-пружинки торчали из головы в разные стороны, треугольное платье едва прикрывало колени, один глаз больше другого, а вместо носа — две точки. Зато радушная улыбка от уха до уха и белые перчатки, несомненно, могли принадлежать только девушке из мелироанской академии. Детский рисунок отражал любовь и восхищение. Он пестрел на внешней стене кирпичного забора, прикрытый виноградными листьями и изрядно общипанными гроздьями.

— Это Зидани Мозьен, — хохотнула Приин, поднимаясь по щербатым ступеням. — Дети нарисовали ещё к прошлому посещению. Не правда ли, похожа?

— Вылитая, — ни капли не соврала я.

И юркнула вслед за сестрой Блайт в открытую калитку, по её примеру приказывая служанкам оставаться снаружи, рядом с целой армией стязателей. Они расположились у ворот дома напротив, вместо рисунка украшенных надписью “Орден Крона, пошёл прочь!”, и внимательно осматривали окрестности. Как настоящая мелироанская дева, я заверила охрану, что пребываю в полнейшем порядке и никакая опасность мне не угрожает. В конце обворожительно улыбнулась, как учила Лаптолина.

Не знаю, поверили ли стязатели, но своё пребывание в сиротском приюте кровавые маги сочли неуместным. Ограничились беглым осмотром территории. И на том спасибо.

В просторном дворе, нагретом ласковым солнцем, на верёвках колыхалось бельё. Чуть дальше по узкой тропинке притаился выбеленный домик, украшенный свежевыкрашенными алыми ставенками и резным карнизом. Высокие фикусы и каштаны прятали покосившееся крыльцо. На него краски не хватило. Расписное и узорное, крыльцо давно обветшало и выцвело. Пушистые цыплята стучали клювами по деревянным ступеням: в щелях прятались мелкие жучки и травинки.

Рядом с крыльцом красовалась алая, в цвет рам и дверей, вывеска с проржавевшими металлическими буквами. Надпись гласила:

“Сиротский приют для девочек “Анна Верте”

Основан в честь первой мелироанской девы Анны Иверийской, возлюбленной супруги короля Ирба,

в 173 году от коронации Тибра Иверийского”

— О древнем грязекровке в приюте ни слова, — бросила Приин через плечо, задерживаясь в дверях. — Не стоит пугать детей. А сёстрам расскажем на обратном пути.

Я кивнула и вошла в дом. И без лишнего предупреждения не планировала ничего рассказывать. Даже ради того, чтобы доказать свою правоту насчёт существования икша. С некоторых пор я вообще начала ценить молчание выше честности. Даже не знаю, что на меня повлияло: подозрение в убийстве или всё-таки уроки светской беседы в академии. На ум ещё некстати пришли последние слова Тильды. Помню, она просила сестру не делать этого. Означало ли это, что леди Лорендин убила одна из мелироанских дев?

Это предстояло выяснить.

Приют меня разочаровал. Отчего-то всю дорогу по аллее Олеандров представлялось поместье вроде Приюта Ордена, или хотя бы большая роскошная усадьба, но “Анна Верте” оказался небольшой избушкой на несколько комнат, с низким потолком, маленькими окошками и лавками вдоль стен. Чистые льняные шторки, вышитые аккуратными розовыми цветками, тарелочки в щербатом серванте, грубый стол и вытертые ковры сияли чистотой. Но от количества собравшихся женщин и девочек было тесно и душно: мелироанские девы, сиротки, наставницы в белых одеждах заполонили просторную комнату так, что и шагу ступить было негде. Между ними мельтешили рудвики. Хорошо хоть служанок леди отправили во двор — играть с детьми в резиночки под звон серебристых цикад в кустарниках.

— Напиток для новых леди, лу-лу! — пискнула маленькая пушистая хозяюшка, подавая нам стаканы с яркой жидкостью.