— Жорхе, — позвала я. — Неужели Кирмос не боится, что я сбегу? Почему он разрешил мне испытать привратника?

— Он запретил, — стязатель выглядел спокойным. — Это моё решение, Юна.

Я подняла уголок губ. Вместе со слабостью из меня утекала и девичья нежность. Кажется, впервые со дня приезда в Батор я ощутила себя самой собой. Юной Горст — решительной, смелой, способной к решениям и активным действиям.

— Ты же не думаешь, что я прониклась к тебе особой привязанностью из-за твоей доброты? — прямо спросила я у Жорхе Вилейна. — Или что меня остановит угроза твоей казни ? Ты ведь не считаешь меня настоящей благородной девой, способной на жалость и милосердие?

— Дело не во мне, — он присел на край пыльного стола и оперся о него ладонями, но тут же принялся их отряхивать. — Думаю, если однажды ты действительно захочешь сбежать от ментора, то тебя ничто не остановит. Разве что чудо, — он развёл руками. — Поэтому я просто подожду тебя здесь. Не задерживайся.

Я гаденько хихикнула над его выводом, поскольку уверенности Жорхе Вилейна не разделяла. Сбежать без браслетов из ризолита? Имея доступ к привратникам? Да я мечтала об этом!

Я потопталась для вида под аркой, погрузила руки и, не задумываясь, проговорила: «Время пришло для Кроуница».

Ожидала полёта, вихря или свободного падения, но вместо этого на короткое мгновение провалилась в глухоту, слепоту и тьму. Меньше, чем за секунду перед глазами пронеслась сотня картин. Я не успевала зацепиться мыслями ни за одну из них, а когда безумный поток сцен прекратился, мир обрушился звуками и светом.

— Добро пожаловать в консульство Кроуница! – милая девушка одарила меня очаровательной улыбкой. Я даже её узнала. – До Верховного Совета осталось три дня, семь часов и две минуты.

— Потрясающе! — ответила я привратнице.

И едва не рухнула от внезапного нападения.

— Смотри, куда прёшь! — врезался в меня чумазый шахтёр, но тут же раскланялся почти до самого пола: — Ох, госпожа, простите… Где были мои глаза?

Глаза его точно были на месте, потому что шарили по мне весьма наглым образом. Мужчина жадно рассматривал «госпожу», едва не раздевая взглядом. Затем поднял светящийся пергамент, выпавший из моих рук при столкновении, и со смешным расшаркиванием подал его. Я коротко поблагодарила и поторопилась на улицу — туда, где с хмурого неба срывались мелкие снежинки.

Это и правда был Кроуниц!

Глоток ледяного густого тумана показался самым вкусным напитком, и я рассмеялась, спускаясь на набережную. Кроуниц!

Острые пики привычно ощетинивались льдами, Холодное море разбивалось о скальный берег, а желтые олуши приставали к угрюмым редким прохожим.

Вот и тот самый щербатый парапет, у которого когда-то стояли мы с Каасом. Я подобрала камешек и кинула в беспокойную серую воду.

И снова рассмеялась. Колючие снежинки щекотали кожу.

Надышаться! Впитать в себя это волшебное ощущение лучших воспоминаний, эту промозглую северную осень с её уютной прохладой и солёной свежестью.

Всё здесь было родным, знакомым и привычным. Где-то рядом любимая академия и моя банда. Я могла бы прямо сейчас взять капрана и подняться к львиному замку. Потребовать у Вилли новую форму, заглянуть к Голомясу…

Здесь были все мои друзья. И мой дом.

Я была вольна делать, что захочу. Ехать, куда захочу. Лирн в расшитом кисете хватит, пожалуй, на добрый кинжал. Или на комнату на Яглионке, чтобы обосноваться там и начать зарабатывать. Хоть добычей кроуницколя, хоть выращиванием трав… Да, моя магия снова была со мной. Я была самой собой!

От этой пьянящей свободы закружилась голова. Ещё один шанс убежать, только теперь не призрачный, а реальный.

— …страшно стало жить, ты прав, Балун, — донеслась речь прохожего. — В северных вырубках дежурит армия, а Троицкую шахту закрыли совсем. Они наступают со стороны Эльце, ты слышал? Ох и настрадался этот городишко…

— Столько смертей, столько крови! — взмахнул руками длинный, как палка, Балун. — Нет спасения, даже здания и дома страдают, будто ржавчиной подточенные!

По спине пробежали мурашки. Стылый ветер забирался под лёгкую, не предназначенную для северного холода дамскую накидку. Орден Крона воюет в Кроунице? Я опасливо заозиралась и поправила ошейник.

— Говорят, Преторий не знает, как остановить икша, — вмешался третий голос. — Что мы обречены. Грядёт время гибели Квертинда!

— Тебе лишь бы народ стращать, — возмутилась женщина. — А я считаю, что раз консул лин де Блайт вернулся, скоро порядок восстановится. И икша для него — всего лишь букашки, раздавить и плюнуть! — Она набрала в рот слюны и харкнула: — Тьфу!

— Правильно говоришь, Мерла, — согласился Балун. — Ни одна тварь не выстоит против наших стязателей. Уж они-то из них выжмут всю кровь! Идём лучше глянем, что привезли сегодня. Не иначе, снова оружие для гарнизона.

Компания охотно закивала, направляясь к пристани, туда, где скрипели мачтами корабли. Там как раз причалил большой военный фрегат с бордовыми парусами. Из таверны «Капраний рог» вышла группа вооружённых людей, но без армейских нашивок. Кто это? Разбойники? Наёмники? Кому они служат?

Я прижалась к булыжной стене ограды и отступила в тень. Так значит, это не Орден Крона досаждает Галиофским утёсам… Икша. И жители Кроуница ждут, что Преторий и Кирмос лин де Блайт придут им на помощь.

Зубы начали мелко стучать от холода, и я поплотнее закуталась в сорти де баль. Что за бесполезная одежда! Седой туман и тот был лучшим плащом.

Юркнув в узкий проулок под длинную сплошную арку, я дворами вышла к Яглионке. Только затем, чтобы взглянуть на самую высокую вершину — Сомнидракотуль. Ещё год назад там не было икша. Зато сверкало подмёрзшей землёй знакомое плато. Наш край земли. Вот бы отправиться туда с ментором! Посмотреть на него нового в закатных лучах северного солнца. Только от одной мысли об этом меня бросало в жар, и сердце в очередной раз плавило ледяную корку. Дыхание замирало так, будто я снова переживала лучшие мгновения, только теперь чувствовала острее, ярче. По-женски. Каждая минута, каждая секунда и каждый вздох рядом с ментором были особенными. Я всегда это ценила, но сейчас… Сейчас я сожалела, что так расточительно использовала время рядом с ним.

Потому что теперь он стал гораздо нужнее Квертинду и я не имела права с этим спорить.

От щемящей безысходной тоски повертела в руках светящийся пергамент. Даже в местной хмари он привлекал внимание и мог меня выдать. А странная для Кроуница одежда тем более выделяла меня из толпы.

Очередной порыв ветра сорвал шляпку и покатил её мимо колодца по серой мостовой. Она удалялась стремительно, но крепкие мужские руки подхватили головной убор и бережно отряхнули от пыли. Я напряглась и попятилась, но спаситель шляпки заметил меня. К моему ужасу, это был Помпоз Норм, тот самый оружейник, в лавке которого я провела столько времени.

— Ваша… э-э-э… светлость. Леди, — запутался в обращениях оружейник. — Вы мёрзнете. Одеты не по погоде, — он протянул шляпку. — Это ваше?

Господин Норм смотрел в упор и улыбался как-то особенно, даже… соблазнительно. Смутился и отвёл взгляд. Почесал затылок.

Я сглотнула нервозный ком и выхватила из его рук головной убор. Меня осенило: не узнал! Помпоз Норм, мой старый добрый друг, просто не узнал Юну Горст! Но как же так? Мы столько времени провели вместе. Неужели я так сильно изменилась? Мне захотелось поддаться мимолётному порыву, стащить все эти тряпки, выкинуть наконец шляпку...

Но от немедленного перевоплощения меня остановил взгляд его спутника. Весьма бандитского вида мужик смотрел не с вожделением и мужской похотью. Он смотрел изучающе и внимательно. Я не знала, видела ли его раньше, но от ощущения, что он меня видел точно, засосало под ложечкой. И обернулось очень, очень, очень дурным предчувствием.

— Б-благодарю, — дрожащими губами ответила я и, резко развернувшись, позорно сбежала.

В Кроунице было опасно. Плохая идея свободно разгуливать по его улицам! Очевидно, что никто не позволит мне здесь обустроиться и жить спокойно. Едва я вышла из консульства, тут же встретила знакомого. Помпоз Норм меня не узнал, но тот мужик… Улицы и таверны легко могли столкнуть меня со знакомым из Приюта. Или с самим господином Демиургом.