«Сын не похож на отца».

Джон Пирпонт Морган-старший, или Джи Пи как звали его друзья и враги, со своей огромной фиолетовой бородавкой на щеке, вызывал ужас и отвращение. Обаятельный Джипи производил приятное впечатление. Хотя, также как и отец был умён, безжалостен и коварен.

– Что же делать? – отвлёкся от своих мыслей Пауль Варбург.

– В правительстве большевиков, у меня есть человек. Это Лев Троцкий, – Джипи встал и заходил по кабинету. Он открыл коробку с сигарами, предложил Варбургу, но тот отказался. Морган взял сигару: – Связь с ним поддерживает Ламонт, он сейчас в России. В последнем сообщении Ламонт пишет, что Троцкий выехал в Брест-Литовск, на сепаратные переговоры с немцами.

Томас Уильям Ламонт – младший партнёр в банке «Джи Пи Морган и компаньоны». В 1917 году, когда стало ясно, что дело идёт к распаду России, правительство США под эгидой «Красного креста» направила в Петроград миссию, состоящую из бизнесменов, военных и разведчиков. Возглавлял её Уильям Байс Томпсон. Цель этой миссии: «застолбить» для США наиболее «жирные» куски Российской империи.

Лев Троцкий был завербован Морганом с помощью банкира Якоба Шифа в начале 1917 года. Джипи знал, что Троцкий второй человек в партии большевиков. Морган рассчитывал устранить Владимира Ленина, и тогда большевики станут работать на акционеров ФРС. Банкир Ламонт был связным между Троцким и Джипи.

– Вы намереваетесь послать Ламонта в Брест-Литовск?! – скрипучий голос Варбурга прервал ход мыслей Джипи.

– В России сейчас хаос, он туда из Петрограда не скоро доберётся, – Джипи затянулся сигарой. – С Троцким должен встретиться ваш брат. Давайте обсудим, какие инструкции он ему передаст.

***

Утром второго февраля Макс Варбург встретился с генерал-полковником Людендорфом. Варбург в Германской империи занимал пост начальника экономической разведки. Банкир заявил генералу, что в делегации большевиков в Брест-Литовске у него есть агент, с которым необходимо встретиться, чтобы обсудить поставки из России марганца, так необходимого заводам Круппа. Генерал – квартирмейстер германского Генерального штаба попросил Леопольда Баварского прихватить с собой Макса Варбурга.

В Брест-Литовске резиденцией Леопольда Баварского был дворец князей Немцевичей в деревушке Скоки. Туда принц баварский и Варбург добрались второго февраля в семь часов вечера. Леопольд Баварский выделил банкиру автомобиль и сопровождающего офицера. Варбург сразу поехал в Брестскую цитадель. В ней разместилась делегация большевиков.

После Октябрьской революции Владимир Ленин настаивал на немедленном заключении сепаратного мира с Германией. Он убеждал членов ЦК РСДРП (б)7 и СНК8 что, «уставшая от войны русская крестьянская армия сметёт Советское правительство, промедли мы с заключением мира». Вроде всё логично!

Народ устал от войны, Русская армия развалилась, в ней практически не осталось боеспособных частей. Новая советская армия пока не создана, следовательно, нужен мир на любых условиях. Мир – как передышка, для создания советской армии. В противном случае можно потерять Россию. Однако разумные доводы Ленина большинство его соратников не восприняли. В ЦК РСДРП (б) его поддержали лишь Яков Свердлов, Иосиф Сталин и Фёдор Сергеев (товарищ Артём). Основным оппонентом Ленина стал редактор большевистской газеты «Правда» Николай Бухарин. Он заявил:

– Мира не заключать! Объявить Германии революционную войну, которая ускорит мировую революцию. Подписывая мир с Германией, мы срываем эту борьбу. Сохраняя социалистическую республику, мы проигрываем шансы международного движения.

Как вам такое?! В пожаре мировой революции, гори синем пламенем Россия! Во имя мировой гегемонии пролетариата, бросить в топку войны людей России! Позиция Николая Бухарина была, мягко говоря, странной, и мудрый змий Лев Троцкий тотчас же окрестил его «Коля Балаболкин».

При всей нелепости позиции Коли Балаболкина, его поддержали Урицкий, Дзержинский, Бубнов. Пятаков и Смирнов. Видя, что проигрывает. Ленин пошёл ва-банк, он заявил:

– Либо мы заключаем мир с Германией, либо я выхожу их состава ЦК. Ставлю вопрос на голосование!

Неизвестно, что было бы с Россией, дойди до голосования, но тут встрял лукавый Лев Давидович Троцкий:

– Предлагаю войну прекратить, мира не заключать. Армию демобилизовать. Я убеждён, силы Германии истощены, и она не в состоянии вести наступательные операции на русском фронте. А если всё же начнёт, то ускорит революцию в Германии, которая станет детонатором мировой революции.

За предложенную резолюцию Троцкого проголосовало большинство членов ЦК, и даже Ленин, неохотно согласился с ней. Троцкому и его хозяину Джипи была выгодна позиция Николая Бухарина на продолжение войны, но коварный Лев Давидович не стал открыто примыкать к Коле Балаболкину. Он видел, что у того и так большинство в ЦК. Сейчас Троцкий нарком иностранных дел, он может контролировать процесс переговоров с Германией, а примкни Лев Давидович к Бухарину, Ленин обязательно добьётся его перевода из наркомата иностранных дел.

Пока Троцкий принимал дела от старых чиновников МИД России, на переговоры с германской делегацией он направил своего заместителя и друга Адольфа Иоффе. До войны в Вене, они вместе выпускали газету «Рабочая правда». В январе 1918 года Троцкий покончил с делами в комиссариате иностранных дел и собрался в Брест-Литовск. Перед поездкой Лев Давидович договорился с Лениным: он станет лавировать, а когда немцы его прижмут, примет все их условия.

Второго февраля, после разговора с Максом Варбургом, Троцкий пришёл в комнату Адольфа Иоффе.

– Я только что встретился со своим доверенным человеком из Берлина, – Троцкий словно коня, оседлал единственный стул в комнате Иоффе. Лев Давидович улыбнулся, блеснув стёклами пенсне: – Я был прав, в Германии начинается революция. Сейчас мы с тобой напишем воззвание правительства Советской России к германским солдатам и матросам. Ты отвезёшь его в Берлин Францу Мерингу.9

– Как я доберусь до Берлина?! – Иоффе не улыбалась перспектива быть задержанным в Германии по подозрению в шпионаже.

«По теперешним временам, попадись я в руки германской полиции, долго со мной разбираться не будут, тут же расстреляют», – он собрался отказаться от поездки, но Троцкий опередил его.

– Мой человек довезёт тебя до Берлина, и позаботится о твоей безопасности. Он же вернёт тебя в Брест-Литовск, – Троцкий сел за стол. Он взял лист бумаги, обмакнул перо в чернильницу, принялся писать воззвание на немецком языке. Обернулся к Иоффе: – Иди, позови Николая.

Бывший унтер-офицер минного отряда Балтийского флота Николай Маркин занимал должность помощника Троцкого в наркомате иностранных дел. Молодой, не слишком грамотный, Маркин боготворил своего начальника. После Октябрьской революции чиновники МИД России отсиживались в своих квартирах, перестав выходить на службу. Маркин с матросами ездил по Петрограду, вытаскивал их из домов. Он привозил чиновников на Дворцовую площадь в здание МИД. Когда все были собраны, Троцкий потребовал у них ключи от кабинетов и архива. Чиновники ответили, что ключи утеряны. Тогда Маркин выхватил из толпы щупленького Фёдора Белова из Отдела печати, приставил к его голове револьвер, и сказал:

«Я буду расстреливать по одному человеку каждые полчаса, пока ключи не найдутся», – чиновники тут же предоставили все ключи.

Троцкий заканчивал писать воззвание, когда в комнату вошли Иоффе и Маркин.

– Николай, товарищ Иоффе должен уехать с особо секретным заданием, – Троцкий свернул лист бумаги вчетверо и отдал своему заместителю. Посмотрел на Маркина: – Никто, кроме нас троих, не должен знать, что Адольфа Абрамовича нет в Брест-Литовске. Завтра, я всем объявлю, что товарищ Иоффе заболел, а ты никого не пускай к нему.