А уже днем поезд медленно увозил меня от моего Лютого и слезы лились ручьем. Я рисовала сердце на стекле и посылала воздушный поцелуй, а Стас просто с грустью смотрел на уходящий поезд. Сердце разрывалось от его угрюмого и печального вида. Хотелось выбежать из поезда и броситься в его объятия, чтоб остаться рядом с ним навсегда. Но я вернусь. Обязательно вернусь, ведь в этом городе живут два родных мне человека. Один — родной по крови, другой — по сердцу и с обоими я связана тоненькими ниточками.

Пока я ехала в поезде у меня было время подумать об отце. Всё хорошо взвесив, я решила, что не брошу сейчас его. Я ему нужна. Ведь я единственный близкий ему человек. Больше некому отцу помочь. Пусть он не заслуживает, пусть он всю жизнь вел себя неправильно, но я — то выросла другой, непохожей на него. Я не смогу его бросить, даже несмотря на его попытки оттолкнуть меня.

На вокзале в родном городе меня встречала подруга. Ей не терпелось, во-первых, поделиться своей приятной новостью — ей сделали предложение и совсем скоро она выйдет замуж. И, во-вторых, узнать, как у меня прошел мой отпуск. Она конечно была в шоке от моих приключений, но одновременно и рада, что я влюбилась и нашла отца. Мы долго не могли с ней расстаться, потому что наши впечатления от отпусков не заканчивались.

Дальше меня ждал семейный ужин, а мне уже не терпелось позвонить Стасу и услышать его голос. Мама сразу догадалась, что я кого-то встретила в Питере, слишком горели у меня глаза, да и привезенный мишка говорил о многом. Пришлось рассказать о Лютом, вот только легенду нашего знакомства я придумывала на ходу. Мол, я зашла в его магазин просто погреться и там случайно с ним познакомилась. Маму конечно интересовали подробности, но она не стала их выяснять при отчиме и брате. А я была только этому рада, потому что поужинав, сразу сбежала в свою комнату и позвонила Стасу. Мы проболтали по телефону около часа, пока в комнату ко мне не заглянула мама. Я сообщила об этом Стасу, и мы попрощались.

Мама отправила своих мальчиков в кино и сразу пришла ко мне. Нас ждал разговор, это уже было понятно.

— Арина, тебе понравился Питер? — заходит издалека.

— Да понравился.

— Значит еще поедешь туда? — мама проходит и садится на мою кровать.

— Да, на новогодние праздники хочу туда вернуться, — не вижу смысла ее обманывать.

— Ариша, а может ты своего нового знакомого пригласишь к нам? Отметим все вместе новый год.

Неожиданное предложение. Любопытно.

— Мама, почему ты так не хочешь, чтобы я возвращалась в Питер? — я не умею ходить вокруг да около, вернее, не люблю этого делать.

— Я просто хочу познакомиться с твоим парнем. Вы ведь встречаетесь, я правильно понимаю?

— Встречаемся, — не хочу делиться с мамой своей личной и в частности интимной жизнью, поэтому резко перевожу тему разговора. Всё равно я должна буду ей об этом сказать. — Мама, я тебе честно признаюсь, я виделась с отцом.

Первые пару секунд мама не показывает никакой реакции, но когда до нее доходит смысл моей фразы она начинает паниковать:

— Но как? Откуда ты узнала его адрес? — на ее лице отражается растерянность и тревога.

— Я запомнила его с поздравительной открытки.

Мама не понимает о чем я говорю, тогда приходится пояснить, что в одном из наших фотоальбомов лежит поздравительная открытка с питерским адресом и одним словом «Поздравляю». Это был адрес бывшей квартиры моей бабушки.

— А да, вспомнила. Это его мать так поздравила нас со свадьбой. Ты что и ее видела?

— Нет, бабушка умерла пару лет назад.

— Бабушка? Хм. У тебя еще язык поворачивается так ее называть. Я даже не уверена, что она вообще знала, что ты есть. По крайней мере, она никогда тобой не интересовалась, как и твой отец. Не хочу даже говорить о нем, трясти начинает от злости.

Мама встала и отправилась к двери, когда я ей вслед крикнула.

— Мама, отец умирает. У него рак.

Мама резко остановилась, держа в руке ручку от двери. Зависла на пару секунд, потом повернула голову и произнесла слова, которые я от нее вообще никак не ожидала услышать:

— Ему можно чем-то помочь? — посмотрела на меня и словно отгоняя от себя морок, — впрочем, мы справились без него, пусть теперь и он попробует, ему не привыкать.

Мама вышла из комнаты и ушла к себе в спальню. И через какое-то время я случайно услышала ее всхлип. Сделала сладкий чай и пошла к ней. Застала ее рыдающей.

— Мама, попей чаю. Я добавила пару листиков мяты, чай поможет тебе успокоиться.

Мама неохотно взяла чашку и сделала глоток.

— Спасибо, дочка. Ты извини за эмоции. Просто я всю жизнь так была зла на твоего отца и обижена, а сейчас узнав, что он умирает и обиды уже не кажутся такими важными. Он ведь молодой еще, старше меня всего на два года. Может можно что-то сделать?

Я присела рядышком с ней.

— Мама, он ничего не хочет. Он опустил руки.

Мама делает еще глоток и вытирает слезы. Пытается держать себя в руках.

— Это на него похоже. Ему всегда было проще смириться, чем предпринять какие-то действия. Слабый духом мужчина. Я надеялась, что рождение ребенка его поменяет. Наивная была, молодая и глупая. Но горбатого только могила исправит. Он рос без отца, никто не научил его ответственности за женщину и борьбе с трудностями. Мать его всё тащила на себе, оберегала от всего. К нам в город он на практику приехал, ну и остался. Получается просто с одной юбки на другую переключился. Удобно. Небось до сих пор так живет, — в маме чувствуется обида и горечь, хотя столько лет уже прошло. — Нет, мам, он один. Ни семьи, ни котенка.

— Эх, Вовчик, а ведь жизнь тебе всё дала, всё было в твоих руках.

— Мама, извини за этот вопрос, но почему вы расстались?

— Всё давно шло к этому, но я всё не хотела в это верить. У нас же была семья, ты. Он пытался работать, зарабатывать. Но потом стал всё чаще врать, пить, а самое страшное — играть в автоматы. Сбежал, оставив меня без денег, с ребенком на руках, еще и долг свой на меня повесил. А у меня не было ни родителей, ни бабушек, ни дедушек. Выживала как могла. Спасибо добрым людям, помогал кто чем мог. Но я из-за него прошла через такие унижения и страдания, что и врагу не пожелаешь. А он спустя пару лет мне, как ни в чем не бывало, написал письмо со словами «Извини» и вопросом: «Какая ты выросла?» А ты ведь могла и не вырасти. Мы обе могли умереть с голоду, — мама вытирает слезы и мне становится так ее жалко, поэтому я ее робко обнимаю. — Или тебя могли у меня отобрать. Почему он в тот момент о тебе не подумал? Вспомнил, когда уже всё осталось позади.

— Мама, а почему ты на алименты не подала?

— Чтоб в старости потом он с тебя их спросил? Нет, не надо мне было больше ничего от него. Сыта была по горло. Подала на развод и забыла всё как страшный сон. И тебя от всего этого хотела уберечь. Если смог сбежать и оставить такую кроху, то надеяться там больше не на что. Но конечно, смерти я ему не желаю. Чисто по-человечески мне его жалко.

— Мама, я ему завтра позвоню, спрошу, чем можно помочь.

— Только помогать нужно с умом, а не просто бездумно отправлять деньги.

— Я понимаю. Набрав на следующий день номер отца, я услышала длинные гудки. Он не отвечал. Я звонила снова и снова, пока в какой-то момент не услышала в трубке его бессвязный и, как мне показалось, пьяный набор букв. Пьёт, значит дела плохи. Нужно делать документы и вылетать в Питер. Но перед этим придётся уволиться с работы, ведь я не знаю сколько времени я там пробуду, ухаживая за отцом. У меня есть небольшие накопления, буду пока жить на них.

Конечно я понимала и осознавала, как будет сложно и трудно с отцом, но у меня будет надежный тыл. Я буду черпать силы в объятиях Стаса. Я возвращаюсь!

Хм. Я думала, что всё будет легко, просто и быстро. Но я ошиблась. Мне пришлось отрабатывать две недели в школе и одновременно ждать готовность паспорта. Этот период растянулся в бесконечную череду однотипных дней. Единственным утешением в этот момент была видео связь со Стасом.