— ДВА мага, Михай? — откровенно враждебно спросил старший из охранников, мужчина средних лет.

— Придержи лошадей, Папай, — отрезал Михайло, — они сами по себе.

— Но они маги!

Знак и охранники взяли оружие наизготовку, а Ахмат потянулся за плазменником в кресле. Веселов тоже выхватил оружие и явно готов был стрелять по приказу дяди, а сам Иван просто положил руку на рукоять игольника.

— Я — староста общины, Папай.

— Пока еще.

— И пока я староста, приказываю тебе пропустить нас внутрь или ты уже ни во что не ставишь сход, избравший меня старостой?

Эге, подумал Иван, да тут и правда не все ладно, не пришлось бы прорываться с боем. Хотя прорваться было мало, требовался еще транспорт или маг, чтобы пересечь степи и не умереть в процессе. Папай дрогнул и отступил, все опустили оружие.

— Поехали, — мрачно сказал Михайло, залезая в «буханку».

Иван хотел спросить о глотке воды, но решил, что время и место не располагают. Они проехали и оказались внутри, в кольце из холмов, между которыми лежали распаханные поля и плодоносящие сады. Куда ни кинь взор, повсюду виднелась зелень и люди, трудящиеся посреди посадок, возделывающие и собирающие плоды своих рук. Даже воздух, казалось, стал гуще и аппетитнее, налился соком, и в лицо Ивану, опустившему окно, ударило стеной ароматов, включая вонь скота и нотки навоза.

— Вот она, наша долина-кормилица! — вскричал Михайло. — А вон там сама община и наше целебное озерцо рядом с ним! Видите?

— Вижу, — ответил Иван.

Малые Норки располагались на севере кольца холмов (а они въехали с юга), в самой высокой точке этой своеобразной, рукотворной долины, которая орошалась водой из озерца по прорытым каналам. Там и сям посреди долины виднелись оставленные холмы (остальные, похоже, срыли), превращенные в дополнительные узлы обороны и жилья, если кто хотел пораньше оказаться в поле. Загоны для скота располагались здесь, в южной части, и слева показался конный патруль, объезжавший внешнее кольцо холмов.

Вид живых коней вызвала у Кабанкина подергивание века от очередной порции воспоминаний.

Ахмат простодушно приник к окну, не сдерживая охов и ахов, а Листва фыркнула горделиво и задрала нос, мол, в магических общинах видала и не такое! Но все же ощущалось, что и она впечатлена и подобный патруль — верхом на живых конях! — лучше любых других знаков говорил о богатстве и мощи общины Малых Норок. Карлик делал движения руками, словно то ли сгребал навоз для перепродажи, то ли собирался самих лошадей пустить на мясо, и пускал слюну, сам того не замечая.

Иван только покачал головой и продолжил рассматривать окрестности.

Община была обнесена отдельной стеной и с условной спины, северной части, ее подпирал скальный выход, составлявший часть все того же внешнего кольца обороны. Наверняка там же располагались и разного рода склады, а также дополнительное убежище, нет, понял Иван, под ним и находился тот подземный бункер, о котором толковал Михайло в городе.

— Прямо по дороге, не промахнетесь, — указал рукой Михайло.

Действительно, из долины вела только одна дорога, для машин, во всяком случае. В то же время в двух местах ее пересекали каналы с подъемными мостиками, мера предосторожности против нежити, вне всяких сомнений. Буханка катилась медленно, а взгляд Ивана выхватывал разные детали.

Размеры. Застрой тут все домами и вышел бы целый район Тырнова.

Оружие. На себе и или под рукой, у каждого, даже у детей.

Сельскохозяйственная техника. Дополнительно приделанная самодельная броня и оружие. Антигравитационные пластины, возможно, чтобы летать прямо над полями или пересекать каналы, не опуская мостков и не давая нежити шансов.

Люди. Скромная, практическая одежда, тяжелый труд, с широким применением механизмов, техники и различных техномагических приспособлений.

— У вас так часто прорывают щиты? — спросил Кабанкин.

— Бывает, — ответил Михайло, — но бдительности лучше учиться с детства. Помимо этого, каждый учится и на вышке стоять, и в патруле ездить, и за малыми детьми в общине присматривать.

Иван только кивнул, полная взаимозаменяемость во всех делах, от прополки до охраны.

— А почему патрули на лошадях, не машинах? — полюбопытствовал Ахмат. — У вас тут недостатка в мяу нет, насколько я вижу.

— Раньше использовали машины, но после пары прорывов перешли на лошадей и контрольную полосу.

Масса техники потребляла много мяу, которые община приобретала в Тырнове за продовольствие, подумал Иван. Смысл им откалываться от города, кто тогда все это заряжать будет? Похоже, в своей горячности веры и выкриков о каре небесной общинники о том даже не подумали.

Им, в теории, следовало бы, наоборот, расширяться, возвести еще кольцо холмов, да задуматься о своей фабрике мяу. Может не о производстве, но станции перезарядки так точно. Получить статус города, войти в союз на особых условиях.

— Хорошо тут у вас, — вдруг подала голос Олеся и прервалась.

Она шумно сглотнула, дорога как раз проходила мимо яблоневого сада, где на ветках висели огромные краснобокие плоды. Ахмат же больше смотрел на девушек, таких же краснощеких и крепких, как собираемые ими яблоки.

— Вот только леса не хватает.

— Был лесок, был, госпожа, — откликнулся Михайло, — да вырубили все давно, еще когда долину и склоны расчищали, своих деревьев насадили! Первые дома из них поставили, до сих пор стоят!

Олеся кивнула, словно и не рассчитывала услышать иного.

Земляной вал, обложенный камнем, стенка высотой примерно по грудь, да бойницы бункеров внутри. Буханка въехала внутрь под бдительным взором охранника, пожилого и одноногого, кивнувшего старосте с высоты вала. Пикнули сканеры, показывая, что машина не успела нахвататься опасностей, пока ехала по долине. Дома, каменные и двухэтажные, окна-бойницы, высокие пороги и располагались здания концентрическими кругами, сходясь к площади у самых скал.

Там же виднелись дома из бревен да церковь.

В общине царила тишина, только откуда-то издалека доносились детские голоса. Похоже, самых малых детей все же в поле не брали, держали в детском саду. Рядом с каждым из домов виднелся тщательной ухоженный сад — огород, никаких заборов не наблюдалось, как и собак или замков на дверях. В Тырнове живность не водилась, но вот в таких общинах запросто, если там считали, что звери не зря едят свой хлеб.

Буханка проехала до самой площади, и староста указал влево.

— Вот мой дом, рядом с церковью, а ваш будет следующий, гостевой.

— Там, где двое сироток живут? — уточнил Иван, меряя взглядом расстояние.

Да, через дом, но все же рядом. Может и видели что-то?

— Там живут все, кто не из нашей общины, — неожиданно сухо ответил Михайло.

— За ними кто-то присматривает?

— Женщины по очереди да отец Фёдор, который их и привез.

Иван, вытаскивая свои сумки из машины, бросил взгляд в сторону остальных. Его намек, что это может быть след, пропал втуне, Ахмат крутился в воздухе, а Олеся потягивалась и зевала, хрустела телом. Юрась Веселов смотрел восторженно, приоткрыв рот, пока не получил подзатыльник от старосты.

— Отнесем вещи да приступим, начнем с осмотра места гибели, — скомандовал Иван. — Ахмат, доставай сканеры, Олеся, готовь, что там по твоей части.

Они вошли в гостевой дом, Олеся провела пальцем по бревенчатой стене, затем сунула его в рот и хмыкнула.

— Это ж надо так оголодать, — тут же поддел ее Ахмат.

— Что-то важное? — спросил Иван у Листвы.

— Да не особо, — отмахнулась та, опуская сумку на пол. — А хлеб-соль и правда не заготовили.

— С чего бы им угощать чужаков, да еще тех, которые приехали внезапно? — усомнился в ответ Иван, прислушиваясь к происходящему в доме.

Дети отсутствовали либо очень хорошо спрятались.

— Если маг был им чужим, то жил здесь, получается? — вдруг спросил Ахмат.

— Ты прав, здесь надо будет все просканировать и проверить тогда, — кивнул Иван. — Дальше не идем, осмотрим место смерти, пока никого нет, затем здесь все проверим.