– Я предлагаю последить за тобой, – огрызнулся Ляо.

Он все еще был не в духе.

– Я-то тут при чем? Я и на Бали оказалась совершенно случайно, только потому, что в меня стреляла русская мафия.

– В тебя стреляла русская мафия? – изумился Барингли. – За что?

– В том-то и дело, что ни за что. Просто мне везет.

– В России это считается везением? – удивленно вскинул брови принц.

– Естественно. Со мной же ничего не случилось.

– Логично, – согласился Барингли.

– Вот и я о том же, – многозначительно кивнул головой Сианон. – В нее стреляет русская мафия, в результате на ней ни царапины, зато по всему острову валяются трупы братков Яши Мухомора. Ее похищает гроза всего цивилизованного мира, крестный отец исламского терроризма Халед Бен Нияд – и через пару часов она пускает на дно его яхту и угоняет его вертолет.

– Я не виновата. Так получилось, – вмешалась я.

– Разумеется, ты ни в чем не виновата. Но я готов побиться об заклад, что, если поблизости от Бали появится электромагнитная бомба, ты с твоим грандиозным везением непременно наткнешься на нее и, чисто случайно испепелив пару островов, разведешь руками и заявишь, что понятия не имеешь, как это произошло.

– Ну, это уже из области мистики, – покачала головой я. – Не стоит отождествлять меня с катализатором мировых катастроф.

– В Индонезии все мы немного мистики. Я готов держать пари, что рано или поздно ты окажешься поблизости от бомбы и ее изобретателя, и это будет черный день как для него, так и для всей Индонезии. В любом случае проследить за тобой будет проще, чем вести наблюдение за Нуса-Пенида.

– Вот это действительно аргумент, – согласилась я и выразительно посмотрела на широкую полоску пластыря, наклеенную на лбу Ляо. – Тебе в голову пуля попала или стукнули чем-то?

– Давай обойдемся без этих дурацких намеков. Ранение тут ни при чем.

– Ни при чем, так ни при чем, – согласилась я. – Может, оно и к лучшему, что ты решил последить за мной. Если Халед Бен Нияд не погиб при взрыве, он наверняка захочет на мне отыграться за потерю яхты, так что в случае чего ты прикроешь меня от арабов.

– От Бен Нияда тебя не прикроет даже служба безопасности президента Соединенных Штатов, – злорадно ухмыльнулся Сианон.

– Ценю твое умение подбодрить в трудную минуту, – вздохнула я.

Принц Барингли предложил ради моей безопасности остаться во дворце, но я предпочла вернуться в гостиницу, всерьез подумывая о том, чтобы прихватить Аделу, добраться до аэропорта и улететь куда-нибудь подальше на первом попавшемся самолете. О том, что арабы при желании отыщут меня даже на Алеутских островах, думать как-то не хотелось.

В своем номере я оказалась только на рассвете. Для начала я решила немного поспать, а потом, когда проснется Адела, поговорить с подругой.

– Если ты боишься, я могу остаться у тебя в номере, – предложил полицейский.

– Вот тогда я действительно начну бояться, – вздохнула я. – Защитить от арабов ты меня все равно не сможешь, а если ты начнешь размахивать оружием и стрелять, нам обоим не поздоровится. Есть в тебе что-то роковое. Вроде действуешь из лучших побуждений, а в результате все получается – хуже некуда.

– Ладно, как знаешь, – с видом оскорбленного достоинства пожал плечами Сианон. – Мое дело – предложить. Если тебе понадобится помощь, позвони мне на сотовый. Я буду неподалеку.

– Спокойной ночи, – сказала я.

– Уже утро, – напомнил полицейский.

Я заперла за Ляо дверь и в этот момент поняла, что смертельно устала. Ночь оказалась для меня слишком бурной. Я доплелась до кровати и, израсходовав последние силы на то, чтобы стянуть с себя одежду, заползла под одеяло и отключилась, как свет.

Мне снился Луксаман Сурьяди. Мы находились на скале среди бушующего океана. Губы индонезийца шевелились. Я не различала его слов, но понимала, что это что-то важное.

– Он смотрит на тебя.

Я не слышала голос в обычном понимании этого слова, скорее он гулко звучал внутри меня, как шепот карлика, забравшегося под церковный колокол.

– Он смотрит на тебя, он смотрит на тебя, – продолжал шептать голос.

По телу пробежали мурашки. Чужой взгляд гигантским слизнем обволакивал меня со всех сторон. Я вздрогнула и открыла глаза. Сидя на краю кровати, на меня пристально смотрел Билли из Миннесоты. Ему-то что понадобилось?

– Билл! Как ты сюда попал?

– Через дверь, – пожал плечами владелец строительной компании.

– Который час?

– Еще рано. Начало восьмого.

– Что-нибудь случилось?

– Случилось, – кивнул Билл.

Я зевнула и помассировала виски, пытаясь собраться с мыслями. Ну почему мне так не везет? Даже поспать не дадут. Нет бы жить по графику: неприятности – восьмичасовой сон – новые неприятности. Даже этот режим для меня не доступен.

– В чем дело? – снова зевнула я. – Что-нибудь с Аделой?

– И с ней тоже.

– У тебя дедушка японец?

– Японец? – изумился Билл. – С чего ты решила?

– Потому что японцы в отличие от американцев избегают давать прямой ответ на поставленный вопрос, доводя этим до белого каления партнеров по деловым переговорам. Будь добр, поведай мне о цели своего визита или, если тебе нечем заняться, прогуляйся по пляжу и не мешай мне спать.

– Очевидно, твой дедушка не был японцем.

– Спокойной ночи, – сказала я, закрываясь с головой одеялом.

– Мне нужна электромагнитная бомба, – пояснил Билл.

– Всем нужна электромагнитная бомба, – ворчливо отозвалась я. – Нужна – так пойди поищи.

– Я не шучу.

Я вздохнула и выглянула из-под одеяла. Похоже, поспать не удастся.

– ЦРУ, мафия, АНБ,[7] Ку-клукс-клан, друзья Адольфа Гитлера, масоны-маргиналы?

– Чего? – опешил Билл.

– Я просто интересуюсь, на кого ты работаешь.

– Вопросы здесь буду задавать я.

– Значит, масон-маргинал, – заключила я.

– Что за бред ты несешь! – разозлился американец. – Я на государственной службе.

– То есть все-таки ЦРУ, – удовлетворенно кивнула я. – Или АНБ?

– Повторяю: мне нужна электромагнитная бомба, или ты больше никогда не увидишь свою подругу.

– Ты похитил Аделу?

– Ты очень догадлива.

– Сукин сын! – выругалась я.

– Работа у меня такая, – пожал плечами Билл.

– А у тебя есть лицензия на убийство? – неожиданно заинтересовалась я. – Как у Джеймса Бонда? Мне бы хотелось на нее посмотреть.

– Прекрати пороть чушь! Я не шучу! Или ты предпочитаешь, чтобы я достал пистолет?

– Лучше не надо! – послышался голос от двери.

Мы обернулись.

В комнату входил крепкий мужчина лет сорока с бычьей шеей и квадратным затылком. В руках он сжимал прикрытый пляжным полотенцем автомат, дуло которого было направлено Биллу в грудь. Вслед за ним в дверь протиснулись еще трое вооруженных мордоворотов.

«Нижегородско-рязанский диалект английского языка, – определила я. – Эти на шпионов явно не тянут».

Рука Билла автоматически дернулась, но браток с переднего края укоризненно поцокал языком. Американец аккуратно сложил руки на коленях, всем своим видом выражая братскую солидарность между народами.

– Что ж ты, морда шпионская, на российскую гражданку наезжаешь? – с ласковой угрозой поинтересовался бугай с автоматом. – Мало вам, фраерам звездно-полосатым, процесса над Поупом? Еще военных секретиков захотелось?

– Он мою подругу похитил, – пожаловалась я. – Совсем ЦРУ распоясалось.

– Ай-яй-яй, – снова укорил Билла браток. – Сверхдержавой себя вообразили, а самим-то бомбочку склепать не вышло. Значит, наши отечественные разработки тырите? Расчухайся, чмо. Верни подружку даме, а то ведь мы тебя в сенат США бандеролями по частям отправим. Международный скандал получится.

– Да не крал я ее!

– Как это не крал? Дамочка говорит – крал.

– Это была дезинформация, – пояснил американец.