Теперь бабушка как следует разглядела всех внуков и выучила наизусть их имена.

После этого она села у окна и просидела там остаток дня.

Когда был готов кофе, она взяла свою чашку и поставила её на подоконник.

– Почему ты всё время сидишь у окна? – спросил бабушку Мадс.

– Считаю автомобили, – ответила бабушка. – Сто восемь, сто девять…

Она сидела у окна, пока не стемнело.

– Я насчитала тысячу восемьдесят автомобилей, – сказала она. – Не так уж плохо для первого дня. Можно, я посижу ночью на стуле, может, насчитаю ещё немного?

– Нет, что ты, – сказала мама, – ложись лучше спать. Мне очень интересно, как тебе понравится твоя постель.

Мама открыла дверь в кухню: там, на кухонном столе, была устроена постель для бабушки.

– Как интересно! – сказала бабушка. – Мне ещё ни разу в жизни не приходилось спать на столах!

Вам, может быть, тоже не приходилось спать в кухне на столе? Во всяком случае, бабушке спалось так хорошо, что она тут же решила прожить у папы, мамы и восьми детей целую неделю. Вы, конечно, догадались, что все этому очень обрадовались.

В этот вечер одиннадцать тазиков с грязным бельём выстроились в ряд на полу, потому что кухонный стол был занят.

Первые два дня бабушка, не двигаясь, сидела у окна и считала автомобили. Но на третий день она даже не взглянула в окошко. Она несколько раз прошлась по комнате, и было видно, что ей как-то не по себе. Может быть, бабушке скучно?

Мона сидела и смотрела на неё. Ей было страшно досадно. Ведь она думала, что когда бабушка приедет в город, то они с ней будут ходить на прогулки каждый день. Но бабушка всё время просидела возле этого дурацкого окна.

Вот если бы придумать что-нибудь такое интересное, чтобы бабушке непременно захотелось пойти с ними!

– Бабушка, ты видела королевский дворец? – спросила Мона.

– Нет, папа обещал отвезти меня туда на грузовике, – ответила бабушка.

– А-а! – Мона была разочарована: видно, ничего не получится. Но вдруг ей в голову пришла счастливая мысль: – А ты ездила когда-нибудь на трамвае?

– Нет, конечно, да и не поеду. Это очень дорого и опасно, – ответила бабушка.

– Ни капельки не опасно, – сказала Мона, – и не очень дорого: пятьдесят э́ре за взрослого, двадцать пять – за ребёнка. Мы с Милли можем покатать тебя на трамвае: у нас сегодня много свободного времени.

– А в трамвай трудно влезать? – спросила бабушка.

– Нисколько, тебе кондуктор поможет, – уговаривала бабушку Мона. – Он тебе и выйти поможет.

– Неужели? – Бабушка порылась в маленьком тряпичном мешочке, где она хранила деньги. – Я ещё ничего не решила. Я просто считаю своё состояние… Ну хорошо, – сказала она наконец, – давайте уж поедем на трамвае.

– Я взяла у мамы три кусочка хлеба, – объявила Мона. – Мы сможем позавтракать, если проголодаемся. Девочки взяли бабушку за руки и повели к выходу.

– Счастливого пути! – крикнула им вслед мама. – Мы будем обедать в три часа.

Когда они вышли на улицу, бабушка на минутку остановилась. Три дня она просидела у окна и думала, что уже привыкла к автомобилям, трамваям и к городскому шуму. Но сидеть у окошка было просто, а здесь бабушке казалось, что она непременно попадёт под машину.

– Надо перейти дорогу, – сказала Мона. – Сначала посмотрим налево, потом направо, потом опять налево, и, если машин нет, можно идти. Ну, пошли!

Милли и Мона потянули бабушку за собой, но, дойдя до середины мостовой, бабушка остановилась и закричала:

– Ой, боюсь!

– Ну, бабушка, ну, милая, здесь же нельзя стоять. Идём скорей! Бежим, вон машина!

– Ой, она едет прямо на нас! – испугалась бабушка, но с места не двинулась.

Она только закрыла глаза и ждала, когда её задавят.

Но шофёр в машине увидел старушку и двух маленьких девочек. Он остановил машину и загудел в рожок.

– Ты что, бабушка, окаменела, что ли? – крикнул он.

– Вроде того, – ответила бабушка, снова взяла за руки Мону и Милли и наконец перешла улицу.

Так они пришли на трамвайную остановку. Там стояло несколько человек, все ждали трамвая. Бабушка кивнула им и заулыбалась:

– Вот как, значит, вы тоже хотите покататься на трамвае?

Сначала все удивлённо посмотрели на бабушку, но потом тоже заулыбались. Бабушка выглядела такой доброй и домашней в своём белом платочке, что было бы довольно глупо стоять с кислой миной и не отвечать на её приветствие.

Подошёл трамвай.

– Пожалуйста, пожалуйста. – Кондуктор помог бабушке подняться на площадку, а Мона и Милли вошли следом.

Бабушка протянула кондуктору деньги.

– На одну остановку, пожалуйста, – попросила она.

– Один взрослый и два ребёнка – с вас одна крона, – сказал кондуктор.

Дзинь-дзинь-дзинь! – зазвенел трамвай и тронулся.

– Вот мы и поехали, – радостно сказала бабушка.

Когда трамвай остановился на следующей остановке, бабушка приготовилась к выходу.

– Нет, нет, бабушка, – испугалась Мона, – зачем ты выходишь? Мы ещё мало проехали!

– Но у нас ведь нет больше денег, – шепнула ей бабушка.

– А мы на эти деньги можем ехать до самого конца, – объяснила Мона.

– Правда? Тогда, конечно, неплохо бы прокатиться ещё немножко.

– Девочка совершенно права, – сказала дама, сидевшая рядом. – Вы можете ехать за эти деньги до конечной остановки.

– Ну, лучше и быть ничего не может, – обрадовалась бабушка. – Садитесь, едем дальше.

Теперь она могла спокойно наслаждаться поездкой. Она уселась поудобнее, смотрела в окно, улыбалась и кивала всем пассажирам.

Бабушка могла бы ехать так целый день, но в конце концов трамвай остановился, и все пассажиры вышли.

– Дальше трамвай не пойдёт, надо выходить, – сказала Мона.

– Ну что ж, пошли, – вздохнула бабушка.

Оттуда, куда их привёз трамвай, был виден весь город.

– Ой, сколько домов! – воскликнула бабушка. – Неужели во всех живут люди? А как же нам теперь найти дорогу к нашему дому?

– Но ведь трамвай пойдёт обратно, – сказала Милли.

– На трамвай у нас больше нет денег, – ответила бабушка.

– Давайте пойдём по трамвайным рельсам и так дойдём до нашего дома, – предложила Мона.

Так они и сделали. Сначала всё шло хорошо. Бабушка заглядывала во все окна и была очень довольна прогулкой.

Но вот они подошли к перекрёстку, на котором сходилось сразу много трамвайных путей. Рельсы разбегались в разные стороны, и никто из троих не знал, в какую сторону идти дальше. Теперь даже Мона не знала, что им делать. Она показала пальцем наугад и сказала:

– Туда!

Бабушка шла и шла мелкими шажками. Мона и Милли уже начали уставать, а бабушка шла всё так же легко.

– Бабушка, ты никогда не устаёшь? – спросила Милли.

– Иногда устаю, – ответила бабушка, – но я привыкла в деревне ходить в лавку, а до неё час пути и два обратно.

Но через некоторое время устала даже бабушка, поэтому она очень обрадовалась, увидев впереди парк.

– Пойдём отдохнём немножко, – предложила она.

Они нашли удобную скамейку, и Мона вытащила пакет с завтраком. Они отдыхали и ели хлеб, который им дала на дорогу мама. Потом Милли и Мона играли в песок, а бабушка сидела на скамейке. Она покивала-покивала головой и крепко заснула.

Вдруг Мона сказала:

– Милли, видишь того человека, что сидит на скамейке напротив бабушки? Я его знаю.

– У которого такой грустный вид?

– Да! Это он тогда украл наш грузовик и так ловко перекрасил его в красный цвет.