– Чайный шкаф! – предупредил отдалённый голос волшебника. Девятка остановилась на полпути.

Что значит «чайный шкаф»? И тут она поняла: шкаф на кухне остался нерасколдованным, и каждый раз, когда к нему кто-то прикасался, происходило…

БАЦ! Девятка превратилась в лягушку с двумя лохматыми хвостами и невероятно длинными руками, лежащими на перекладине стремянки. А ещё у неё было восемь глаз, и только два из них открыты постоянно, остальные открывались по очереди, пока девочка не увидела перед собой восемь лестниц. Когда колдовство начало испаряться, она медленно стала разлягушиваться и восемь выпуклых глаз заменились двумя, без сомнения, её собственными.

– Вряд ли я когда-нибудь привыкну к магии, – пробурчала Девятка и поднялась до конца лестницы к бирюзовой двери.

Она потянулась к ручке, но не успела даже прикоснуться к ней, как дверь стала очень медленно отворяться. Со смешанным чувством любопытства и тревоги девочка зашла в комнату…

Странная шестиугольная комната, слегка неровная, словно упрямо отказывалась сохранять строгую форму. Напротив двери располагались два высоких окна, частично закрытые длинными бирюзовыми занавесками. Стены были оклеены сиреневыми обоями с золотыми звёздами. Деревянный пол покрывали толстые шерстяные коврики, и самый пушистый лежал у кирпичного камина. Девятка робко подошла к нему и провела рукой по мягкой поверхности ковра. Вспомнилось, что раньше она спала на дырявой мешковине и холод, идущий от сырого каменного пола, пронизывал до костей.

В комнате также находились деревянный стул и письменный стол, платяной шкаф, большой сундук с обтянутой тканью крышкой и стеллаж от пола до потолка, который ломился от восхитительных книг. Девятка улыбнулась и погладила корешки с золотыми буквами. Таких странных названий она никогда не слышала.

Кроме разве что…

Девочка остановилась около книги в коричневом тканевом переплёте, и сердце ёкнуло, когда она прочитала золотую надпись: «Тайна болота Оборотней» Горацио Пидлвика.

Её любимая книга. Она читала её в прежней жизни, прямо перед тем, как попала в Дом на краю магии. Девятка была завсегдатаем полуразвалившейся библиотеки под управлением дорогого рыжеволосого мистера Даунса в роговых очках. Вот по кому она будет сильно скучать, хотя и не признается себе в этом. Ей уже страшно хотелось открыть книгу и перечитать несколько страниц, почувствовать что-то знакомое, привычное… Пальцы помедлили около корешка, но Девятка не решилась взять книгу в руки. Подумать только – в последний раз она читала эту сказку, лёжа на покрытой мешковиной кровати. Возможно, Изумилиус всё-таки оказался прав: комната ей идеально подходила.

Девятка обернулась посмотреть на свою новую кровать.

Чёрный железный каркас, пышные подушки и бирюзовое шёлковое бельё. Постель. Настоящая мягкая постель!

Ностальгия по прошлому тут же улетучилась. Настоящая мягкая постель существует лишь для одной цели…

Девятка разбежалась и прыгнула на кровать. Покаталась, обнимая пухлые подушки, и развалилась на матрасе, раскинув руки и ноги. На потолке, выкрашенном в красивый синий цвет, виднелись какие-то искрящиеся изогнутые руны.

Дом… Жилище… Теперь у девочки было всё необходимое. Если комната так прекрасно ей подходит, почему же она сомневается, что сделала правильный выбор?

ТУК-ТУК.

Девятка нахмурилась.

Потому что стук исходил не от двери, а, как ни странно, из шкафа.

ТУК-ТУК.

Девятка вскочила с кровати и подошла к шкафу. Прикоснувшись к ручке, она вспомнила, где видела её раньше.

И сразу поняла, что увидит внутри. Девочка упёрла другую руку в бок, подняла брови и распахнула дверцу.

Из шкафа выкатился череп и остановился у её ног.

– Это ты, – уставившись на него, произнесла Девятка. А потом заглянула в шкаф.

Там находился безголовый скелет. Скелет в шкафу – уже нехорошо, но скелет без черепа, несомненно, ещё хуже.

Девятка обнаружила его в шкафу ещё во время первого посещения Дома и узнала три обстоятельства, ни одно из которых не вызывало желания встретиться с ним снова. Во-первых, он был хмурым, как сумрачный зимний день. (Хотя, с другой стороны, чего ждать от мертвеца, застрявшего в шкафу?) Во-вторых, его палец отлично подходил для отпирания замков. В третьих, Изумилиус странным образом волновался при его упоминании…

– Я стучу-стучу. Неужели нельзя поставить мою голову на место? – проворчал череп, не шевеля челюстью. – Никому нет дела до головы покойника. Я и гремел, и барабанил, и дубасил.

– Дом взлетел, – ответила Девятка, рассматривая необычного собеседника. – Кстати, Костяшка, как тебе удаётся говорить, не открывая рта? – Она перевернула череп.

– Поосторожнее. Раз я мёртв, люди считают, что могут таскать меня туда-сюда, воровать мои кости… – с особым выражением произнёс он.

– Это было только однажды. И я брала всего лишь палец, – недовольно ответила девочка. – И, между прочим, вернула. Почему ты вообще в моей комнате?

– Этот ужасный волшебник перенёс меня сюда! Сказал, что больше не хочет видеть меня на лестнице, – я, понимаешь ли, вызываю у него болезненные воспоминания. У него-то! А как насчёт меня? Никому нет до меня дела. Но, раз теперь ты здесь живёшь, может, поносишь меня в другие места ради разнообразия? Принесёшь чайку. Сотрёшь пыль с рёбер…

Девятка вздохнула и напялила череп на плечи скелету. Он сразу подобрался и с тошнотворным щелчком закрепил голову на шее.

– Конечно, – ответила Девятка, ещё не зная, как относиться к тому, что у неё в комнате находится скелет, да ещё требующий личной гигиены. – Я… м-м… обязательно протру тебя попозже.

И захлопнула дверцы шкафа.

– Не ври, – пробубнил скелет изнутри. – Никто никогда не протирает меня попозже. И не рассказывает, что происходит снаружи.

Снаружи. А что, кстати, там происходит?

Девятка подошла к левому окну и взялась за мягкие бирюзовые шторы. Дом путешествовал по волшебным королевствам. Хватит ли у неё смелости выглянуть на улицу? Ещё бы! Девочка раздёрнула занавески.

Кромешный мрак. Бесконечный, притягательный. Вдруг, к удивлению Девятки, откуда ни возьмись появился вихрь из серебряных нитей – они кружили, извивались, танцевали и наконец взорвались ослепительной вспышкой, оставив в темноте только потухающие звёзды. Затем внезапно расцвели ещё два вихря мерцающих нитей и принялись кружить и танцевать.

– Чудесно, правда, мадам? – спросил за спиной девочки Изумилиус.

Девятка обернулась и увидела, что он стоит в дверном проёме, опершись о притолоку и довольно улыбаясь. В руках волшебник держал блюдце и потягивал чай из фарфоровой чашки в цветочек. Только бы скелет не узнал, что Изумилиус пьёт самый изысканный напиток во всех королевствах, а то насчёт невозможности выпить чаю Костяшке наверняка тоже есть что сказать.

– Мы в Промежуточном мире, в Небытии и всё же на краю Всего. Это одно из самых опасных мест во вселенной… но и одно из самых удивительных.

Девятка с нарастающим любопытством взялась за оконную задвижку. Что там, снаружи?..

– Я весьма не советую вам отворять окно. Одна гостья как-то раз открыла у себя в комнате, и с тех пор мы не можем его закрыть. – Волшебник ненадолго потерялся в воспоминаниях. – Кроме того, это рискованно: мы путешествуем на умопомрачительной скорости, мадам.

– А так и не скажешь, – сказала Девятка, снова глядя на серебристые нити. – И по виду за окном не догадаешься.

– Ещё бы, – проговорил Изумилиус, задирая нос. – Это магия наивысшего порядка, мадам. Кроме того, Дом исключительно хорошо натренирован.

ПРЫГ! Дом резко тряхнуло. Девятка потеряла равновесие и упала на колени. Подняв голову, она увидела, что Изумилиус с округлившимися от тревоги глазами вцепился одной рукой в дверной проём, а другой старается удержать блюдце с дребезжащей чашкой. Чай капал у него с носа на пижаму.