Девушка ощущала себя странно: в ней продолжала бурлить энергия смертных отголосков, которые она усердно поглощала в пещере, и от этого переизбытка было даже неприятно. Во всём теле повысилась чувствительность, прикосновение одежды раздражало, а волосы потрескивали фиолетовыми искрами.

— С тобой всё нормально? – Вил с удивлением смотрел на неё, видя, как от слегка вьющихся прядей тянутся нити знакомой ему тёмно-фиолетовой некромантской энергии.

— Не знаю, — неуверенно ответила Рика, — вроде, да.

— А по виду не скажешь.

— Ничего особенного, — поглядел на чародейку Мозгоправ, — перебрала энергии. Вот и страдает слегка. Избавляться и сбрасывать излишки умеешь? – он сощурился, а в голове чародейки прозвучало, — секс в этом — не последнее дело. Я тоже перебрал слегка, готов помочь.

— Нет, — покачала головой девушка, а мысленно фыркнула, — обойдусь!

— Первым делом – горячая ванна, — включился Янг, в его голосе слышались интонации семейного врача, — полегчает. Потом лучше всего посетить храм, — Мозгоправ хмыкнул, а Рика услышала его мысленное уточнение «Любви!», — вы же посвящены богу смерти, — участливо продолжал делиец, — пусть ваш жених отвезёт вас в семейное святилище. Там божество с благодарностью примет вашу энергию. Пройдёте обряд очищения, а потом со временем и жизненным опытом научитесь справляться с подобным. Но пока, — он покачал головой, — до храма придётся потерпеть.

— Отличный совет, господин Янг, — проговорил коррехидор, — он вытащил часы, — если поторопимся успеем на ночной экспресс.

Они вышли на воздух. Наступал предвечерний час лёгких зимних лиловых сумерек.

— Храм богини Шимон и вся Делящая небо в моём лице благодарит вас, господин Окку и вас, госпожа Таками, за содействие и помощь в возвращении священной реликвии, — Янг церемонно поклонился практически параллельно земле, — мы в неоплатном долгу, — ещё один поклон.

— Что вы, господин Янг, — слегка поклонился в ответ коррехидор, — мы выполняли свой долг. Но впереди ещё три дня праздничной недели. Вы можете провести их в качестве почётных гостей Дубового клана. Кульминация празднеств ещё впереди.

— Мы оценили столь щедрое предложение, — ответил делиец, бережно прижимая к груди нефритовую ласточку, укутанную в расшитый золотом алый шёлк, — но чем скорее храм Шимон получит назад святыню, тем будет лучше. Поэтому завтра мы покинем Оккунари.

Магомобиль въехал на улицу Золотого ясеня.

— Мар, ты со мной? – поинтересовался артист, закладывая лихой поворот у площади с ледяными скульптурами. Проезд мимо был по-прежнему перекрыт.

— Сначала да, — откликнулся Янг, — мне нужно привести себя в порядок и проделать ритуал очищения. Это необходимо после того, как реликвия побывала в чужих руках, да ещё и была задействована в нечестивых ритуалах.

Мозгоправ кивнул и повёз коррехидора и чародейку к резиденции Дубовго клана.

Как на зло в доме Окку было шумно. Приехали старшие братья Вилохэда. Хоть и старался Вил незаметно проскользнуть мимо гостиной, ему это не удалось. С воплями: «Дядя Вилли! Где подарки?» на него напрыгнули трое мальчишек разного возраста.

— Фу, — проговорил самый младший из них – румяный щекастый мальчик лет пяти, — какой ты грязный! Мама отругает тебя за то, что ты подрался! Сыну Дубового клана недостойно пускать в ход кулаки, — наставительным тоном повторил он то, что ему говаривали в сходной ситуации, — ты же – не чернь!

— Увы, Си́нчик, — ответил Вил, — но я не дрался, я выполнял свой долг. Я же – коррехидор, вот и ловлю преступников и бандитов, чтобы ты с братишками мог спать спокойно.

— Тогда, ладно, — милостиво согласился Синчик, — но про подарки ты не забыл? Бандиты не помешали тебе?

— Подарки? – попытался изобразить изумление Вилохэд, но невольно схватился за разбитое лицо, — какие подарки?

— К Неделе междугодья, — пояснил малыш, дивясь непонятливости взрослого.

— Мне можно деньгами, — заметил самый старший, долговязый худой подросток с копной отросших чёрных волос. На вид ему было лет тринадцать, он не лез с обнимашками к дяде, но уже бросал искоса взгляды на стоящую поодаль Рику.

— Подарки получают в первый день Нового года, — ответил Вил, а до него ещё целых три дня. Так что, господа Окку, вам придётся подождать.

— Парни, отстаньте от дяди Вилли, — в холл вышел высокий мужчина с элегантно поседевшими висками, весьма похожий на герцога. Рика поняла, что это – один из трёх старших братьев Вила. Он присвистнул, — мальчик становится мужчиной! Я-то думал, разговор о бандитах — всего лишь отговорка. Мама! – позвал он, — тут Вилли весь в крови и с ним кто-то странный.

Мужчина выпроводил детей и ошарашенно смотрел на девицу, застывшую позади брата.

— Де́йчи, что б тебя, — досадливо проговорил коррехидор, — мы с госпожой Таками пытаемся пройти незаметно. Тебя ж надирает орать во всё горло! Эрика, перед тобой мой старший брат Дейчи, адмирал Кленового флота.

— Рад, — наклонил голову адмирал, но по-прежнему продолжал странно смотреть на Рику.

Леди Мирай опередили двое молодых мужчин, удивительно похожих друг на друга.

— Это твоя невеста, Вилли, — спросил стоящий справа, — вы подрались?

— Ты собираешься подарить клану чародейку? – присвистнул второй, он был несколько шире в плечах и на самую чуточку выше, — но почему именно злую колдунью? В вашем Кленфилде перевелись нормальные чародейки.

Рике было плохо. У неё даже не осталось сил отбрить нахалов, бесцеремонно пялившихся на её искрящие волосы и окутанные фиолетовым сиянием руки, которые она поспешила спрятать за спину. При этом взгляд её упал на ростовое зеркало в раме из дубовых листьев и желудей. Да, удивительно, что братья коррехидора вообще не вытолкали её за дверь и не позвали храмового изгонятеля злых духов. Чародейку переизбыток некротической энергии изменил до неузнаваемости. Из зеркала на Рику смотрела суровая женщина, с ног до головы укутанная недобрым сиянием, против которого её амулет, блокирующий ауру, справлялся не больше ожерелья из ближайшей ювелирной лавки. Глаза чародейки потемнели, округлые девические щёки провалились, резко обозначив скулы, при этом она стала казаться гораздо выше. Волосы истекали фиолетовыми струями, которые стелились за ней подобно шлейфу.

— Эти двое оболтусов – мои средние братья, близнецы Шон и Кин, — донёсся до Рики голос Вилохэда, а правый из близнецов не преминул добавить, что его имя означает «золото».

— Фальшивое, — не удержался Шон и привычно захохотал своей шутке, — братец, — обратился он к Вилу, — твоя чародейка хотела принести тебя в жертву? Или вы просто переборщили со взрослыми играми? – он двусмысленно ухмыльнулся.

— Боги! – воскликнула леди Мирай, и Рика, несмотря на отвратное самочувствие, с удовольствием отметила, что невозмутимая мать коррехидора способна на эмоции, — вы чем занимались! Вилли, твоё лицо, — она нежно повернула голову сына, — немедленно сними испорченное пальто и в марш в свою комнату. Я возьму всё необходимое, чтобы обработать рану. Госпожа Таками, — она строго поглядела на чародейку, — до встречи в вами наш сын никогда не попадал в подобные ситуации. После того, как приведёте себя в порядок, я жду от вас самых исчерпывающих объяснений.

Она увидела порезанные руки девушки и добавила:

— Мегги окажет вам необходимую помощь.

— Объяснения эти оба дадут мне, — заявил герцог, выпроводивший старших сыновей из холла, — и не задерживайтесь. По глазам вижу, у вас есть информация по интересующим меня вопросам.

— Скажу сразу, — доложил коррехидор сравнительно бодрым голосом, — мы нашли всех свиней, студента Кори Лейса и могилу Бартоломью Окку. А ещё, отец, вели задержать ночной экспресс. Нам нужно срочно уехать в Кленфилд.

— Понимаю, — кивнул сэр Гевин.

Горячая ванна немного помогла справиться с избытком энергии, от которого внутренние магические цепи буквально трещали, создавая дискомфорт, вызывая неожиданные болевые ощущения в разных местах и утомительную духовную дурноту, от которой невозможно было избавиться, просто вызвав у себя рвоту. Рика попробовала, но облегчения это не принесло.