— Привет. Ты далеко?

Я слышу гул его двигателя на заднем плане.

— Подними голову

Широкая черная Agera RS Кингстона летит по дороге и останавливается прямо передо мной. Думаю, звук двигателя доносился с соседней улицы и через телефон. Я кладу трубку и убираю сотовый во внутренний карман пиджака. Я огибаю машину, когда он открывает странную дверь на петлях. Однажды я назвал ее странной дверью, а Кингстон повел себя как большой ребенок, сказав, что это двугранные синхро-бла-бла-бла-что-то-там-двери. Мальчик очень трепетно относится к своей машине. Хотя, полагаю, если бы я потратила неприличную сумму денег на машину, я бы тоже была чувствительна к ней.

Он хмурится, когда я сажусь в машину и пристегиваю ремень безопасности.

— Что случилось?

— Почему ты думаешь, что что-то случилось?

Кингстон бросает на меня взгляд: «Ты шутишь?».

— Ожидание в конце подъездной дорожки было довольно большой уликой, но ты также выглядишь потрясенной.

Я указываю в сторону дороги.

— Начни вести машину, и я тебе расскажу.

Он переключает передачу и выезжает на дорогу. Во время короткой поездки в школу я вспоминаю весь этот безумный разговор с Чарльзом и Мэдлин. Часть меня действительно беспокоится за Мэдлин после того, как увидела, как разозлился мой отец, но другой части на это наплевать. Для ясности, я не думаю, что у мужчины есть веская причина бить женщину, но после того, как эта сука угрожала мне, я определенно думаю, что она заслуживает хорошей взбучки. Может, у нее отберут кредитки. Это, вероятно, опустошит ее.

Кингстон заезжает на парковку и глушит двигатель.

— Блядь.

— Да, в общем-то. Было немного страшно видеть его таким злым, хотя в кои-то веки это было направлено не на меня. Даже когда я вывожу его из себя, он никогда не выглядел таким разъяренным, как тогда. Его голос был громким. Как будто эхо разносилось по всему дому. И что за чушь про — столкнуться с последствиями? Кто так разговаривает со своим супругом?

Его красивые карие глаза сверлят меня.

— Тебе нужно убираться из этого дома, Жас.

— Нет, Кингстон. Я больше не собираюсь с тобой спорить.

— Если он так бушует, значит, он теряет контроль, что, я уверена, еще больше выводит его из себя. Чарльз Дэвенпорт страстно желает предстать перед миром спокойным и расчетливым. Судя по всему, он все больше и больше перестает притворяться с тех пор, как ты появилась рядом. Думаю, твое присутствие выводит его из себя.

— Тот факт, что я выгляжу почти в точности как женщина, которую он неоднократно насиловал и оплодотворил, вероятно, имеет к этому большое отношение, — пробормотала я.

— Тем больше причин для того, чтобы ты убралась оттуда.

— Опять же, этого не произойдет.

Он проводит рукой по лицу.

— Господи, блядь, Иисусе, женщина.

Я вызывающе вскидываю подбородок и устремляю на него острый, как бритва, взгляд.

— Не смей меня обманывать! В самом худшем случае, если он выкинет свое дерьмо, я смогу за себя постоять.

Кингстон одаривает меня жестокой ухмылкой.

— Правда? Как на озере?

Я разинула рот.

— Ты не просто так туда пошел! — Я распахиваю дверь и отстегиваю ремень безопасности. — К черту это дерьмо. И пошел ты, — я вылезаю из машины и ухожу так быстро, как только могу.

— Жас, подожди! — я успеваю пройти всего несколько футов, прежде чем Кингстон догоняет меня и тянет за руку.

Я резко оборачиваюсь.

— Отпусти меня!

— Просто подожди секунду, ладно? — кричит он. Понизив голос, он добавляет: — Мне жаль. Я беспокоюсь о тебе и направляю это в неправильное русло.

Вокруг нас собралась толпа, несколько человек держат свои телефоны поднятыми вверх.

— Не лезьте не в свое дело, придурки! — кричу я.

Хихиканье проходит сквозь толпу, и, конечно, ни один человек не делает попытки пройти дальше. Я подбрасываю им птичку и говорю себе не обращать внимания на их любопытные задницы.

— Мы можем просто пойти куда-нибудь и поговорить, пожалуйста? — спрашивает Кингстон.

— У меня нет на это времени, — я вырываюсь из его объятий и начинаю идти в сторону Линкольн-холла. — Все, что тебе нужно сказать, может быть сказано после того, как у меня будет время остыть. Мне нужно поговорить с учителем математики до начала занятия.

— Жас…

— С возвращением, малышка, — Бентли появился из ниоткуда. — Я смотрю, вы с пещерным человеком уже начали драму.

— Хватит, Бентли.

— Не лезь в это, Бент, — говорит Кингстон одновременно.

Бентли поднимает руки вверх в умиротворяющем жесте.

— Ладно, дети, я думаю, вам двоим нужен тайм-аут, — он обнимает меня за плечи. — Позволь мне проводить тебя в класс, красавица.

Я знаю, что это по-детски, но я показываю Кингстону язык и говорю: — С радостью. Забери меня подальше от этого придурка.

Эйнсли и Рид присоединяются к нам, зажав Кингстона между собой.

— С возвращением, Жас, — говорит Эйнсли.

Я коротко киваю ей.

— Спасибо.

Эйнсли берет под руку своего близнеца.

— Давай, брат. Давай прогуляемся и перестанем подкармливать этих придурков еще больше.

Кингстон с неохотой позволяет сестре вести его в противоположном направлении. В то же время мы с Бентли направляемся к моему классу статистики. Прямо перед тем, как мы с Бентли расстаемся, я замечаю Пейтон, Уитни и Имоджен, стоящих у стены, их полные ненависти взгляды устремлены на меня.

— Неприятности в раю? — насмешливо спрашивает Пейтон. — Похоже, все вернется на круги своя раньше, чем я думала.

Прежде чем у меня появляется шанс отчитать эту сучку, Бентли делает это за меня.

— Иди к черту, Пейтон, — усмехается он. — И перестань задерживать дыхание из-за Дэвенпорта. Если ты не получила записку, тебя отымели. Ты — конченная киска, и ничего больше, — Бентли окидывает всех трех девушек таким свирепым взглядом, что мне захотелось съежится. — Это относится ко всем троим.

Проклятье, я так привыкла к счастливому Бентли, что почти забыла, что он может быть таким черствым. Это немного раздражает. И, возможно, немного возбуждает.

Очевидно, у меня проблема.

Пейтон и ее подружки, как будто они заранее поставили хореографию, драматически вздыхают, откидывают волосы за плечи и с раздражением топают прочь. Блин, они удивительно синхронны.

— Спасибо, Бентли.

Он заключает меня в объятия.

— В любое время, детка.

Я хихикаю.

— Люди теперь вообще говорят детка?

Я чувствую, как он пожимает плечами, прежде чем поцеловать меня в макушку.

— Мне все равно, — он отстраняется и шлепает меня по заднице. — А теперь тащи свою сексуальную задницу в класс.

Я шутливо отдаю ему честь.

— Сэр, да, сэр!

— Умница, — Бентли дергает головой в сторону класса, в котором я должна быть. — Если ты не хочешь все бросить и пойти целоваться со мной, иди туда и научись чему-нибудь.

Это заводит мою задницу.

— Учиться!

Смех Бентли эхом разносится по коридору, когда он уходит. Перед самым поворотом за угол он оглядывается, как будто чувствует, что я смотрю, и подмигивает. Я качаю головой, входя в класс и садясь за свой стол.

Что мне делать с этим мальчиком?

15. Жас

Все утро люди пялились и перешептывались за моей спиной. Я ожидала, что слухи о моем нападении распространятся, но что-то не так. Возможно, я параноик, но это похоже на скоординированные усилия. Как будто они это спланировали.

И парни, и девушки вполголоса осыпали меня оскорблениями. По крайней мере, дюжину раз мне делали предложения мясноголовые придурки или пресыщенные придурки.

— Привет, Жасмин. У меня к тебе вопрос, — шепчет Джарод, мой партнер по физике.

О, это должно быть хорошо. Джарод — спортсмен, я думаю, любитель футбола, и он также колоссальный мудак. Он один из тех парней, которые считают себя божьим даром для женщин, поэтому он не очень хорошо переносит удары по самолюбию. Когда я впервые приехала в Виндзор, Джарод пригласил меня на свидание. Когда я сказала ему, что мне это неинтересно, он сделал вид, что пошутил, и с тех пор он относится ко мне как к дерьму.