Трубка — обиталище гусениц — походит на колчан и служит не только оболочкой для нежного тела гусениц и не только укрытием, предохраняющим от возможных ранений. У нее есть и другая важная роль. Гусеница живет на шерстяной материи, а здесь не бьют, разумеется, никакие родники, не выпадает никакая роса. Сколько бы ни жила гусеница моли, она ниоткуда не получит ни капли влаги. Всю необходимую жидкость гусеница извлекает из пищи. Но когда хлебом насущным служит шерсть, то можно считать, что этот «хлеб» на редкость сухой. Просто удивительно, как эти мягкотелые и сочные гусенички способны добывать влагу из такого черствого корма! Конечно, им приходится весьма экономно расходовать влагу. На открытом воздухе гусеница слишком подвергалась бы опасности иссушения. Как хлеб хранят в коробке, чтобы он не быстро черствел, так и гусенички прячутся под оболочкой, которую сами себе сплели, спасаясь от чрезмерной потери влаги.

Впрочем, при всем своем домоседском образе жизни, гусеницы моли способны перемещаться. Это весьма кстати, если вспомнить, что при откладке яиц мамаши проявляют подчас довольно очевидную неразборчивость в отношении места, на котором предстоит появиться на свет их потомству.

То ли по причине отсутствия чего-нибудь лучшего, то ли из-за недостаточной способности к выбору, моль нередко откладывает яйца на материи, которая для личинок не вполне подходит. В этих случаях, обнаружив нехватку корма, гусеницы моли покидают свои футляры и отправляются странствовать. От природы они не очень хорошо оснащены для перемещения. Три пары коротких передних ножек с крючками столь же мало приспособлены для совершения маршей, как и зачатки брюшных ножек. Особенно там, где передвигаться приходится по материи или по шкуре животного.

Тут на помощь насекомому снова приходят его ткаческие таланты.

Отправляясь в странствие, гусенички постепенно выпускают нить, надежно прикрепляя ее к подстилке то слева, то справа. Перекрещиваясь, эти нити и оказываются теми ступенями шелковой веревочной лестницы, по которым гусеницы движутся, попеременно впиваясь в них концами ножек. Как ни медленно это идет, все же, перемещаясь, они достигают скорости до 40 сантиметров в час и при этом не высыхают. Так гусенички, разве только им совсем уж не повезет, раньше или позже добираются до более богатого пастбища, где вновь устраивают себе плетеный кров.

Как долго будет развиваться личинка, во многом зависит от качества кормов. Если питания достаточно и оно личинку устраивает, развитие завершается недели через две-три, а при нехватке корма моль не успевает окукливаться, даже по прошествии года. Закончив рост и созрев, гусеничка пробирается ближе к месту, где ничто не помешает бабочке, вышедшей из кокона, отправиться в полет. Поэтому, если гусеница развивалась в глубине шерстяной обивки, она, как только приближается пора окукливания, выползает ближе к поверхности. Конечно, она не знает, почему поступает так. Это один из ее жизненно важных инстинктов, подобный тысячам тех, которыми природа одарила самые незаметные свои создания.

Пробравшись к поверхности, гусеница прядет себе новый футляр, в котором и окукливается^[22]. Недели через две на свет выходит крылатая моль. Холод значительно удлиняет период покоя куколки.

Летающих бабочек моли чаще можно видеть в жаркую пору года. Но там, где помещения отапливаются, моль способна размножаться круглый год. Число отложенных яиц зависит от того, насколько обильно она питалась, пока была гусеницей. В среднем самка моли кладет около ста яиц за две-три недели. Этому занятию и посвящена в основном ее жизнь.

Самцы живут на несколько дней дольше.

Приходится удивляться не короткому жизненному пути маленьких бабочек, а тому, как долго они остаются в живых. У этих нежных созданий и ротовое устройство и даже кишечник недоразвиты; поэтому крылатая моль неспособна принимать корм, даже просто сосать воду. В течение всех недель жизни бабочка только расходует запасы той пищи, что была усвоена гусеницей. И они столь основательно сами себя поедают, что ко времени кончины тело их весит в два и даже в четыре раза меньше, чем весило поначалу. Подобно автомашине, в которой до капли опустошен бак с горючим, маленькие создания исчерпали свои запасы, свои источники энергии.

Ни на какое действие они больше не способны и погибают от истощения.

Известно много видов бабочек, у которых самцы и самки легко распознаются по внешним признакам. У знаменитых бабочек морфо крылья самцов отливают голубым полированным блеском, которым не обладают самки. Самцы платяной моли отнюдь не щеголи и лишены пышных нарядов. Их узкие крылья, подобно крыльям самок, окрашены вполне скромно и имеют желто-коричневый цвет. И все же невесты обращают на них внимание. Возможно, они воспринимают недоступный нашему обонянию аромат. Ведь известны другие бабочки, у которых дело обстоит именно так^[23].

Если самцы моли по внешним признакам и не очень отличны от самок, то своим поведением они резко отличаются от них. Здесь я сообщу факт довольно неожиданный: самцы часто и оживленно летают, тогда как самки находятся в укрытиях, покидают их неохотно и больше склонны прятаться в щелях или в складках.

Ничего удивительного, что самки ленивы на полет. Из-за брюшка, отяжеленного яйцами, у них на одинаковую несущую поверхность крыла приходится удвоенная нагрузка. Потревоженные, они торопливо убегают в поисках места поукромнее. Таким образом, когда все домашние гоняются, преследуя легко летающую по комнате моль, охота, в сущности, бесполезна. Что проку, если даже уничтожить самца? У моли их, как правило, чуть ли не в два раза больше, чем самок. При таком положении практически ничего не значит для продления рода, больше или меньше на одного самца насчитывается в данном месте в данный момент. Самки — те укрыты и не носятся в воздухе, порхая перед нами, а численность потомства зависит именно от них. Вот если уничтожить самку, это уменьшит количество отложенных яиц примерно на сто.

Прежде чем объявлять войну моли, полезно принять во внимание обстоятельство, которого мы до сих пор еще не касались. Существует не один, а три разных вида моли, и все водятся у нас дома, все угрожают нашему платью, шерстяным изделиям, коврам, обивке мебели, мехам.

Настоящая платяная моль встречается чаще всего. Моль меховая, или шубная, меньше распространена. Она столь же редко ограничивает свое питание мехом, как платяная разной одеждой. Обе формы до того между собой сходны, что даже иным зоологам не удается отличить один вид от другого. Третья моль, ковровая, так же редка, как и меховая. Не знаю, почему ее назвали ковровой. Во всяком случае, гусеницы этой бабочки не прочь полакомиться и шерстяным платьем. Закончив развитие, ковровая моль заметно отличается от двух предыдущих своими крапчатыми крыльями, темно-коричневыми у основания.

Кто однажды видел моль трех только что названных видов, не спутает ни одну из них с другими. Но несведущие, они, к великому огорчению любителей бабочек, совсем не так уж редки, готовы без разбора преследовать и уничтожать любого маленького мотылька, что попадается им на глаза. Особенно дома. А спросить бы их, зачем они это делают. Что же касается платяной, меховой, ковровой моли, тут, конечно, дело другое.