Такие дары музею – беспрецедентное событие в музейной жизни последних десятилетий.

Второго августа 2014 года состоялась вторая выставка даров князя Никиты Дмитриевича Лобанова-Ростовского в залах Самуилового корпуса Ростовского кремля.

Это документы, фотографии, отражающие судьбу русской эмиграции начала XX столетия на примере семей Лобановых-Ростовских и Вырубовых – родителей, бабушек и дедушек Никиты Дмитриевича. В Ростовском музее сохранилась книга отзывов за 1970 год, когда Никита Дмитриевич впервые посетил Ростов Великий.

Наталия Стефановна Каровская, директор музея, неожиданно для всех сообщила, что был выделен каменный особняк для коллекции Никиты Дмитриевича, и в подтверждение сего торжественно вручила ключ в шкатулке, обшитой бархатом от дома. Двухэтажный особняк ранее принадлежал семье купца Ивана Александровича Шлякова (1844–1919), действительного члена Императорского московского археологического общества, одного из основателей Ростовского музея.

Никита Дмитриевич говорил:

– За свои 80 лет я наверное, был пятьдесят раз на различных вернисажах и на выставках нашего собрания. Что меня покорило, что меня изумило, это то, что Ростовский кремль не только принял наше собрание, но на свои средства реставрирует особняк, который будет превращён в «дом-музей Лобановых-Ростовских» и который будет содержаться на государственные деньги. Это, по-моему, беспрецедентно в Российской Федерации! Может быть, Вас это не удивляет, но я вас уверяю, что вне России происходит всё иначе! Например, банкир Роберт (Бобби) Леман в Нью-Йорке отдал своё огромное собрание западного искусства в музей «Метрополитен» вместе с 20 миллионами на его содержание; а кроме этого, ему пришлось выложить ещё 20 миллионов долларов, чтобы отстроить флигель, где собрание могло бы экспонироваться.

Я надеюсь, что наши соотечественники за рубежом об этом как-нибудь узнают, потому что очень многое, как вы знаете, было вывезено из России. По статистике экспертно-оценочной комиссии (Народного комиссариата промышленности и торговли в 1919 – О. К.), которую возглавлял М. Горький, только по российским железным дорогам из РСФСР было вывезено 70 тыс. тонн предметов культуры и искусства. И я не говорю уже о морских путях. Так что нам есть что возвращать.

Для меня было очень интересно, что до сих пор город занимался восстановлением купеческих и доходных домов, приспосабливая их под гостиницы и рестораны. Но Ростов был не только купеческим городом, но также городом многих церквей, дворянства и аристократии. Об этом как-то умалчивалось. Это первый раз, когда музей за свои средства предлагает отреставрировать помещение, чтобы передать его под дом-музей князей Лобановых-Ростовских. Меня очень деликатно спросили: «А Вы не возражали бы, если одну комнату мы бы отделили, как мемориал купцу, которому принадлежал этот дом? Это не как условие, а как предложение Вам». Конечно же, я не возражал. Нечто подобное обстояло с музеем частных коллекций в Москве, где за государственные деньги отремонтировали здание, что дало возможность собрать под одной крышей шедевры частных коллекционеров. Приблизительная цена того, что я подарил музею в Ростове – 300 тысяч евро. Чтобы эти цифры были более убедительны, я собираюсь подарить очень значительные произведения. Например, картину-копию Ильи Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», которая висела бы у входа; две работы Ивана Клюна (соратника и соперника Казимира Малевича), каждая из которых стоит, по крайней мере, около 100 тысяч евро; а также большое масло Александры Экстер стоимостью 350 тысяч евро. Так что я предполагаю, что после того, как мы подпишем соглашение о даре, музей, в общем, очутится в большей прибыли, чем они потратили бы на реставрацию. Также я купил для музея ещё работы Владимира Немухина. Я хочу, чтобы, как только публика входила бы в наш дом-музей, то сразу видела бы несколько «ударных» вещей, а работы Немухина – «ударные», они издалека «бросаются в глаза». А Репин настолько популярен для всех поколений, что любому учащемуся будет приятно увидеть картину воочию. Вот как я представляю себе оформление этого музея, чтобы он не казался только литературно-архивным, а был также бы известен живописными работами великих русских художников и представлял интерес для широкого круга посетителей.

К сожалению, Музей в Ростове Великом дискредитировал себя скандалом. Я написала открытое письмо.

Глубокоуважаемый Никита Дмитриевич! После 40 лет дарения России предметов искусства, документов истории и культуры нашего Отечества различным музеям Москвы и Санкт-Петербурга, Вы были оклеветаны в 2017 году, обвинены в дарении якобы нескольких поддельных работ Ростовскому музею. Вас обидели и оскорбили газеты: «Комсомольская правда» и «Радио Свобода», которые опубликовали клеветнические статьи. Мне хотелось бы сказать, что очень много достойных и порядочных людей в России также сейчас страдают от разгула «светской черни», от «шантрапы», оказавшейся у власти, от «либерастии», засевшей во главе СМИ, театров и музеев, поливающих грязью Россию и её достойных представителей за бюджетные деньги.

Им ведь не нужна великая Россия, а нужны скандалы и «потрясения». Не удивительно, что на Вас набросились с клеветой.

Ведь с Вами, общественным, культурным деятелем Русского мира, несущим за собой целую эпоху расколотой России, начиная с 70-х годов находящему возможности для служения искусству своего Отечества, спасшему своей коллекцией театральной живописи огромное количество работ от гибели и забвения, очень неудобно тем, кто хотел бы управлять послушным стадом, а не мыслящими людьми.

Вы в интервью и публикациях делитесь своим правдивым и предупреждающим взглядом на современную Россию, вместе с другими русскими аристократами, живущими в европейских странах, открыли глаза на псевдовеликую княгиню Марию Романову (Оксана Карнович. Может ли немецкий принц Георг Прусский объявлять себя Цесаревичем русского престола? Интервью с пятью русскими аристократами – Берега 1 (7), 2015) – https://www.dovydenko.ru)

На государственные средства и частично на средства русской эмиграции, в том числе и Ваши, в 2014 году был установлен памятник павшим в Первую мировую войну на Поклонной горе в Москве, Вы инициатор Памятника Примирения белых и красных в год 100-летия революции. Возможно, причина нападок на Вас в том, что кому-то очень не хочется единства России. Вы неоднократно выступали с инициативой создания Национальной портретной галереи в Москве с портретами тех людей, кому удалось сделать очень много для Отечества. 10 лет Минкульт тянет с воплощением этой идеи в жизнь. Также ни Минкульт, ни Государственная Дума не хотят слышать Вашу идею с меценатством в России: «Однако далеко не всех потенциальных меценатов можно в принципе мотивировать снижением налогов. Устремления многих из них проистекают из более благородных мотивов, чем материальная выгода. Я считаю чрезвычайно перспективным (и при этом абсолютно не требующим никаких расходов) создание гражданского звания, являющегося официальным признанием заслуг гражданина. Почему мы считаем правильным, когда за заслуги в искусстве самые достойные получают звание Народного Артиста или Народного Художника, но никто не слышал о подобном поощрении труда коллекционера или мецената, передавшего свое собрание или свое состояние Государству. Таким бы званием могли бы стать «Меценат Москвы» или любого города, а также и «Заслуженный меценат России». В 1900 году за свою благотворительную деятельность Александр и Василий Бахрушины были награждены званием Почетного гражданина Москвы. До этого такой чести был удостоен Павел Михайлович Третьяков». Приобретённое на торгах европейских аукционов Вы дарили российским музеям. Вместе с И.С. Зильберштейном стали радетелем создания Музея личных коллекций.