Грач отворачивается от нас со словами:

— Черт и тут-то не успел.

— Арина, за рулем Руслан, — я вижу, как Дикий смотрит на Арину в зеркало и кивает, — а это Тигран, — показываю на рядом сидящего друга. — Это мои самые лучшие друзья и компаньоны.

— Очень приятно с вами со всеми познакомиться. — Арина пробегает быстрым взглядом по парням. — Спасибо вам, что отозвались и пришли на помощь. Я вам всем очень благодарна. Я конечно не до конца поняла, почему и при каких обстоятельствах вы с этими товарищами оказались знакомы, но я рада, что всё уже позади.

— Арина, не вникай. Тебе это ни к чему. — Не свожу с нее глаз. — Этого уже никогда не повторится.

Она мне кивнула и как-то резко погрустнела, о чем-то опять задумалась.

— Прикиньте, двести штук еще допом заработали, — Грач разбивает своим возгласом тишину.

Но пропускаю эту информацию мимо ушей, спрашиваю у Арины:

— Арина, что-то не так?

Она кивает отрицательно головой и отвечает:

— Стас, всё хорошо. Даже отлично. Мне эти люди вернули деньги, на которые я теперь смогу похоронить отца.

Моя девочка. Обнимаю ее и прижимаю к себе. Вот что ее беспокоит. Она только нашла отца, но тут же его потеряла. Моя малышка. Время лечит. И я буду рядом. Помогу пережить ей эту потерю. Она будет не одна.

Попросил Дикого подбросить нас до дома. Арине нужен отдых. Слишком много впечатлений для одного дня. Поужинали с ней и легли в кровать. Весь вечер и часть ночи Арина просто лежала на моей груди и периодически плакала. Я молча гладил ее волосы и давал ей ощущение покоя и спокойствия. Ей сейчас оно очень нужно, ведь морально она сильно вымотана. Ей нужны силы, чтобы всё это пережить. Наконец, она уснула.

* * *

Через пару дней мы похоронили ее отца. Это были достойные проводы. Арина на кладбище впервые увидела фотографию своей бабушки. Познакомилась с ней, провожая ее сына в последний путь. Конечно моя девочка рыдала, жалела об упущенном времени и возможности узнать ближе отца, но у жизни на каждого человека свои планы. Я был рядом. Ведь Арина такая…

Ранимая.

Чуткая.

Особенная.

Жизнь просто обязана после всего, что с ней произошло, подарить ей надежду на светлое будущее. На наше совместное будущее. Ведь теперь мы связаны с Аришей тоненькими ниточками и одним желанием на двоих. Желанием, чтобы больше никогда не узнать и навсегда забыть, что такое разлука и потеря.

Я осталась в Питере, не стала возвращаться в свой город. Это мое взвешенное решение, несмотря на то что у меня здесь нет подруг, мамы, отца. Зато у меня есть Стас. Мой большой, сильный мужчина и совсем не Лютый, каким показался мне в начале нашего знакомства.

Во время похорон отца он постоянно был рядом. Помогал с организацией самих похорон, решал все сопутствующие проблемы. Неделю я находилась в каком-то коматозном состоянии. Я просто жила по инерции. Часто приходила в комнату к папе (Стас поменял замки) и сидела молчаливо, разглядывая стены. Словно они могли мне поведать о моем отце, о его жизни. Конечно, хотелось найти у отца где-нибудь в шкафу свою детскую фотографию. Увидеть ее и придумать самой себе какую-нибудь добрую историю со счастливым концом, но увы. В жизни сказка случается редко.

Через неделю я стала приходить в себя, узнавать и замечать окружающий мир. Стас ближе познакомил меня со своими друзьями. Мы стали часто устраивать совместные посиделки в кафе. Его друзья — веселые парни, с отличным чувством юмора. Рядом с ними я постоянно смеялась и улыбалась. Они как-то сразу тепло приняли меня в свой круг и наверно за это мне нужно благодарить Лютого.

Лютый. Мой Стас. Мой необыкновенный мужчина. Сколько в нем нежности, любви и ласки. И он готов отдавать их мне без остатка, не требуя ничего взамен. Уверена, что из него получится очень хороший папа. Но пока нам думать о детях рано. Для начала мне нужно хотя бы найти работу.

Почти целый месяц у меня ушел на поиск работы. Было сложно, ведь учебный год уже был в полном разгаре. Занималась всё это время репетиторством по скайпу и продолжала поиски, пока наконец мне не предложили занять место учительницы английского языка, которая уходила в декрет. Я согласилась и не пожалела. Ведь мне достались занятия с малышами: второклассниками и выше, до восьмого класса. Какие они все забавные и милые! В них просто бурлит их детская непосредственность и энергия. Мы сразу нашли с ними общий язык, ведь и я у них многому училась.

Было забавно наблюдать, как первое время ученики реагировали на Стаса, когда он приходил встречать меня возле школы. Сначала относились к нему настороженно, боялись его грозного вида. Но когда пару раз словили на его лице улыбку от моего присутствия рядом с ним, то половина девочек постарше сразу признали его своим «крашем» (предмет обожания), а вторая половина почему-то захотела видеть его своим личным телохранителем. Получается, в девочках уже с юных лет, где-то на генетическом уровне, заложена мечтательность и некая доля авантюризма. А я то думала, что я одна такая — не от мира сего.

Моя работа и его строительство домиков теперь отнимали большую часть нашей совместной жизни, но вечера мы всегда проводили вместе. Варили ужин, смотрели кино и конечно гуляли по Питеру.

Питер уже стал готовиться к наступающему Новому году. Улочки принарядились в сверкающие костюмы и разноцветные гирлянды. Дух захватывало от невероятной красоты и блеска.

Находясь здесь, в такой праздничной и волшебной обстановке, и подпитываясь этим предновогодним настроением, ты сам не замечаешь, как начинаешь верить в чудо, верить во что-то хорошее и светлое, которое вот-вот выглянет из-за циферблата новогодних курантов.

— Арина, — Стас обнимает меня прямо посреди улицы, — а давай введем для нас двоих традицию отмечать новый год тридцатого декабря? Пообещаем себе, что в этот день мы всегда будем только вдвоем. Новый год — это семейный праздник за большим столом, в кругу родных и близких, а вот тридцатое декабря будет только нашим днем. Согласна?

— Конечно согласна. Отличная идея! Проведем этот день дома?

— Нет. — Стас хитро улыбается. — Это будет мой маленький сюрприз. Скоро всё сама узнаешь.

— Так нечестно, — стучу его легонько кулаком по пальто. — Я же теперь сгорю от любопытства.

— Знаю, поэтому и сказал заранее, — он расплывается в довольной улыбке.

— Ах, вот ты как? — пытаюсь сделать сердитое лицо, а Стаса это еще сильнее раззадоривает. — Тогда я объявляю бойкот на поцелуи до наступления нашего дня, — договариваю и показываю ему язык.

Как дети ведем себя.

— Ах, так?

Он крепко обнимает меня и нагибается ко мне все ближе и ближе. Его аромат окутывает меня, и я сама не замечаю, как тянусь к нему навстречу. Когда остаются какие-то миллиметры до нашего поцелуя, я слышу его слова:

— А как же бойкот?

— Я переношу его на завтрашний день, — только успеваю ответить, как тут же ощущаю очередной самый нежный и мягкий поцелуй. Отрываюсь от его губ и добавляю: — А может и на неделю перенесу, еще подумаю.

Стас улыбается и, как бы между делом, говорит:

— Арина, я люблю тебя.

Я смотрю на него в упор и не верю своим ушам. А как же нужный момент, весомые обстоятельства? Да важно ли всё это, когда ты слышишь самые долгожданные и ценные слова от своего любимого человека? Он рядом, он меня любит. Вот это самое главное.

Бросаюсь в его объятия и просто крепко прижимаюсь к нему. Новый год, я уже чувствую твое приближение. Честно-честно.

Потом поднимаю голову с виноватым лицом, что опять торможу в ненужный момент, и отвечаю:

— И я тебя люблю, мой Лютый великан.

* * *

Тридцатое декабря наконец-то наступило, но как же оно медленно тащилось в пути. За это время я узнала, что Стасу можно смело идти в разведку. Он ведь ни словечком не обмолвился о своем сюрпризе. Сказал только накануне, что форма одежды будет обычная, лучше потеплее. Значит ресторан отпадает. Что же это будет за сюрприз? Прогулка на воздушном шаре? Не удивлюсь, Стас и не то организовать может. Но это же наш день, значит мы будем только вдвоем. Хорошо, что до вечера уже осталось немного времени.