Не могу сказать льстило ли Михееву обожание в моих глазах, уверена, что и без меня ему с лихвой хватало влюбленных дурочек, падких на соблазнительную внешность и роскошный бархатный голос. Здесь был нужен совершенно другой подход, и мне пришлось в корне менять свое поведение — умерить капризы, быть мягче и терпимее к окружающим. А еще нужно было строить из себя невинную дурочку, и это было самое сложное, с учетом того, что девственность я потеряла лет в пятнадцать и пристрастилась к сексу, как к наркотику. Каково было мое удивление, когда однажды вечером папа анонимно привез меня в поликлинику и отправил меня на гименопластику. Как оказалось, моей красоты было недостаточно, и Никиту вскоре ожидал неприятный сюрприз.
Тем вечером продюсерский центр устроил вечеринку, в честь грядущего подписания контракта с парнями. Их талант невозможно было не отметить даже человеку, абсолютно не разбиравшемуся в этой теме, и не удивительно, что папа не планировал давать им никакой свободы. Как говорится, это шоу-бизнес детка. К тому времени, мы с Ником регулярно переписывались в соцсетях, ходили на пару свиданий и горячо целовались в подъезде. Кто бы знал, чего стоило мне удержаться и не опуститься перед ним на колени каждый раз, когда я чувствовала, как упирается в меня его твердый возбужденный член. Но приходилось скромно опускать глазки и мило смущаться, создавая иллюзию примерной девочки. Как мудро в свое время папа запретил мне демонстрировать на публике свои многочисленные романы, да и парней всегда ждал контракт о неразглашении.
Итак, ловушка была готова. Убойная вечеринка, алкоголь рекой и пару волшебных таблеток. В итоге утром мы проснулись вместе, на белоснежных простынях остались следы моей утерянной девственности, а далее грамотно разыгранный скандал и угрозы сломать так и не начавшуюся карьеру обоим друзьям. Никита рвал и метал три дня, но потом сдался и покорно подписал новый контракт с уже далеко не таким выгодными условиями. К тому моменту, когда парни поняли, насколько грамотно их развели, на моем пальчике сверкало кольцо, а в паспорте не успели высохнуть чернила долгожданного штампа. Капкан захлопнулся.
Я искренне старалась стать хорошей женой, но он смотрел на меня, как на пустое место, равнодушно и отстраненно. Он не ревновал, не переживал, не заботился. Даже пальцем не прикоснулся. Этого нельзя было допускать. Молодому и горячем парню нужен секс, и если он не получит его в супружеской постели, то совсем скоро пойдет налево. Мне не хотелось, чтобы пресса налево и направо трубила о том, насколько ветвистые у меня рога. И я приползла к папе, униженно умоляя о помощи. Так родилась идея эксплуатировать наш брак и создать образ примерного семьянина, обожающего свою красавицу жену. Теперь Никита был привязан ко мне еще крепче, и спустя месяц смирился и вернулся на брачное ложе.
В нашем сексе не было ни капли нежности. Скорее это была грубая и жесткая ебля, словно он наказывал меня за сломанную жизнь. Но только мой дорогой муж не знал, что я всегда любила пожестче и кайфую от каждого синяка, который он оставлял на моем теле. Идеальное сочетание — нежный на публике и зверь в постель. Конечно, излишне умный Тимур нашел способ обойти рамки, выставленные папой, и периодически Никита трахался с безмозглыми фанатками. Зачастую, он даже не пытался это скрывать. Я видела на его теле засосы и царапины, но научилась давить гнев в зародыше. Это просто бунт маленького мальчика, который не может смириться с тем, что кто-то оказался хитрее него. Рано или поздно, ему все это надоест, и он сдастся окончательно. Я даже готова пожертвовать своей фигурой и родить ему ребенка, не потому что хочу детей, а чтобы привязать его к себе еще крепче.
Последние пару недель у меня создалось ощущение того, что он наконец смирился со своей судьбой. Никита больше времени стал проводить дома, не задерживался на репетициях, вечера проводил в кабинете за работой. В целом, даже его отношение ко мне стало ровным, без вспышек ненависти и презрения. И секс последний раз был почти нежным, Никита не стремился задеть меня своей грубостью, и от этого я кончала практически без перерыва. Но наша идиллия закончилась три дня назад. Вернулась худшая ипостась моего мужа.
Он или огрызался на меня или игнорировал, а если я вставала перед ним, пытаясь вывести на ссору, чтобы дать сбросить пар, то смотрел как на пустое место сквозь меня. Ян пригласил нас на так называемое новоселье, и чем ближе был этот вечер, тем более агрессивным становился Никита. Если честно, то я уже думала, что он завел тайные отношения с его девушкой. Никак иначе его странное поведение объяснить не получалось.
Она, кстати, оказалась обычной белобрысой молью. Ни один мужчина в здравом уме не сказал бы, что она красивее меня. Хотя Никита мог бы закрутить роман назло мне, но тогда он не был бы таким раздражительным. Как только Милана появилась в комнате, муж посмотрел на нее волком, пусть это и смогла заметить только я, так как привыкла постоянно следить за ним. И тем загадочнее для меня было то, что он сам напросился на кухню помогать ей. Пока Ян проводил мне экскурсию по квартире, я напряжённо выискивала признаки того, что мой муж уже был здесь и оставил следы. Особенно меня интересовала спальная и ванная комната, но ничто не выдавало его присутствия.
Каково же было мое удивление, когда Никита вышел из кухни абсолютно спокойным и даже довольным. Словно и не было в последнее время в нем агрессии и внутреннего напряжения. Эта курица ни капли не изменилась — такая же раздражающая угодливость и приторное дружелюбие. Я пристально наблюдала, как она села рядом с Полонским и закинула на него ноги. Тот инстинктивно принялся успокаивающе поглаживать их. Это неимоверно раздражало, наверное, потому что Никита никогда вел себя со мной так нежно и откровенно влюбленно. На сотые доли секунда мне стало противно от самой себя и от того, каким способом папочка вынудил его жениться на мне. Но это быстро прошло и, пользуясь моментом, я прижалась к мужу, понимая, что сейчас он не оттолкнет меня.
Вечер прошел даже приятно. Не портили его даже постоянные язвительные реплики Тимура, направленные в мой адрес. Правда они были настолько тонкими, что ни Ян, ни его подружка не поняли их. Никита предпочитал отмалчиваться, только едва заметно улыбался уголками губ и крутил в руке бокал с вином. За весь вечер он не сделал и трех глотков, и это тоже было странно — обычно в моей компании алкоголь муж употреблял не задумываясь. Мои демоны вновь проснулись во мне, вынуждая следить за супругом еще внимательнее. Я не позволю ему бросить меня, ни одну интрижку он не предпочтет карьере. И мы оба это знаем.
В отличии от Никиты, я выпила около бутылки вина, может чуть больше, и когда мы вернулись домой была настроена на выяснение отношений. Он попытался избежать очередной ссоры и скрыться в кабинете, но не успел.
— Кто эта шлюха? — Вопрос сорвался с губ, едва только входная дверь закрылась за нами, отрезая от остального мира.
— Ты о ком? — Никита демонстративно удивленно приподнял одну бровь и сложил руки на груди, переходя в оборону. — О Милане? Она хорошая девушка, не стоит ее оскорблять.
— Нет, я о твоей любовнице. Решил мне рога наставить? Забыл, кто мой отец?! — Я говорила на повышенных тонах, порой срываясь на истерический визг, но не желая держать себя в руках.
— Что ты! Как я смею забыть кто твой отец и особенно каким способом он заставил меня на тебе жениться. — Муж прищурил глаза и с ненавистью сверлил меня взглядом. — Никаких любовниц у меня нет, а насчет наличия на твоей глупой головке рогов я отвечать не буду. Ты, итак, все знаешь.
— Урод! Какой же ты урод! — Подозревать это одно, но, когда любимый супруг, глядя тебе в глаза, подтверждает, что не хранит тебе верность, это уже совсем другое. От боли на секунду стало трудно дышать и, не осознавая себя, я со всей силы зарядила ему пощечину. — Не надейся на развод! Ты его никогда не получишь! Ты будешь моим мужем, пока не сдохнешь!
