Команда захвата находит Роуз и двоих детишек забившимися в кладовую. Как вскоре выясняется, ее план сводился к тому, чтобы папаша забрал их отсюда и повез в «Снейки», в Национальный заповедник хищных птиц имени Морли Нельсона у реки Снейк. Пожить в походных условиях. План неплох: там их найти было бы трудновато, но настолько далеко они не забрались.

Когда семейство покидает ресторан через заднюю дверь следом за командой захвата, девочка останавливается и машет рукой дрону, парящему над головой. Сай в Вашингтоне смотрит вниз, поймав себя на том, что едва не помахал в ответ. Милое дитя.

– Отличная работа, Сай, – говорит Эрика. – Одной меньше.

Сай кладет ВР-гарнитуру обратно на стойку, рывком расстегивает липучки, чтобы избавить запястья от датчиков. Прикидывает, где же Роуз совершила первую ошибку. Наверное, хотела оставить детей с родителями, но в конечном итоге не отважилась. Мама Сая в поездках всегда с радостью сбывала его на руки едва знакомой няньке. Мамуле Роуз следовало бы взять пример с нее. Первой семьей, частью которой Сай ощутил себя по-настоящему, были Куганы. Их дом был битком набит случайными вещами, как и этот. Он проводил там бессчетные вечера; Эрика занималась за столом, а Сай с Майклом обсуждали программирование. Давным-давно. Ага. Семья штука такая, вытворяет с башкой странные вещи…

Одна долой. Осталось девять.

Когда второй день Обнуления подползает к концу – на мысленных часах каждого игрока полночь уступила теперь место полудню, – Рэй Джонсон, Нуль-1, внезапно чувствует, что возраст буквально обрушивается на него глыбой. Чует, как собственная кожа разит крепким запахом поражения. Он еще крепок, способен бегать каждое утро по полчаса и насладиться партией в гольф с друзьями (может пробить на 185 ярдов), сохранился куда лучше большинства антикварных ровесников, наделенных пивными брюшками, морщинистыми лицами и зачесами на плешах. С момента ухода на пенсию он завел множество хобби, а еще они с женой обнаружили, что, пока проводят по будням не менее пяти часов порознь, брак остается вполне сносным. А если чуть меньше? Лучше не спрашивайте.

Он не очень-то рвался подписаться на безумное предприятие, но это застарелое чувство долга, эх! Нужны люди вроде него, сказали ему, люди, ни разу не питавшие даже тени желания поделиться фотками на «Уорлдшер», не доверяющие даже электронной почте, люди, которые до сих пор – ну и работку им, должно быть, пришлось проделать, чтобы найти кого-то вроде него, если вдуматься – пользуются чеками. Чеками! Люди, предпочитающие совершать банковские операции лично, когда по ту сторону стойки находится знакомый человек, знающий его по имени, знакомый с его детьми, с машиной, которую он водит. Вот такие личные данные, по его мнению, должны знать о нем конкретные доверенные лица. Ему требуется как раз такой обмен данными. Ради этого стоит жить (все четыре с половиной тысячи ударов сердца каждый час существования).

Марджори, его жена на протяжении сорока трех не таких уж плохих лет, погостит у своей сестры, пока все это не останется позади. Слава Иисусу на небесах! Надо воздать ей должное, она с лету признала, что это его долг, и понимает, что нечего и думать получить от него весточку – не в напряг ни для той, ни для другой стороны после сорока трех раундов рождественских гимнов.

На большой приз он не очень-то рассчитывает, признавая, что наблюдательный потенциал современного государства для него тайна за семью печатями, и потому подразумевает, что у него маловато шансов принять эффективные контрмеры. Он слишком закостенел в своих старомодных обычаях. Он из тех, кто полагается на жену, которая поведает ему, что затевают дети, как поживают друзья, напомнит об их днях рождения. Только сходив на собеседование в «Слияние», он начал замечать, что теперь она выуживает информацию из телефона, а не из компьютера. Узнал, как пользоваться «Википедией» (которая, надо полагать, практически прикончила Британскую энциклопедию), но она кажется ему слишком легкодоступной, слишком скользкой, и он не доверяет ей с тех пор, как узнал, что любой пацан может поменять ее статьи, как только научится этому. С «Британникой» такой номер не пройдет.

И факт, что «Слияние» еще не взяло его под белы рученьки, уже откровенный сюрприз сам по себе. Он-то рассчитывал продержаться не более пары часов. Сигнал «Обнулиться!» пропикал на его телефоне юрского периода, как называют его внуки, в полдень, когда Рэй находился на стоянке магазина хозтоваров. Собирался поспеть домой, пока не началось, но из-за аварии на шоссе машины тащились просто-таки с черепашьей скоростью. Покинув автомобиль, он не забыл извлечь батарею из своего отстойного аппарата – идея принадлежала жене, видевшей такое в каком-то документальном кино, – и сел на автобус в центре города. Надел маскировку. Впрочем, ее и маскировкой-то не назовешь. Шерстяная шапочка, натянутая до глаз, и очки для чтения, туманящие взор, которые приходится носить на кончике носа, чтобы смотреть поверх оправы. Бриться он перестал с той поры, как узнал, что попал в число финалистов. Но уже кое-что!

Он торчит на автостанции уже больше суток с билетом до Флориды (документы не требуются), подремывая в уголке, как нищеброд. Когда у него время от времени спрашивают, все ли с ним в порядке, он, ни слова не говоря, просто показывает билет, и его оставляют в покое. «Хилтон» для бомжа.

Во Флориде живут старые флотские сослуживцы. Снова соберут экипаж и реализуют совершенно секретный проект для этого «Слияния». Сказали, что, если Рэй только ухитрится дотащить свою задницу до Орландо, не попавшись, дальше они берут дело на себя. «Даже дьявол собственной персоной тебя не сыщет, я те гарантирую, hombre[21]», – со смехом сказал ему Скутер Макиллени.

«Что ж, тогда пока все путем», – думает Рэй когда автобус выворачивает на федеральную трассу, вразвалочку катя на юг, навстречу солнцу и – быть может, только быть может – трем лимонам баксов. Рэй лелеет картину, как он в шортах и рубашке из тончайшего хлопка нежится у бассейна с пивком, наблюдая за проплывающими красотками, и ужинает стейками с парнями…

Команда, прикрепленная к Рэю Джонсону, работает быстро. Диаграммы связей с его известными коллегами, прошлыми и нынешними, уже красовались по всему дисплею, группируясь в различных уголках Штатов, но с явным преобладанием во Флориде. В частности, в Орландо. Подсвечен кластер, где проживают три его предположительно закадычных дружка. Модель хороша; один из ребятишек из АНБ выдал славную идею обозначить флотских приятелей, присвоив каждому весовой коэффициент согласно годам совместной службы и упоминаниям в личных делах о совместном участии в боевых действиях, чтобы выявить, к кому из них Рэй обратится с наибольшей вероятностью. Его кандидат номер один: петти-офицер[22] первого класса в отставке Скутер Макиллени.

Да еще отсылка к случаям, когда телефон его жены гуглил «Флорида дома престарелых» в то самое время, когда журнал ее фитнес-клуба показывал, что она на занятиях по аквааэробике. Ага. Теперь команда Нуля-1 может с вероятностью 73 процента утверждать, что Рэй сядет на поезд или автобус – вероятнее всего, на автобус – в Солнечный штат в один из дней первой недели операции, и потому посоветовала перебросить команду захвата из Чикаго уже сейчас, чтобы она была готова по первому сигналу выдвинуться на железнодорожные и автобусные станции в Милуоки, как только алгоритмы распознавания лиц и походки выдадут соответствие. Анализатор походки уже сканирует каждый переулок, дорогу, магазин и тротуар. Дорожные камеры взяты в оборот. А сверх того какой-то умница догадался подпрячь камеры предотвращения столкновений, устанавливаемые на задках автомобилей, сошедших с конвейера после 2016 года. Алгоритм всасывает селевой поток видеоданных, как пожарный насос, заглатывая толпу и отсеивая шатуна, топтуна, шаркуна, сутулого (наверное, офисный работник), семенящую (явно наседка).