– Долго ещё идти? – поинтересовался Шува. – Может, где-нибудь переждём дождь?

Он оглянулся.

– Негде пережидать. – ответил Рик. – Идти до приюта ещё где-то час, – он бросил быстрый взгляд на сумрачное небо. – Да переждать и не получится, сырость надолго зарядила. Ничего страшного, сквозь деревья сильно и не льёт. Из-за того, что стало сыро и более скользко, будем продвигаться чуть помедленнее, но всё равно дойдём без проблем. В накидках вам будет комфортно.

Мужчины зашагали дальше, я помедлила и двинулась за ними, однако внезапно почувствовала весьма чувствительный тычок острым кулачком в бок, а затем Милис настойчиво потянула меня за локоть.

– Это место где-то здесь, – тихо сказала она. – Ну то самое, где я сделала снимок. Точно до метра или дерева, конечно, не скажу, но вот где-то оно тут.

Я огляделась. По сути, тропа спиралью и петлями вилась вокруг вулкана, так что сейчас справа темнел поднимающийся вверх склон, а слева рос какой-то кустарник, который закрывал обзор на соседние холмы и долину. Чуть дальше за кустарником в сторону отходил чуть заметный проход.

– Может, ты по этой дорожке отходила в сторону туда, где лучше видно? – я показала своей напарнице на неё глазами.

– Может, – задумчиво согласилась со мной Милли. – Давай заглянем? Возможно, я и отходила от тропы. Несколько шагов, и тогда вспомню. Не успеем потеряться.

Я кивнула. Теряться здесь совершенно негде. Тропа была широкой и плотно утоптанной как шоссе. Мужчины, беседуя уже ушли вперёд метров на двадцать, их было прекрасно видно и даже немного слышно. Наши несколько шагов в сторону по тропинке никто даже не заметит. Зато мы с Милис сможем определиться, то ли это место.

Белобрысая уверенно первой шагнула в боковой проход, сразу же подскользнулась и чуть не упала.

– Тьфу, скользко, – раздражённо фыркнула она, восстанавливая равновесие. – Тут какая-то мокрая глина вместо земли и корни торчат!

– Осторожнее, – я автоматически ухватилась за её плечо в накидке, помогая удержаться на ногах.

– Я осторожно, – уверенно возразила Милли, сделала ещё пару шагов и совершенно неожиданно ухнула куда-то вниз. Она словно спрыгнула с высокой ступеньки и рывком дёрнула меня за собой, потому что край её накидки так и оставался зажат у меня в кулаке. Торчащий из-земли корень был самой первой высокой ступенькой, после которой Милли не удержала равновесия, шлёпнулась на пятую точку и покатилась вниз.

В итоге, я в точности повторила её полёт: тоже споткнулась об узловатый мощный корень дерева, упала и заскользила по мокрой глине. Жирная радостно чмокающая колея, образованная телом Милис, стала для меня прекрасной горкой.

Я, уже не имея возможности что-либо изменить, с ужасающей скоростью ехала за Милли, слушая её заполошный визг и судорожно пытаясь предпринять хоть что-то конструктивное. Безуспешно.

Край её накидки я давно уже отпустила. Теперь руки лихорадочно хватались за всё вокруг в стремлении притормозить это быстрое безудержное скольжение и остановиться, однако все мои попытки уцепиться за мимо пролетающие кусты заканчивались неудачей.

Совершенно инстинктивно, как-то по-кошачьи вильнув телом, я перевернулась на живот, распласталась в позе морской звезды, и пальцы наконец смогли ухватиться за какой-то небольшой и хлипкий на вид кустик. Моё скольжение остановилось. Теперь я неподвижно лежала на животе, вцепившись в родную планету всем телом и старалась не шевелиться.

Я осторожно вздохнула и вдруг осознала, что Милли скользнула дальше, куда-то туда, где кусты расступались и начиналось открытое пространство. Неужели сейчас послышится душераздирающий крик улетающего вниз тела моей белобрысой подружки?! От приближающегося ужаса я просто заледенела, однако мгновение шло за мгновением, а этого страшного крика не было. Наоборот, летящий впереди меня визг замолк, затем последовал шмякающий звук, вскрик, глухое ругательство и потом всё стихло.

Наступила тишина.

Моя рука, вцепившаяся в совершенно не внушающий доверия куст, ощутила, как один за одним рвутся его ненадёжные корешки. Мы с ним явно держались из последних сил.

– Милли… – позвала я осторожно, боясь снова сорваться. – Ты жива?

Тишина, наполненная шумом дождя была мне ответом. Я снова медленно и неуклонно стала сползать вниз по скользкой колее, созданной телом Милис.

– Милли! Ты жива? – завопила я уже в полной панике.

Кустик не выдержал моего трепыхания и решил больше не мучиться и разом закончить жизнь в моём судорожно сжатом кулаке. Корешки окончательно вырвались из земли, и я, замирая от страха, медленно заскользила вниз вслед за моей белобрысой подругой.

Наклон колеи под моим телом изменился. Испуганное сознание с радостью отметило, что наклон колеи всего лишь становится более отвесным, однако, не обрывается пропастью или обрывом. Ещё три метра быстрого скольжения, и моя ступня упёрлась во что-то мягкое, но устойчивое. Какое счастье! Опора!

– Ой, – раздался из-под моих ног немного хриплый голос. – Слезь с меня!

Милис! Жива! Меня затопило облегчение. Я, всё ещё морской звездой обнимая скользкий след от колеи, передвинула ступню и осторожно, стараясь резко не шевелиться, посмотрела вниз. Там, спиной прислонившись к мокрой стене, сидела Милли, а я стояла у неё на покрытом глиной плече.

– Всё, приехали! Расслабься и садись. Место тут есть, – каким-то незнакомым отстранённым тоном, чуть заикаясь, произнесла Милли.

Я осторожно согнула колени, спиной привалилась к стене и осела.

– Уф-ф-ф, – я взглянула наконец вперёд, и все слова разом вылетели у меня из головы. В полном ошеломлении мне удалось только выдохнуть:

– Ох, с ума сойти!

– Именно так, – всё также отстранённо кивнула сидящая бок о бок со мной Милли. – С ума сойти, точно.

Было отчего впасть в прострацию. Мы сидели на площадке размером метра четыре в длину и два в ширину. Теперь кусты не заслоняли нам обзор, и перед нами как на ладони лежала вся долина. Совсем рядом, как на стереоснимке, возвышались холмы, а слева, где-то далеко внизу, виднелись строения посёлка. Сверху, совсем близко, нависали набухшие влагой облака. Казалось, только руку протяни, и коснёшься.

Прошло не меньше пары минут, когда ко мне вернулись слова и более или менее нормальное состояние.

– Ты как? – произнесла я шёпотом, покосилась я на задумчивый профиль Милли и уже громче добавила: – Ничего не сломала? Я-то, можно сказать, притормозила на последнем этапе и доехала почти с комфортом.

– Не сломала вроде. Только отбила, – сипло ответила белобрысая и откашлялась. – Вот голос, похоже, сорвала пока кричала, да.

Девчонка сидела рядом со мной, взлохмаченная и перепачканная, с обманчиво спокойным выражением лица и только чуть подрагивающий голос выдавал, что после этого экстремального спуска она ещё не пришла в себя.

– Повезло, что пока ехала, собрала большой ком грязи, на него и плюхнулась. Но синяк наверняка будет знатный, – через минуту уже более живо добавила она.

Снова наступило долгое молчание. Нам обеим нужно было время, чтобы прийти в себя.

Место, где куда нас занесло, добавляло нервной дрожи. Площадка была достаточно широкой, в пару метров. Мы сидели далеко от края, да и дальше не зияла пропасть, а снова начинался склон, поросший кустами, которые торчали за краем этого карниза, однако чувство опасности волновалось и заставляло спиной вжиматься в стену. Мы словно оказались на небольшом балконе без перил и инстинкты вопили, что от любого движения можно легко свалиться вниз.

– Ты уже заметила? – ещё сипло, но уже с нормальными интонациями спросила Милис.

– Что?

– Приглядись, похоже, мы нашли это место.

Вид с этой площадки открывался потрясающий. Хотя линия горизонта и терялась в дождливой хмари, однако в ней проглядывало нечто хорошо знакомое… Точно! Карта! Именно этот вид неизвестный художник пытался передать в том рисунке. Вон скала, с характерной зазубриной, хорошо изученная мной линия холмов, даже реку отсюда было видно, правда, с немного иным руслом.