Федота оставили одного на стуле. Он сидел, прилипнув от страха. Прошло минут пятнадцать, страх поутих. Федот встал и немного походил, размялся. Через двадцать минут он даже тихонько насвистывал. Минут через тридцать Федот даже потрогал пальцем край стола, где коробочки какие-то стояли. Тут вдруг дверь открылась, и вошел сам президент. Федот испугался. Но тот сразу приветливо протянул руку. Она оказалась теплой и крепкой. Президент пригласил Федота сесть, только уже не на стул, а на диванчик.

Президент начал разговор так. «Я пригласил вас, Федот... А можно на ты? Спасибо, Федот. Так вот, Федот, я пригласил тебя, потому что...» И далее стал объяснять, что за всеми гражданами страны идет небольшое дружелюбное наблюдение. И особо внимательно следят за теми, кто не своим делом занимается. Так они и обнаружили, что есть такой Федот, человек со средним образованием, который чем только ни занимается. Как говорят в народе, и швец, и жнец и на дуде игрец. А Федот от испуга отвечает, мол, знаете, как говорят, работа, работа, перейди на Федота, с Федота на Якова, с Якова... «Ну, Яков нас пока не интересует», — улыбнулся президент. И продолжил, что вот заметили они большую активность гражданина Федота, умельца и активиста. И действительно, Федота любили соседи и весь район. За его рукастость, трудолюбие и честность. Выйти на субботник — Федот первый, приютить щенка — к Федоту. С переездом помочь — опять же к нему. «А на выборах ты почему никогда не голосовал?» «Да... если честно... времени не было».

«Ну так настало время выбирать», — говорит президент. И сообщает: давно ищу я себе преемника и вот решил тебя испробовать. «Меня?» — «Тебя!» Федот ушам своим не поверил: его прочат в президенты! Шутка ли это? Президент головой качает: «Не до шуток сейчас. Время, знаешь сам, какое. Я придумал для тебя несколько испытаний. Видишь у меня на столе стоят четыре шкатулки? В них четыре вопроса. Подойди, открой, прочти. И дай мне ответ».

Ну, делать нечего. Идет Федот к столу, видит, что коробочки на нем — это шкатулки ореховые. Какую брать первой? «А вот которая с черепахой на крышке». Берет, открывает. Там записка: «Что нам делать с пьянством?» Федот постоял, подумал и говорит: «Оставить, как есть».

Молчит президент. Федот думает, ну все, пропал я. Ошибся. «Верно, — говорит президент. Пьяный человек начинает себе вопросы задавать, а трезвый — другим. Теперь открывай, Федот, вторую шкатулку — со львом».

Открывает Федот другую шкатулку, а там бумажка: «Что делать, если начнется мировая война?» Федот вздохнул, а потом ответил: «Если мировая, то уже ничего не поделать. Это конец миру. Надо сесть, помолиться, обнять родных и друг на друга смотреть». «И это верно, — говорит президент, — что на друг друга, ведь в небе уже не будет ни солнца, ни звезд — только черный вихрь. Что ж, открывай третью».

Разволновался Федот, что же будет дальше — после пьянства и войны. На третьей шкатулке змея кусала свой хвост. «Это уроборос», — пояснил президент. Открыл Федот шкатулку, а там новая бумажка: «Что делать, если мужчина хочет пожениться на мужчине, а женщина — на женщине?» Ох, этого я не знаю. «Жаль, — сказал президент. — Тогда ты не сможешь быть президентом. Потому что это вопрос ключевой». — «Хорошо, дайте подумать, пожалуйста». Думал-думал Федот, голову изломал. Минуту думает, пять, десять. Наконец президент спрашивает: ну, чего надумал-то? А Федот не отвечает, стоит как вкопанный. Пришлось президенту его потормошить. Федот ему отвечает: «Это и есть мой ответ, нужно молчать и никак об них не высказываться». «И тут угадал!» — воскликнул президент. — Что ж, ты готов для главной загадки".

Взял Федот четвертую шкатулку, на которой не ясно, что было изображено. Открыл, а там куча разных бумаг. Видит Федот, что это письма жителей его района. Видит фотографии и вспоминает, что это место знает. Там недавно жители из-за шлагбаума ругались, а теперь — из-за урны. В шкатулке лежат письма, в одном написано, что нужно эту урну срочно поставить, а в другом, что ни в коем случае. Ветеранша войны, блокадница, пишет, что дайте мне умереть, но не с мусором под окном. А другой ветеран и доктор наук пишет, что если урну поставить, то к ней будут мусор нести, собирать же надо не мусор, а штрафы. И писем таких полсотни.

«Ну, как же поступить?» — спрашивает президент.

Думал Федот полчаса, потом говорит, что все-таки надо урну поставить. Или нет... Или не ставить... «Эх», — вздохнул президент и стал объяснять, почему эта загадка сложней всех. Понимаешь, говорит, дело тут не в урне, а в том, что люди обращают внимание на мелочи. Это и есть беда. Эдак они начнут Богу советы давать. Поэтому выход такой: у ветеранши есть внук, его нужно арестовать, а у ветерана — внучка. Ее тоже нужно посадить под домашний арест. И тогда у этих людей, кроме урны, появятся другие заботы, понимаешь? «Понимаю», — говорит Федот. «Тогда ты готов быть президентом», — говорит президент.

Молчит Федот. «Завтра можешь приступить?» Вздыхает Федот. «Тебе с родными надо попрощаться. С женой...» «Как попрощаться?» «Ну, тебе по статусу нельзя с женой...» Опустил голову Федот: он про жену-то и забыл совсем... Можно, спрашивает, мне подумать денек. «Подумай», — разрешил президент.

Пришел Федот домой. Жена спрашивает, чего такой хмурый. Он молчит, вещи собирает. Решил от президента в гараже спрятаться. Где же тогда? Может, у друзей? Тоже найдут. Взял тогда Федот палатку и пошел в лес. Ночь там переночевал. Страшно было. Утром еще до рассвета вышел к реке облегчиться. Стоит, смотрит на воду. Рядом вдруг шаги. Выходит из леса президент. Подходит к Федоту, стоят вместе молча. «Извините, не смогу я... Не могу арестовывать... Игнорировать — могу, молиться — тоже, бездельничать — сколько угодно. А за письма про мусор... арестовывать... Не могу я». Еще помолчали. Потом президент ушел.

Стоит Федот один. Рассвет начался, солнце берег осветило. И видит Федот, что весь берег мусором завален: бутылки, пакеты, стаканчики, огрызки, железки, деревяшки, кофточка бабская, и даже телевизор. Заплакал тут Федот, в локоть глазами уткнулся. Стоит, ревет, бормочет, что вы за народ такой, суки вы, грязнули, как так можно, вас сажать надо, паскуд, ну как с вами иначе, чумазыми. Поплакал минут пять, в воду высморкался. Вытянул из-под земли черный забытый пакет и пошел собирать — бутылки, пакеты, стаканчики, огрызки, железки, деревяшки, кофточку бабскую. Телевизор в пакет не лез, его решил завтра прибрать. Но завтра Федот не пришел: запил он сильно.

И эту историю нам, выпив, рассказал. Слег потом наш товарищ и, не мучаясь, умер. Мы жене его похоронить помогали. И на поминках эту историю вспоминали — как Федот чуть не стал президентом.

Хоть многие нам и не верили, но есть у нас сведения. Внука той бабки, которая про урну писала, отпустили из тюрьмы, а внучку деда того — из-под ареста. Вероятно, так президент распорядился. Но называть вам имена и адреса людей этих не будем, чтобы вы их не донимали расспросами. Они и так настрадались.

С тех пор мы каждую годовщину смерти Федота приходим к реке и собираем, что народ накидал. Каждый год все больше и больше. Видно, что богатеет народ. Все лучше живет. Жаль, только телевизор никак не увезем: слишком тяжелый. И откуда он там взялся? Никто понять не может. Да и надо ли все понимать? Как говорил Сократ: не знаю, ребята.