…тусклый луч света расчертил неровной полосой каменный пол камеры, растёкся у ног пленника грязной лужей, лизнул ботинки. Сколько времени он здесь уже провёл? Они провели. Девушка у противоположной стены слепо смотрела вперёд и со своим соседом не разговаривала. Она вообще не сказала ни слова с тех пор, как они сюда попали. Так всё же, сколько прошло времени? Должно быть, не больше суток. Но давящая тишина, вкупе с отсутствием еды и даже воды, растянула это время до невозможности. Хотя, может отсутствие воды и к лучшему. Никаких удобств в камере, разумеется, тоже не было.

Парень оторвался от созерцания невероятно живописной противоположной стены и посмотрел на вошедшего мужчину, который в данный момент сноровисто освобождал от цепей рыжеволосую девушку. Пленница что-то тихо ему говорила, но смысл слов парень уловить не мог, в ушах всё ещё гудело – то ли от неудачного падения, то ли по какой-то иной и, наверняка неприятной, причине. Тали поднялась на ноги, тяжело опираясь на стену, и просительно заглянула в глаза своему освободителю, кивнула головой в сторону коллеги. И только тогда мужчина развернулся и подошёл к юноше, присев на корточки и тут же начав ковыряться в кандалах, что опутывали ноги.

– Ойди… – голос парня звучал сипло, всё-таки пить хотелось до смерти. – Не ждал. Думал, ты так и оставишь нас здесь отдыхать.

– Ты идиот, Влад, – зло выплюнул мужчина. – И потому пришёл я не за тобой, а за ней. Однако, ты идиот с таким огромным потенциалом, что игнорировать это было бы расточительством. Я переброшу вас туда, где местные псы, надеюсь, искать не станут. Да и не до того им будет в ближайшие пару дней. А потом след окончательно потеряется.

– Перекинешь нас?… – с недоверием спросила рыжая, хмуря тонкие брови. – А как же ты? Только не говори, что собираешься занять наше место! За свои глупости мы можем ответить сами!

– Я собираюсь потянуть для вас время, дорогая. Ни Обители, ни Цитадели не нужны распри с лесным народом. А если тебя казнят, эти распри возникнут. Если вас отследят после побега, то казнят, предварительно познакомив с пыточной. И распрей будет ещё больше.

– С чего ты взял, что они не отправят погоню в любом случае?

Ойди улыбнулся – коротко и немного самодовольно.

– Кто станет тратить время на ловлю перепелов, если в силках уже бьётся ястреб?

Мужчина рывком поднялся на ноги и сжал портальный амулет на груди, открывая проход. Затем быстро стянул с себя шнурок и перевесил на шею Влада.

– Этот хоть не потеряй, дурень, – он подтолкнул двух пленников к порталу. Рыжая явно собиралась что-то сказать, но на это не было времени, потому он лишь коротко ей кивнул и, кажется, даже попытался ободряюще улыбнуться. Портал захлопнулся, когда в коридоре уже слышался торопливый бег стражей, а грудь скрутило от внезапно образовавшейся пустоты на месте скопления Силы. Пробивать портал из Цитадели, не будучи демоном, – почти самоубийство. Даже у него, со всем его опытом, ушли абсолютно все резервы, до донышка.

Ну да чёрт с ним. Больше ему и не надо.

Мастер Ойди не мог отнести себя к альтруистам и не занимался благотворительностью. И подставляться за чужие ошибки он сильно не любил. Но Тали была связана с Савелией. Тесно связана, кровью. Смерть Видящей наверняка убила бы нимфу, а вот смерть нимфы… Чем бы она обернулась для его воспитанницы? Пожалуй, он не хотел проверять. И да, распрей с лесным народом тоже не хотелось.

Он тщательно всё продумал и взвесил. Он делал так всегда. И решил, что его жизнь определённо не стоит таких серьёзных последствий. А значит, и жалеть о ней теперь нечего.

К тому моменту, как дверь в комнату открылась, и на пороге возник Деспил, я успела измерить пространство шагами столько раз, что уже сбилась со счёта. Сайа принесла мои вещи почти сразу после его ухода, и я облачилась в тот самый отложенный в гостевой комнате костюм – узкие брюки, жакет с воротником-стойкой и мягкие сапоги. Стянула волосы в хвост и перепроверила амулеты. Как ни странно, мне вернули их все. Сартур нервничал и от этого зудело запястье, но как призвать ящерку к порядку я не знала. Возможно потому, что и сама была на взводе. Разумеется, я постаралась покинуть покои, как только мне принесли одежду, но четвёрка непоколебимых в своей верности и очень хмурых стражей меня переубедила. Ну не убивать же личную охрану только потому, что у меня не хватает терпения дождаться их господина!

Впрочем, сейчас этот самый господин стоял на пороге спальни и выглядел собранно и напряжённо. И его аура… что-то с ней было не так. Она стала темнее, насыщеннее, словно в неё влили пузырёк с краской. Красиво, но жутко до одури. Он явно хотел что-то мне сказать, но не особенно торопился, поэтому я сделала шаг вперёд и испытующе уставилась ему в глаза. Они тоже изменились, стали почти чёрными.

– Где ты был? – я старалась говорить ровно, не выдавая крайнюю степень своего волнения. – Что-то случилось?

В глазах демона на мгновение мелькнула злость, но очень быстро погасла, и он пересёк комнату, остановившись у окна и не глядя на меня.

– Помнишь, я просил тебя посадить на поводок своего щенка, Савелия? Зря ты меня не послушалась.

Я почувствовала, как стремительно леденеют кончики пальцев, и сцепила руки в замок.

– Что с Владом?

Чёрт, чёрт, чёрт! Вот ведь чувствовала же, что что-то неладно. Слишком легко он согласился уйти, слишком спокоен был в нашу последнюю встречу!

– Я понятия не имею что с ним. Это уже неважно. Важно, что они с нимфой попытались проникнуть в Цитадель и вытащить тебя. Не знаю как, вероятно, помог Сарфат. В любом случае у них ничего не вышло. Их взяли чуть больше суток назад и определили в камеру. Должны были судить. Но сегодня ночью в камере сработала охранка. Переход по внутреннему порталу, не отслеживаемому. Стража не нашла следов, а королевская семья этой ночью была, как ты понимаешь, занята другими делами. Пленникам устроили побег, Савелия. Виновного поймали.

– Кто?

Холод перебрался с пальцев на запястья, растёкся по позвоночнику и скрутился узлом в низу живота. Не говори этого. Пожалуйста, просто этого не говори.

– Ойди.

Узел лопнул, и я едва не согнулась пополам от боли и предчувствия чего-то неотвратимого и очень страшного.

– Но это же…

– Преступление против Короны, да, – его голос оставался ровным, и взгляда от окна он так и не отвёл. – Он мёртв, Савелия. Суд состоялся час назад. Владыка вынес приговор, Ойди казнили.

Пусто. В голове вдруг стало так пусто, что я не могла найти там ни одной мысли. Только клочья серого тумана с солоноватым привкусом. Что-то мягкое, касающееся моих рук. Отсутствие кислорода в груди, сдавленные спазмом лёгкие. И чьи-то крики.

Мои крики.

Я обнаружила себя стоящей на коленях и упирающейся ладонями в пол. Задыхающейся в собственных рыданиях. У меня уже давно не было семьи. Но был Ойди, заменивший мне отца. Ставший мне наставником, другом, опорой. Он был. А теперь его не стало.

– Кто? – хрипло выдавила я сквозь рыдания. – Я хочу знать, кто казнил его, Деспил?!

Демон, наконец, оторвался от окна и открыто посмотрел мне в лицо.

– Я.

Не помню, как я оказалась на ногах. Не помню, как пересекла комнату. Помню только это упоительное чувство, когда мой кулак с силой врезался в его скулу. И ещё раз. И снова. На костяшках моих пальцев выступила кровь, и теперь с каждым ударом я оставляла на его лице свой отпечаток, испытывая какое-то извращённое наслаждение от происходящего.

Он не сопротивлялся. Не пытался перехватить мои руки. Ему, кажется, вообще не доставлял неудобств мой гнев, что сейчас впечатывался в его тело глухими, сильными ударами. Я била резко, больно, на поражение. Так, как учил Арти. Так, чтобы не оставить противнику шанса. И, будь в моей руке кинжал, демон уже был бы мёртв. Но оружия не было, и он лишь продолжал на меня смотреть, полыхая своей невозможно-яркой аурой. Аурой, напитавшейся чужой смертью.