– Я уже отправил лорду телеграмму, в которой сообщил, что договор подписан, и мы выезжаем.

  Прочь эмоции, нужно взглянуть на ситуацию трезво.

– На какое число назначено слушание?

– Ровно через неделю, госпожа Хоткинс. У вас есть время, чтобы разработать линию защиты.

  Хоть линию, хоть кривую… разрабатывать там нечего. Пожалуй, на слушании мне придется танцевать с бубном, чтобы хоть как-то развлечь присяжных.

– Вы, как юрист, должны понимать, что бороться бессмысленно, – я попыталась воззвать к разуму лорда Клейтона. – Выступать против законов королевства – самоубийство, пытаться доказать то, что недоказуемо – глупо. Вы сообщили об этом его сиятельству, вашему лорду?

– Разумеется, я понимаю. И он понимает. Закон Вергилии требует, чтобы в споре между вельможами, если один из них представитель древнего почитаемого рода основателей, выступал защитник чести дворянина, – завитые усы снова зашевелились: – Древний закон должен быть соблюден.

– Это не имеет смысла, – хмыкнула я. – Вина лорда де Вера в том, что будучи верным вассалом короля, он отказался от исполнения его законного требования, проистекающего из таких же древних законов. Почему де Вер уклоняется от них?

– Вы все поймете, когда познакомитесь с графом.

  Хоть с ним, хоть с самим чертом, это ничего не изменит. Я твердо убеждена: сказал король, надо делать, а не нос воротить.

– А если лорд передумает и все-таки выполнит приказ его величества?

– Исключено, – отозвался Клейтон, – не передумает даже под страхом смерти.

– У него девять жизней?

– Что?

– Девять жизней, как у кошки, – усмехнулась я, – или ветер в голове?

– Он образован и исключительно умен.

– Может, какая-то хроническая болезнь, не позволяющая исполнить королевский приказ?

– Не понимаю. Что вы имеете в виду?

– С девицами как у него? – отбросив ложную скромность, поинтересовалась я. – Говорите, лорд Клейтон, защитник тоже, что и священник!

– С этим все в полном порядке.

– Может, та леди страшна, как жерло вулкана? – не знаю, почему сравнила, просто показалось, что жерло вулкана должно быть очень страшным.

– Леди Амелия прекрасна, как ангел.

  Я скрыла снисходительную улыбку, и едва не возвела глаза к потолку с громогласным: «Что за болван этот де Вер?»

– Именно поэтому ему грозит, – я характерным жестом провела по шее, – отсечение головы. Занятно. Мне действительно захотелось познакомиться с этим лордом.

– Вы получите удовольствие.

– О, не сомневаюсь… – я глянула в окно, видя, что нам предстоит очередное погружение во мрак тоннеля.

  Южную часть Нокса облюбовали аристократы и щеголяли друг перед другом великолепием замков и усадеб, а также размерами плодородных земель и пахоты. Мы с лордом Клетоном ехали в карете, за окном простиралось поле, на котором работали заложенные крестьяне. Пахло травой, солнцем и дымом.

Земли лорда де Вера были обширны и, разумеется, не менее плодородны, чем у соседей. Кому, интересно, достанется это богатство после вынесения королевского вердикта?

  Я поправила ленты шляпки и подергала ворот платья – было невыносимо жарко.

  Распахнув книгу, углубилась в чтение. Разговаривать не хотелось, но настойчивый взгляд усатого хитреца сверлил мне переносицу.

– Вы много читаете, – сказал он. – Мы, кстати, пересекли границу графства де Ла Вер. Эти земли испокон веков принадлежали роду де Веров.

– Говорят, богатство любого дворянина определяется количеством душ, которые ему были заложены или перешли по наследству. Сколько человек трудится на его землях?

  Лорд Клейтон с интересом за мной наблюдал. На губах играла легкая ироничная улыбка.

– Порядка двух с половиной тысяч.

– Н-да…

– Лорд де Вер читал вашу статью про свободу слова, которую вы написали для Нокс-пост, когда еще учились. И был впечатлен.

– Неужели? – я удивленно вскинула глаза, закрыв книгу, но заложив палец на странице, где остановилась.

– Граф остался крайне доволен вашей позицией по этому вопросу. Он очень тщательно отбирал кандидатов в защитники. Для начала он запросил данные всех выпускников Нокского юридического университета, которые закончили учебное заведение с отличием за последние пять лет. Он просмотрел все публикации кандидатов, а также запросил резюме. В итоге выбор пал на вас, госпожа Хоткинс.

– Я польщена, – сказала я и нахмурилась: – Но на кой черт, простите за грубость, такой отбор?

  Клейтон откашлялся в усы, или рассмеялся – я так и не поняла.

– Госпожа Хоткинс вы, определенно, прямолинейный человек. Это может стать досадным поводом для разлада с его сиятельством, ибо у него безупречное воспитание и манеры истинного аристократа.

– О-о-о, это, конечно, все меняет, – иронично протянула я. – Что ж он не выбрал себе в защитники какого-нибудь дворянина, например, вас?

– Вы же знаете, что ни один дворянин не пойдет против короля. И я не являюсь исключением.

– Тогда передайте лорду де Веру, что ему придется потерпеть мою прямолинейность.

  Клейтон вздохнул, не спуская с меня хитрого взгляда.

– Вы упомянули, что мне будет предоставлено жилье, – я окончательно захлопнула книгу, перейдя к насущным вопросам. – Мне сгодится любая крохотная квартирка в Ноксе.

– На время подготовки к слушанию вам выделят гостевые покои в доме лорда де Вера.

Вот это новость!

– Побойтесь бога, лорд Клейтон! Я в доме холостого мужчины, гм… пусть и человека с безупречным воспитанием и манерами истинного аристократа, – закатила глаза. – Вы пытаетесь снова обвести меня вокруг пальца?

– Это вынужденная мера, госпожа Хоткинс. Вам может угрожать опасность. Лорд де Вер вынужден терпеть колоссальное давление извне, откровенную травлю в политических кругах и затишье в торговле. У него много недругов, решивших воспользоваться ситуацией.

  Только и слышу: «Лорд де Вер… лорд де Вер…» До меня хоть кому-нибудь есть дело? И когда я уже увижу его сиятельство?

  Когда мы, наконец, приехали, я валилась с ног от усталости.

Мощенный камнем внутренний двор, готический фасад трехэтажного дома, увитые плющом окна, башенки и шпили, как на самом настоящем замке. Я выпрыгнула из кареты, разминая ноги. Увидела, что перед крыльцом стоят встречающие: дворецкий и лакеи.

– Ну, что ж, желаю вам удачи, госпожа Хоткинс, – раздался за моей спиной голос лорда Клейтона.

  Я обернулась.

– А вы?

– А у меня много дел, – он поторопился захлопнуть дверцу кареты и стукнул кучеру. – Вперед!

  Не успела я хорошенько разозлиться, как кто-то рядом тактично покашлял.

– Доброго дня, госпожа.

  Я хмуро глянула на дворецкого. Тот был абсолютно невозмутим. Красивый, холеный, черноволосый молодой мужчина с поразительной выправкой и беспристрастным взглядом – истинный дворецкий!

Я тяжело вздохнула и сказала:

– Ведите меня прямиком к хозяину.

– Встреча с лордом назначена на три часа, а сейчас только полдень. Не угодно ли вам обустроиться в комнате и пообедать?

Вот так дела!

– В три, так в три, – пробормотала я. – Где моя комната?

– Прошу за мной.

  Огромный холл с начищенными сверкающими полами, невероятной красоты скульптуры, канделябры из серебра, вазы с благоухающими цветами, зеркала, картины в позолоченных рамах, расписные потолки, на лестнице расстелена царственная пурпурная дорожка, с потолка свисает огромная хрустальная люстра – сколько же нужно слуг, чтобы поддерживать все это в идеальном порядке? У меня закружилась голова, так как я вертела ей из стороны в сторону с невероятным упорством.

  Мы поднялись на третий этаж и вошли в гостевые покои. Двое лакеев, обливаясь потом, внесли следом мои чемоданы. Служанка, белобрысая пышнотелая девица, исполнила поклон. Дворецкий вручил ключ от покоев и напомнил, что Лиззи – так он назвал служанку – в моем полном распоряжении, и что через нее я буду получать необходимую информацию насчет распорядка дня в доме.