- Два дня или около того, если все пойдет хорошо.

- Конечно, это твое дело, но все-таки любопытно...

- Ничего таинственного - нужно узнать кое-что у человека, который долго не проживет.

- Понятно.

Дальше этого интерес Ифигении к планам Джерсена не простирался, и она не участвовала в беседе Кирта с Эдельродом.

- Я бы хотел переговорить с Какарсисом Азмом. Это возможно?

Эдельрод задумчиво подергал длинный нос.

- Трудное дело. Он должен сотрудничать с Гильдией, а такого человека, ясное дело, тщательно охраняют. Конечно, можно попытаться. Как насчет монеты?

- Пятьдесят севов - в казну Гильдии, еще пятьдесят - мастеру Гильдии, двадцать-тридцать - вам. Но не более того.

Эдельрод, толстяк неопределенного возраста с гривой жестких черных волос, надул губы.

- Не королевский размах. На Саркое щедрость ставят выше всех других достоинств.

- Если я правильно понял намек, плата вас не устраивает. Что ж, обращусь к кому-нибудь другому.

- Погодите, - вздохнул Эдельрод, - я попробую что-нибудь разнюхать.

Джерсен присел рядом с Ифигенией, которая напустила на себя деланное безразличие. Эдельрод вернулся сияющий.

- Я все уладил. Цена будет лишь чуть больше названных сумм. - Он возбужденно щелкнул пальцами.

- Я тут подумал, - процедил Джерсен. - Мне не так уж и нужно говорить с мастером Азмом.

Эдельрод слегка встревожился.

- Но это возможно. Я уже договорился.

- Может быть, в другой раз.

Эдельрод скривился:

- В ущерб себе я могу обойтись суммой в двести севов или около того.

- Информация того не стоит. Завтра я улетаю в Кадан, где мой старый друг, мастер Кудироу, все устроит.

Эдельрод вытаращился на него, изумленный.

- Ну так это меняет все! Что же вы не упомянули Кудироу раньше? Думаю, глава Гильдии умерит свои запросы.

- Вы знаете верхний предел.

- Хорошо. - Эдельрод состроил кислую гримасу. - Встреча состоится сегодня, чуть позже. А пока чего бы вы хотели? Может, осмотрим окрестности? Погода хорошая, в лесах полно цветов, душилок, взрывчатых деревьев. Проложены безопасные тропы.

Неутомимая Ифигения поднялась. Эдельрод повел их по тропе, которая пересекала солоноватую реку и петляла по лесу.

Растительность оказалась типичной для Саркоя. Высокий подлесок был окрашен в черно-коричневые тона, ниже сверкали красные, зеленые, бледно-голубые. Эдельрод указал на маленький серый гриб:

- Это - источник твитуса. Отличный яд! Если давать его два раза в неделю в сочетании с мерваном, образуется соединение, которое незаметно для жертвы скапливается в коже и становится смертельным лишь на прямом солнечном свету. Я знал людей, которые из страха перед отравлением до конца дней прятались под тентом.

Они вышли на поляну. Эдельрод быстро обвел ее взглядом.

- У меня нет явных врагов, но здесь недавно умерло несколько человек... Сегодня, вроде бы, все в порядке. - Он указал на чахлый кустарник со светлой корой и желтыми круглыми листьями. - Некоторые зовут его "денежное дерево", другие - "все за ничего". Он абсолютно безвреден, как в естественном виде, так и после обработки. Вы можете попробовать любую его часть: листья, кору, почки, корни - и отделаетесь легким расстройством желудка. Один из наших мастеров, досадуя, что от растения нет никакого толку, потратил несколько лет на исследования и недавно выделил вещество необычайной мощи. Будучи растворенным в метицине и распыленным в воздухе, оно проникает в тело через глаза, вызывая вначале слепоту, затем немоту, а потом и полный паралич. Вы только подумайте! Из бесполезного растения извлечь полезный и эффективный яд! Это ли не доказательство человеческой настойчивости и изобретательности!

- Поразительное достижение! - подхватил Джерсен, а Ифигения промолчала.

Эдельрод продолжал:

- Нас часто упрекают в приверженности к ядам естественного происхождения и пренебрежении к лабораторным исследованиям и синтезу. Однако природные яды, изначально связанные с живой тканью, более действенны.

- Я бы скорее предположил наличие каталитических добавок в естественных ядах, - возразил Джерсен, - нежели какую-либо метафизическую связь.

Эдельрод заметил назидательно:

- Вы недооцениваете роль разума. Возьмем... Здесь где-то поблизости должен быть... Да, вот! Погладите на эту рептилию.

Под покровом бело-голубых листьев затаилось мелкое ящероподобное создание.

- Это - менг. Из одного его органа получают вещество, которое затем продают под разными названиями - "улгар" и "фурукс". Повторяю: одно и то же вещество! Однако, когда его продают под названием "улгар" и применяют соответственно, у жертвы наблюдаются спазмы, укушение языка, потеря рассудка. Если же ему присваивают название "фурукс", происходит размягчение костей. Что скажете? Разве это не метафизика чистой воды?

- Конечно, интересно... Гм... А что случается, если вещество продают под видом, ну, воды?

Эдельрод подергал себя за нос.

- Очень интересный эксперимент... Я полагаю... Но это не удастся подтвердить на опыте. Кто будет покупать воду, да еще за такую цену?

- Я недостаточно обдумал свое предложение, - согласился Джерсен.

Эдельрод извиняюще кивнул.

- Вовсе нет, вовсе нет. На этом можно построить интересные вариации. Например, сероцвет. Кто догадывался, что запах способен отравить? А грандмастер Штрубал подвесил сероцвет венчиком вниз и оставил на месяц в темноте, в результате чего он стал смертельно ядовитым. Одно лишь дуновение убивает. Достаточно медленно пройти мимо объекта.

Ифигения остановилась, чтобы подобрать маленький кварцевый голыш.

- Какое ужасное вещество вы извлекаете из этого камня?

Эдельрод оторопел:

- Вообще никакого... насколько я знаю. Хотя мы используем такие камешки в качестве жерновов, когда размалываем семена фотиса. Не беспокойтесь, галька вовсе не так безопасна, как кажется.

Ифигения с раздражением отбросила камешек.

- Невероятно, - пробормотала она, - чтобы люди посвятили себя подобной деятельности!

Эдельрод пожал плечами:

- Мы приносим пользу: каждый человек хоть однажды ощущает нужду в яде. У нас к этому особые способности, и мы обязаны реализовать их. - Он с любопытством поглядел на Ифигению. - Обладаете ли вы подобным умением?