– Я сейчас на съёмной, – призналась я. – Не хочу иметь с бывшим мужем ничего общего больше.

– Он тебе изменил?

– С чего вы взяли?

– Простое предположение.

Я чуть не фыркнула. Хотелось послать его вместе с его дурацкими предположениями, но желание исчезло быстро. Я вдруг поняла, что до сегодняшнего дня ни с кем об этом не говорила. Разве что с Софьей, но вскользь.

Официантка принесла напитки, столовые приборы и хлеб. Вдохнув его аромат, я поняла, как проголодалась. Достала посыпанную семечками ржаную булку и отломила кусочек.

– Да, – всё-таки ответила я. – Изменил.

– С подругой?

Мотнула головой.

– С… – каким чудом я остановилась и не сказала «с няней», не знаю.

Вот же сволота!

Глубокий взгляд, веранда, тёплый безветренный день и предвещающая дождь духота. Он специально выводил меня на откровенность и делал это настолько мастерски, что за несколько минут я едва не выдала ему свою тайну. Нет, не подошёл бы он на роль романтического героя! Только на роль сволочи и мерзавца.

– В общем, всё это уже не важно. Лучше расскажите мне о себе.

– Что ты хочешь знать, Сеня.

Я поджала губы. Он специально! И это тоже специально!

Глянула со злостью. Протянув руку, он забрал у меня половину булки и отхватил здоровенный кусок. Да куда в него лезет?!

Поставившая на стол салаты официантка разрядила обстановку. Вернее, помогла мне не вспыхнуть.

Проигнорировав Михаила, я взялась за еду. То ли так сильно хотела есть, то ли тут очень хорошо готовили – самый дешёвый салат из представленных в меню показался безумно вкусным.

– Квартира далеко от работы?

Я посмотрела с вопросом. Так увлеклась салатом, что не сразу поняла, чего ему надо. Наткнулась на изучающий взгляд. Михаил отломил кусок булочки. Я как завороженная проследила за этим. По телу прокатилась тёплая волна и сосредоточилась внизу живота.

– Да… Нет, не далеко. Нормально.

– А прав у тебя нет?

– На что?

– Водительских, Сеня. Тех, что дают разрешение садиться за руль.

– Я знаю, что такое водительские права. Нет, их у меня нет. Не вижу смысла учиться водить машину, если купить её возможности нет.

– А желание есть?

– Есть. Но пока у меня в приоритете другое.

– И что же?

На сей раз я вовремя себя остановила. Никто и никогда не называл меня Сеней! Ни в институте, ни в школе! Даже в саду!

– Обед, – ткнула вилкой в салат.

Михаил хмыкнул. Забрал тарелки у подошедшей официантки и поставил на стол. Посмотрел на мою, потом на меня.

– Могла бы выбрать что-нибудь поинтереснее. Всё равно за обед плачу я.

– Не стоит. Я сама в состоянии заплатить за свой обед.

– Не стоит, – он мокнул булочку в подливу и положил в рот. – Заплатить за твой обед мог бы даже студент. Дорогая, видимо, у тебя квартира.

– Нормальная. В самый раз. А если вы намекаете на картошку и салат – я не люблю мясо.

– А зря, – он наколол на вилку крупный кусок гуляша. Сунул в рот и по-кошачьи зажмурился от удовольствия. У меня чуть слюнки не потекли. Сволочь! Какая же он сволочь! И считывает всё на раз – два.

***

Я почти закончила с картошкой, когда зазвонил телефон. Посмотрела на дисплей и, ответив, встала. Отошла подальше от Азарова.

– Есь, у Даши температура, – выдала Софья. – Она с самого утра была вялая, потом мне показалось, что она горячая, и вот…

– Высокая?

– Тридцать семь с половиной.

– Самая поганая, – вздохнула я.

Ну почему не одно, так другое?!

– Извини, что позвонила. Понимаю, что у тебя там всё совсем плохо. Но она капризничает, ноет, тебя требует. Я посижу с ней, конечно, но если у тебя будет возможность, постарайся вырваться.

– Думаю, я…

На плечо мне опустилась ладонь. Я порывисто повернулась к Азарову и наткнулась на его внимательный взгляд.

– Я перезвоню, – сказала поспешно и только успела нажать на отбой, как Михаил взял у меня мобильный.

– Твоя подруга? – поинтересовался, возвращая.

– Нет, соседка.

– И зачем соседка звонит тебе посредине дня? – приподнял он бровь.

– А какая вам разница? Сейчас обед. Или теперь вы и мои звонки будете контролировать? – вскинула голову.

Михаил стоял близко, и среди множества окружающих запахов, я отчётливо различала его. Капля бергамота и горьких трав вперемешку с терпкостью. И ещё нотки чая, который он только что пил.

– У нас что-то с краном. Вернее, у неё. Михаил Григорьевич… – решение пришло мгновенно. – Мне нужно съездить домой. У соседа снизу по трубе течёт. А квартира…

– Как же ты быстро превратилась в канарейку.

– При чём тут канарейки?! У меня потоп в квартире!

– Да так… щебечут они сладко. – Он проверил время. – Хорошо, на сегодня ты свободна. Но в течение недели должна будешь всё отработать. Четыре часа за тобой.

– Отработать?! А ничего, что я вчера весь вечер развлекала вас и ваших японцев?!

– Ты должна отработать четыре часа, Есения, – лицо и голос мигом стали жёсткими. – Вчера ты работала. И, если понадобиться, будешь работать до ночи каждый день. Иди. За тобой шесть часов отработки.

– Четыре! – вознегодовала я.

– Шесть, – прочеканил он. – И не пытайся гнуть свою линию. Иначе будет восемь.

Есения

Когда я приехала, температура у Даши была уже почти тридцать восемь. Не надо было врать утром воспитательнице, что дети приболели. Вот, пожалуйста! Слова, что говорится, материальны.

– Я балкон открывала, – призналась Соня. – Чай пила. Даша ко мне пришла. Но, вроде, тепло было.

Соседка расстроенно посмотрела на малышку. Даша выглядела вялой, но в постель идти отказывалась категорически. Увидела меня, подскочила и больше не легла, как я ни уговаривала.

Я потрогала её лоб, хотя было незачем. Само собой получилось, инстинктивно.

– Вряд ли это из-за балкона. Не могла же она за несколько часов заболеть.

Припомнила вечер. Когда мы возвращались, Даша шла в расстёгнутой кофте. Вроде, ветра как такового не было, только порывы. Правда, холодные. Но что махать кулаками после драки? У Даши температура – факт остаётся фактом.

Звонок в дверь растревожил воцарившуюся тишину. Только увидев на пороге курьера, я вспомнила, что по пути заказала торт.

– Ну ты что? – смутилась Соня. – Есь… Мало того, что у Даши температура, так я тебя ещё и с работы выдернула. Это я тебе торт должна, ещё и не один.

– С ума сошла? – бросила на неё взгляд и прошла в кухню. Поставила чайник. – Кто будет чай с тортиком? – спросила громко.

Даша уже успела уйти в комнату, но не прошло и десяти секунд, как и она, и Костя примчались к нам. Значит, всё не так плохо. Показала детям на стулья и вручила торт соседке.

– Режь. И ничего слышать не хочу, – сказала решительно и добавила тихо, подняв на соседку взгляд: – Мне нужна минутная передышка, Сонь. Ощущение такое, что я в болоте. Чем больше пытаюсь выбраться, тем сильнее вязну. Родителей нет, друзей тоже – одни коллеги. Давайте просто съедим все вместе этот торт.

– И не будем думать, что он останется на наших бёдрах, – пошутила Соня и посмотрела на коробку. – Шоколадный со сливочным кремом. М-м-м…

– Вообще ни о чём не будем думать. Режь, – подала ей нож, а сама взялась разливать чай.

***

Заслушавшись рассказом Сони о поездке за город, я настолько отвлеклась, что перестала следить за детьми.

– Есь, – вдруг показала мне соседка в их сторону. Я так и ахнула.

– Ты что делаешь, Дарья?! – подскочила к племяннице и впала в ступор. Её ладошки были выпачканы кремом, рот тоже, а с торта бесследно исчезли три розочки каждая размером с мандарин. Неожиданно странным показалось поведение Кости.

– Это ты её научил? – спросила я строго.

Он сразу же замотал головой, смотря на меня самыми честными на свете глазами. Только почему-то в честность его я не верила. Вытерла Дашкины руки, снова посмотрела поочерёдно на неё и на Костю.