— Это я все рассказываю к тому, чтобы вы не удивлялись творящемуся у нас, — продолжала вещать Оля.

— Да мы и не удивляемся, — одновременно ответили Олеся и Ахмат, затем переглянулись хмуро.

Владимир откровенно скучал, но предложений убить всех и превратить в зомби или еще какую нежить пока не высказывал.

— А мне казалось, ну неважно, — чуть смутилась Оля. — В общем, все началось с моего соседа, одного из соседей. Леонид всегда был немного замкнут, предпочитал технику живым людям и отлично чинил ее, половина дома к нему таскала разные приборы, где можно было обойтись без магии.

— Без магии нигде нельзя обойтись, — наставительно заметила Олеся, отправляя в рот очередную синтоконфету с видом и вкусом шоколада.

Владимир шевельнулся, словно собирался слизать остатки шоколада с ее губ и вокруг, но вспомнил, что вокруг еще люди.

— Можно, Прежние же обходились, — тут же машинально съязвил Ахмат.

— И куда это их привело?

— Зато они успели наплодить столько техники, что мы до сих пор ей пользуемся.

— Без магии не смогли бы, — припечатала Олеся.

Тут она была, конечно, права, но Ахмату не хотелось этого признавать. У Прежних была могучая промышленность и невероятные достижения науки и техники, теперь недостижимые. Выжившие после конца света, не в силах производить такие же чипы, импланты, роботов и электронику, чинили одну при помощи другой, подбирали заменители, упрощали или прибегали к помощи магии, заменявшей отсутствующую техническую часть.

— Мы отклонились от темы, — проворчал он. — Леонид чинил технику без магии, хорошо, что дальше?

Еще оставался верный аргумент, мол, не прячься маги по своим анклавам и конца света не случилось бы, но Ахмат не рискнул к нему прибегать. Не в присутствии Оли, источника денег и живого женского тела, ибо Олеся обычно багровела, орала, размахивала посохом и колдовала, как не в себя, только командир мог ее утихомирить, но он отсутствовал.

— Утюг достался мне от тети, которая растила меня и брата, так как родителей убили, ну, неважно. В общем, он был со мной много лет, регулярно ломался и я его чинила, так как он был мне дорог, как память. Леониду несколько раз отдавала и он чинил, не брал с меня денег, так как я ему нравилась, да-да, девушки такие вещи видят сразу!

Олеся фыркнула одобрительно и посмотрела на Владимира, который опять заскучал.

— Я была на работе, когда все случилось, да и соседи тоже, только Леонид находился у себя. Он дал отпор, только стрелял плохо, его скрутили, пытали, а потом проломили голову моим утюгом, который он как раз закончил чинить, — лицо Оли чуть омрачилось. — Стража провела расследование, вломились из банды Ядовитого Клыка, Леонид и им чинил технику, хоть и не состоял в банде. Меня тоже допрашивали, утюг потом вернули, весь в крови и чем-то засохшем, и вот тогда все и началось.

Лицо ее оставалось мрачным, но без слез, и Ахмат понял, что она жалела о смерти Леонида, как хорошего соседа и того, кто ремонтировал утюг, не более. Впрочем, опять вспоминая Кабанкина, по нынешним временам и такое выглядело верхом милосердия и гуманизма.

— Что началось? — спросила Олеся.

— Я отмывала утюг и меня словно кольнуло в палец, я тогда не поняла, что это было, но теперь уверена, что это дух Леонида подавал мне сигнал! — почти торжественно объявила Оля. — Первый из сигналов! Дух его переселился в утюг и поселился в нем!

— Поэтому вы пришли к нам, ради этого оторвали нас от варки идеального зелья красоты? — чуть брезгливо спросила Олеся, морща нос. — Чтобы поговорить с его духом? Я, конечно, могу и такое, я все могу, но это встанет дороже!

— Почему? — заморгала Оля.

— Потому что у нее диплом! — не удержался Ахмат.

— Нет, — покачала головой Олеся. — Переселение духа в момент смерти, из этого никогда не выходит ничего хорошего. Нужно очень, очень сильное желание, чтобы дух не-мага переселился, и они остаются одержимы тем, чего желали в момент смерти, как правило, это желание отомстить убийце. Одержимость придает им сил, а попытки изгнания приводят к тому, что дух начинает мстить уже магу или экзорцисту. Поэтому дороже.

— Нет, изгонять его не надо, — твердо ответила Оля, — моя вера против!

— Может, все же дослушаем до конца? — проворчал Ахмат.

Все же, когда расспросы вел Иван, такого не случалось. Олеся обычно или отсутствовала, или командир обрывал ее пикировки с Ахматом и попытки забежать вперед в разговоре. Творец разумный, одна из новых религий, родившихся после конца света, почитала всякий разум, проповедуя, что тело, в котором он заключен, неважно. После конца света родилось много новых религий, большая часть умерла или влачила жалкое существование, но вера в Разумного прижилась, по понятным причинам. Вырасти Ахмат в иной среде, может тоже верил бы в Разумного, считая, что карликовое тело с миниатюрными ногами неважно.

— Дослушаем, — проворчала в ответ Олеся, — но вряд ли у духа в утюге есть разум!

— Так он и не одержим местью, — возразила Оля, — скорее… по-прежнему влюблен в меня? Или относится как к маме? Что-то вроде щенка или котенка, ну неважно. Так, на чем я остановилась? Ах да, я отмыла его, какое-то время не прикасалась, сами понимаете, но потом все же включила. То есть хотела включить, а он взял и включился сам, еще раньше, чем я поднесла руку! Потом я заметила, что он включается сам собой, стоит мне прийти и словно просит взять его в руки и погладить его или им. Затем он спас меня от бандитов.

— Тех же? — спросил Ахмат.

— Не скажу точно, кажется, они были из банды Стального локтя, — отозвалась Оля.

Ахмат быстро вспомнил несколько знакомых из банд Ядовитого Клыка и Стального Локтя, да, они работали на востоке, тогда как сам он больше находился в центре и все же. Следовало связаться с ними и расспросить, узнать, что за история такая.

— И как именно вас спас утюг? Проломил еще одну голову?

— О, он кольнул меня в палец, опять, а затем закоротил механизм открывания двери и бандиты не смогли ее сразу выломать! — торжественно объявила Оля. — Пока они ломились, соседи выглянули на шум, а я успела достать свой лазерник и вместе мы отбились, а там и стража подоспела.

— А что именно они хотели?

— Как обычно, наверное, — пожала плечами Оля. — А может и искали что, в доме уже несколько раз пропадали различные приборы, те, которые чинил Леонид.

— То есть они пришли за утюгом? — уточнил Ахмат, пусть это и звучало глупо.

— Я не знаю, они просто ломились, — вздохнула Оля, — правда, потом больше не приходили. Возможно, потому что я стала осторожнее, на работу теперь езжу с другими мелкими клерками, ходит там к нам автобус, ну и в доме улучшили безопасность, дежурим теперь по очереди. Стража, опять же, прижала немного наши банды. Честно, не знаю, пару раз мне казалось, что за мной кто-то наблюдает, потом я думала, что это дух Леонида из утюга, о, кстати, после той истории, он словно получил бесконечную мяу внутри! Вообще перестал требовать замены и ломаться, кстати, тоже перестал.

— Леонид и правда был влюблен в вас, больше жизни, — мечтательно изрекла Олеся, томно вздыхая, — и дух его стал духом-хранителем, даже научился влиять на технику.

— Да! — обрадовалась Оля. — Собственно, мы добрались до того, из-за чего я пришла! Как бы, последняя капля никотина, что убила верблюда, как говорили Прежние! Бандиты и бандиты, всякое бывает в жизни, они больше не нападали, я немного расслабилась, утюг встречал меня с работы, мы вместе гладили и я поняла, что мне нужен кто-то еще. Не просто теплый, но еще и живой! Я немного потратилась и купила вот это.

Рука ее провела по струящейся ткани платья, а Ахмат мысленно рассмеялся. Оля и без того могла бы получить кого угодно, но она словно и не подозревала о своей красоте, скорее всего, вся была погружена в работу и выживание. Впрочем, судя по взгляду Листвы, можно было ожидать шквала покупок разных платьев из такой ткани.

— Вилен, он был такой хороший, понимающий, такое надежное мускулистое плечо и грудь, к которой так и хочется припасть и найти опору, если вы меня понимаете.