— Ты ногу в конёк не засунешь, — наклонился к парню Роман, — Серьезно с тобой будет говорить Денис Русланович. А тебе я скажу только то, что мы снимаемся, и тебя даже никто слушать не будет. Я тебе ещё в самом начале сказал, что у тебя шансы перестать ходить больше, чем заново научиться.

Тимур ничего не ответил, но четко решил. Ногу в конёк он запихает, а от своего решения не отступит ни на шаг.

Четверной лутц.

Чистейший прокат выдал Александр Сурков, оставаясь при этом очень сосредоточенным. Он доделал каждое вращение и не собирался радоваться раньше времени.

Дверь номера отворилась. Денис застыл в проходе, видя, как Катя стоит напротив открытого окна. Первая же мысль была самой плохой, которая только могла прийти Денису на ум. Мужчина сорвался вперёд, резко обнимая Катю и делая ненавязчивый шаг от окна. Боялся, что она наоборот, рефлекторно сделает шаг вперёд.

— Хватит! Убери от меня руки, не трогай меня!

— Прекрати визжать. Замолчи.

Катя сделала попытку вырваться. Девушка сразу же поняла, что это за руки. Ещё раньше она почувствовала хорошо знакомый запах.

— Не нужно меня трогать, пожалуйста! — это было больше похоже на отчаяние, Катя практически кричала в надежде, что кто-то да придёт на крик. Увы, к сожалению, или к счастью, этаж был абсолютно пуст.

Денис только крепче прижал её к себе, одной рукой, а второй закрыл окно. От греха подальше.

— Мне душно, — Катя сразу воспротивилась, попытавшись потянуться к окну, но её рука была тут же прижата к телу, — Денис. Пожалуйста.

— Ты туда выпрыгивать не будешь? — пробормотал он в макушку девушке.

— Что за бред? — Катя тяжело вздохнула, — Конечно же нет.

Окно снова открылось, но хватка не ослабла. А на арене открылась калитка, выпускающая Александра Суркова со льда. Он улыбался и был доволен, тяжело дышал и даже не держался за спину. Анна Павловна обняла своего воспитанника, поглаживая по лопаткам.

— Молодец, молодчинка, — женщина оставила поцелуй на щеке спортсмена, — пойдем смотреть сколько?

Денис больше ничего не говорил. Катя тоже молчала. Он не знал, что сказать, а она точно обижалась. Хватка мужчины постепенно превратилась в объятия, сам он уткнулся носом в шею Кати. Девушка сопела, не реагировала и молчала.

— Я тебя люблю, — вздрогнула, но промолчала. Денис поцеловал её в шею, реакции тоже никакой не последовало, — Не как спортсменку. Ты моя.

— Мне было неприятно твое отношение, — наконец-то начала разговаривать Катя. Денис поцеловал шею уже ниже и ближе к плечу, — Я серьезно.

— Пойми меня тоже, пожалуйста. Как тренер я тебе уже всё сказал. А твой любимый, я надеюсь, мужчина никак не относится к той ситуации.

— Мой любимый мужчина напрямую относится к той ситуации, — Катя выпуталась из объятий, отстраняясь от Дениса и поворачиваясь к нему лицом, — Я не понимаю делёжки на тренера и моего мужчину. Ты единый. И когда мой любимый мужчина отворачивается во время моего проката, махает рукой и уходит — мне больно и неприятно. А когда он кричит на меня в то время, когда я хотела поддержки, мне ещё больнее.

Денис помолчал, смотря на огромные голубые глаза, постепенно наполняющиеся слезами. Он не знал, что сказать. У них с Катей было абсолютно разное видение на эту ситуацию.

— Внимание!..

Александр закрыл глаза и скрестил пальчики. В голове проносилось «Пожалуйста… пожалуйста!»

ALEXANDER SURKOV, RUS. Technical Elements: 58.57 Presentation: 47.23 TOTAL SCORE: 105.8 [1]

— Да-а-а! — Саша практически закричал это, поднимая руки вверх. Он тут же заулыбался и засмеялся. Он оторвался от Тимура на восемь баллов. После него, конечно, ещё один парень, но-о-о… Честно говоря, выше 105 он точно не наберет. Да и выше сотни тоже вряд ли.

Денис подался вперёд, собираясь поцеловать Катю.

— Это ничего не решит, — девушка отстранилась, упираясь ладонью Денису в грудь. На его лице мелькнуло сожаление, он сжал губы, но не полез целоваться вновь.

— Что ты хочешь от меня услышать? — тяжело вздохнул мужчина.

— Хоть что-то, что убедит меня в искренности твоих чувств, — Катя практически прошептала это, но он услышал. Денис прикрыл глаза на секунду, собираясь с мыслями и действиями. А затем сел на колени. Прямо здесь и сейчас. Глаза Кати расширились, она постучала его по плечам, мол, «вставай».

Ушаков поднял глаза на Катю, даже не думая вставать с коленей.

— Я твой. Делай со мной всё, что хочешь. Бей, кричи, оскорбляй. Я не перестану любить тебя от этого.

Она смотрела шокированными глазами на мужчину, в адекватности которого раньше никогда не приходилось сомневаться. Но, сейчас определенные сомнения всё же появлялись.

— Денис, вставай, — покачала головой Катя, даже не зная, что сделать, чтобы он действительно встал.

— Поцелуй меня и я встану.

Катя выругалась, да так, что сам Денис был в шоке. А затем наклонилась, придерживая волосы одной рукой. Денис поцеловал сам, Кате даже не пришлось ничего делать. Только оказаться в непосредственной близости от его лица.

— Теперь встанешь? — это было первое, что она сказала после поцелуя.

— Ты целовала только чтобы я встал? — а тут уже начало просыпаться игривое настроение.

— Я сейчас уйду, — скептически сказала Катя, приподнимая бровь.

— А я никуда не отпущу, — мгновение и Катя тоже сидит на коленях, только уже не на своих, а на коленях у Дениса, — Ни сейчас, ни потом.

— Это угроза?

Глухой смех куда-то в район её шеи.

— Родная, если хочешь, то угроза. А вообще, обещание.

— Мы вколим четыре укола. Если они не помогут через час, мы снимаемся с произвольной и без разговоров.

Эти слова сказали Тимуру ещё давно, перед началом первой разминки. Денис Русланович не шутил, он говорил абсолютно серьезно. Тимур это знал с самого первого дня работы с этим тренером — он не собирается шутить со здоровьем. Только и Ушаков знал своего воспитанника. Смотря на то, как Тимур разминает шею перед выходом на шестиминутную разминку, он прекрасно знал, что ничерта эти уколы не подействовали. Тимур чувствовал каждый шаг, каждое движение. Просто молчал и терпел, потому что не собирался сниматься и «сдаваться». На утренней тренировке Тимур катался без четверных прыжков, и даже тогда возникали некоторые проблемы.

Сурков тоже был сегодня на уколах. Сборная была потрясающе готова к «фурору» на Чемпионате Европы. Саша был сам не свой, ходил туда-сюда, смотрел растерянными глазами. Ему было больно и он совершенно не понимал, как он должен откатать, чтобы не сделать хуже и получить максимальные баллы.

Дима тоже был в смятении. Как ему откатать, чтобы судьи, как обычно, не обрезали ему половину баллов к хренам?

В общем, каждый задавался вопросами в своей голове. И даже выходя на разминку каждый из них продолжал думать всё на те же темы. Тренеры, застывшие за бортом, не могли не заметить задумчивость своих учеников, но ничего не могли с этим сделать. По крайней мере, не сейчас.

Девочки сегодня были на трибуне. После завершения произвольной программы будет проводиться награждение, на которое они все, слава Богу, попадут. Катя всё ещё оставалась недовольна своим местом, а на душе скреблись кошки по поводу поступка Дениса. Но, сегодня уже было лучше.

Диме предстояло катать сегодня первым из российской тройки. Из-за этого он несколько мельтешил и волновался, постоянно срываясь в бабочки из прыжков. Даша переживала за него и за то, что они совершенно не поговорили сегодня. Дима закрылся и отказался от диалога, полностью не захотел идти на контакт. И как бы Даша ни старалась, ничего не вышло.

Тамара Львовна тоже была в напряжении. После вчерашней выходки Димы журналисты не отходили от них ни на шаг. И даже Дима, любивший внимание прессы, отказывался от интервью и уходил в лучших традициях своего старшего брата. Судейская бригада никак не комментировала произошедшее, «Звезды страны» тоже решили не комментировать.