— Интересно, куда я веду тебя? — Поинтересовался кардинал, когда в очередной раз повернул в сторону, теперь уже не знакомую для спутника. — Ты ведь не знаешь, что там, верно? Мы еще заходили так далеко в глубину башни.

— Да, если это поможет моей учебе. — С кротостью ответил Роб.

— Надеюсь. Впрочем, мы на месте. — Кардинал подошел к двери и приложил к замку ладонь, а затем — электронный браслет. — Он не сработает, даже если убить меня. Тут важна сила иная… — Тогда Роб и понятия не имел, о какой силе зашла речь, и тем более не мог даже вообразить, что его покровитель — ану.

Дверь издала тихий звук, напоминающий работу микроволновой печи и отворилась в сторону. Роб и Фэллон оказались в просторном светлом кабинете, с видом на «Зеленую зону» Далласа. У самого окна расположился черный письменный стол с несколькими мониторами и системой связи. У стены стоял книжный шкаф, а рядом висел огромный портрет четверых кардиналов, являвшихся самыми влиятельными людьми в городе после магистра Таби. По крайней мере, Роб считал так, не подозревая о существовании жизни за пределами трех туманных городов.

— Ничего так кабинет. — Присвистнул Роб в привычной манере.

— У тебя мог быть не хуже, если бы ты не тратил жалование на алкоголь и шлюх, разве не так? — Кардинал сел в удобное кожаное кресло и отвернулся к окну. — Хм, я и не знал, что сегодня будет нападение. — Туман поднялся далеко вверх, открывая город взгляду обитателей небоскребов и опоясывающих его высоток.

— Да, похоже на проделки ану. — Роб подошел к окну, а затем присел на кресло для гостей, по другую сторону стола, куда более скромное, но не менее удобное.

Кардинал произвел несколько манипуляций и мониторы скрылись внутри стола, так, чтобы собеседники могли видеть друг друга.

— Кофе? — Предложил кардинал. — Или что-нибудь покрепче? — Его глаза зловеще сверкнули во внезапно возникшем полумраке, словно змеиными, отражаясь ярко-желтым сиянием, подобно молнии пожирателя, ведь он проверял выдержку своего ученика, прекрасно зная, что тот — любитель выпить по выходным, и к тому же — заметит необычное свечение.

— Нет, спасибо, я не пью. Служба не позволяет. — Роб отверг предложение принять на грудь. — А если тревога? Я не смогу быть полезным. — На самом деле, он испытал легкий страх перед кардиналом. - Мне и без того мерещится…

— Я ценю твою верность службе, самоотверженность и отвагу. — Одобрительно кивнув, Фэллон вернулся к теме смерти, опустив блеск в глазах. — Но, ты не сможешь стать истинным воином, пока будешь бояться смерти. И еще, никогда не смей влюбляться. Пока тебе есть, кем дорожить, твой разум никогда полностью не сможет полностью сосредоточиться на сражении, и рано или поздно, ты проиграешь.

Последнее весьма удивило Роба. Одно дело — смерть, никому бы не хотелось расставаться с жизнью, но при чем тут любовь — он не понимал, ровно как и ни разу в жизни не испытывал подобного чувства. Даже к собственным родителям он не питал ровным счетом ничего, кроме пустоты и считал их чужими людьми. Что, впрочем, и не удивительно. Будучи заядлыми алкоголиками, те не уделяли сыну ровным счетом никакого внимания, предоставляя его самому себе.

После того, как отец совершил самоубийство, а мать отправили в психиатрическую лечебницу, Роб оказался в детском приюте для бедных, пережил издевательства старших детей и нерадивых педагогов, став для тех изгоем. Робу приходилось драться едва ли не каждый день, отстаивая свое право на существование, на еду и даже сон. Одним словом — скверное детство.

— Любить? Мне неизвестно это чувство. — Роб только усмехнулся.

— Вот и славно. — Произнес кардинал, откинувшись в кресле.

— Кардинал, разрешите вопрос.

Фэллон одобрительно кивнул и подался вперед, с интересом посмотрев на ученика. Кардинал сложил руки на столе, выказав интерес к беседе.

— Скажите, а вы любили?

Вопрос застал кардинала врасплох. Он не стал читать мысли, и не мог знать о чем спросит Роб. «Хм». — Фэллон задумался.

— Люблю. Много лет. Поэтому и прошу тебя не совершать мою ошибку. — Выпалил кардинал, чем ошеломил Роба. — Неожиданный ответ, не правда ли? Я, второй кардинал Мардук, и так облажался. — Из уст Фэллона вылетел резкий смешок.

— Хм. — Роб нахмурил брови. — Действительно, не ожидал.

— Потому что я — кардинал? Всевеликий и едва ли не всемогущий? Нет, мы же не машины. И пусть я рад, что люблю и любим, но мой уровень воина никогда не достигнет идеала, только потому, что мне есть кого защищать. И я не смогу сосредоточиться на битве, если рядом будет он.

— Он? — Роб будто не расслышал.

— Да, или ты гомофоб? Действительно, я встречал тебя исключительно в компании девушек. — Кардинал едва не расхохотался. — Я думал, в Далласе равноправие. Я имел ввиду человека…

— Кто? Я? Да мне все равно. Просто, удивлен. Признаться, я ожидал увидеть рядом с учителем прекрасную даму.

— А увидишь прекрасного кавалера. Когда придет время. — Фэллон рассмеялся. — И поверь мне, сам захочешь отбить его у меня. — И добавил. — Видишь, как я доверяю тебе. Не подведи… Я не каждому из учеников могу сказать нечто подобное. Далеко не каждому… — Кардинал пребывал в приподнятом настроении.

«Прекрасного кавалера». — Вояка невольно улыбнулся, приняв слова учителя за шутку. — «Все-таки ничто человеческое им не чуждо. Чувство юмора, хоть и очень своеобразное, все-таки было». — Взглянув в иллюминатор, Роб не увидел ничего, кроме молочно-белых облаков. — «А если он не шутил? Боюсь, от подобного меня может вырвать, пожалуй, воздержусь от созерцания кавалеров». — Мурашки пробежали по спине. — «Да нет, быть того не может, определенно это была глупая шутка».

Сидя в самолете, Роб вспоминал, как его обучали военному мастерству, как делали боевую машину, и как в итоге — обвели вокруг пальца. Кардиналы и не думали раскрывать всю правду о существовании внешнего мира, об истинной природе пожирателей, а использовали в своих целях, как пешку в шахматной игре.

С одной стороны, ему было, за что ненавидеть клан Мардук вместе с его кардиналами. Но, вместе с тем, почему-то весть о гибели учителя, навевала легкую грусть. Не смотря ни на что, он дал Старому Вояке опыт и силу, которая пригодится в скором бою. — «Фэллон, какого черта!» — Роб даже выругался про себя. — «Хоть ты и редкостный гад, которого только стоит поискать во всем белом свете, но я отомщу за тебя!» — Почему-то подумалось ему. — «Черт бы тебя побрал! Почему ты умер именно сейчас!» — Выругался Роб еще раз. — «Когда ты нужен миру, когда у тебя, спустя столько лет, есть шанс сделать добро, ты уходишь от нас!»

Такого эмоционального противоречия Вояка, пожалуй, не испытывал с той самой поры, когда встретил Эмилию и все предупреждения наставника о любви и страхе пошли прахом.

Роб тяжело вздохнул. Хотелось закурить, но на борту самолета это строго воспрещалось (исключение делалось только для Петрова). — «Ладно, здоровее буду». — Подумалось ему. — «Вообще, что за люди — эти кардиналы? С одной стороны, руки каждого по локоть в крови, но с другой… Если бы не они, миру бы пришел конец. И… ведь они спасали Рэта и Лиз, едва не погибнув. Черт, да что со мной не так, как маленький ребенок!»

В конечном счете, Старый Вояка закрыл глаза и вновь постарался уснуть.

— Мы связаны невидимой нитью. — Голос Фэллона раздался словно из ниоткуда. — В наших жилах течет кровь ану. — Кардинал обнял Роба, почти прошептав последние слова на ухо. — Зов крови пожирателя, разве ты не слышишь его?

— О чем ты? — Роб попытался пошевелиться, однако не мог.

— О нашей настоящей силе. — Фэллон провел своим будто змеиным языком по щеке Вояки, издав при этом характерное шипение. Его глаза ярко сияли. — Освободи себя. Пробудись ото сна! Очисти разум!

Роб ощутил, как внутри него что-то меняется. Голос Фэллона звучал искусно и проникновенно, словно он призывал его к чему-то большему. Он почувствовал прилив сил и страх одновременно.

Вояка нервно дернулся в кресле, открыв глаза. — «Черт возьми, и тут кошмары». — Он нервно оглядел самолет, словно искал кого-то.