– Ну так, только в общих чертах. Я как раз обдумывал это, лежа в ванне. В соседней комнате копошился мистер Батгейт. Его в качестве «жертвы» я сразу же отверг – слишком очевидно. А потом я услышал гонг, погас свет. Вначале я намеревался крикнуть, что это не «убийца», что это случайное совпадение, но потом решил, что этот инцидент поможет мне выполнить задачу. Я вылез из ванны и начал одеваться. Мне показалось, что сейчас, в темноте, я легко смогу найти «жертву». Я…

Его прервал голос Хендсли.

– В чем дело, мистер Хендсли? – мягко спросил Аллейн.

– Ах, это были вы, Артур, кто налетел на меня в холле второго этажа и прошептал на ухо: «Вы убиты»?

– А вы мне ответили: «Перестаньте валять дурака», – ответил Уайлд. – Я тогда решил не испытывать судьбу и ретировался.

– Одну минутку, – прервал его детектив. – Дайте мне сообразить. Надо же, как все запутано. Значит, когда прозвучал гонг, вы, мистер Уайлд, находились в ванной. Точно зная, кто «убийца», вы решили, что в гонг ударил кто-то случайно. Так?

– Я подумал, что это сигнал к ужину, а свет погас из-за того, что перегорели пробки.

– Так-так, понимаю. Стало быть, вы притаились и решили напасть на кого-нибудь в темноте?

– Да, – спокойно ответил Уайлд.

«Ну и зануда этот детектив», – подумал Найджел.

Аллейн же тем временем продолжал:

– Значит, вы вышли в холл второго этажа, кинулись к сэру Хюберту и внезапно произнесли ключевую фразу. Верно? А вы, сэр Хюберт, подумали, что он дурачится?

– Разумеется. Ведь сигнал уже был подан. Сам не знаю почему, но мне показалось… мне показалось, что его подал Ренкин.

– Мистер Уайлд, – сказал Аллейн, – вас, конечно, не удивит, если я задам вам сакраментальный вопрос, фигурирующий почти во всех детективных романах: когда вы в последний раз видели мистера Ренкина?

– Мы беседовали в холле, перед тем как отправиться переодеваться к ужину. Чарльз еще говорил, что, мол, не важно, кто из нас «он», потому что все равно воспользоваться случаем мы не сможем – всем известно, что только мы двое остались в холле.

– Да, это верно. И мистер Ренкин остался потом в холле один, когда вы поднялись наверх?

– Да.

– Кто-нибудь видел вас внизу вместе?

Уайлд на мгновение задумался.

– Да, я припоминаю, через холл проходила горничная Мэри. Она закрывала входную дверь и еще была там, когда я поднимался наверх. Я спросил у нее, правильно ли идут часы в холле. И она ответила: «Да, сейчас без десяти восемь». А я воскликнул: «Боже, опаздываю!» (или что-то в этом роде) – и поспешил наверх.

– Отсюда вытекает, что мистер Ренкин находился в холле в полном одиночестве примерно с семи пятидесяти до без пяти восемь, когда он был убит. То есть около четырех минут. Благодарю вас, мистер Уайлд.

Аллейн сделал короткую пометку в блокноте и оглядел присутствующих.

– Не желает ли кто задать вопрос? Уверяю вас, я буду это только приветствовать.

Тишину взорвала миссис Уайлд. Глядя на своего мужа со странной отчужденностью, она нервно произнесла:

– Мне хотелось бы знать, о чем вы говорили с Чарльзом здесь, в холле?

В первый раз Артур Уайлд заметно поколебался с ответом.

– Я не думаю, – наконец сказал он, – что предмет нашего разговора может иметь отношение к данному делу.

– И тем не менее, – раздался вежливый голос доктора Токарева, – вопрос задан.

– Хорошо, я отвечу. – В тоне Уайлда чувствовалось легкое недовольство. – Мы говорили о вас, доктор Токарев.

– В самом деле? И что же вы говорили?

– Ренкин возмущался вашим заявлением насчет того, что он не имеет права распоряжаться этим кинжалом. Он… он расценил это как выпад против себя. В общем, он был обижен.

Тут о своем присутствии заявил доктор Янг, издав горлом свой знаменитый звук.

Аллейн улыбнулся.

– И что вы ему на это ответили? – спросил он.

Артур Уайлд взъерошил волосы:

– Я сказал ему, чтобы он бросил глупить. Чарльз всегда был очень обидчивый – только тронь. Я попытался объяснить ему, что такой кинжал для русского «братства» является священной реликвией и что нам, англичанам, понять это трудно, но в данном случае необходимо. Вскоре раздражение Чарльза улеглось, и он заявил, что согласен со мной. Затем мы подразнили друг друга насчет «игры в убийство», а потом я ушел.

– Еще вопросы? – осведомился Аллейн.

Вопросы иссякли.

– Полагаю, – сказал в заключение Уайлд, – что я, вероятно, был последним, кто видел Чарльза живым. Наряду с Мэри и настоящим убийцей.

– Я хочу сказать, – начал Найджел, – что подтверждаю большую часть сказанного вами. Я оставил вас с Чарльзом вдвоем внизу и слышал, как вы появились в ванной несколько минут спустя. Мы еще переговаривались друг с другом, пока наполнялась ваша ванна, да и после того, как погас свет, мы тоже что-то говорили. Я решительно подтверждаю, что вы находились в ванной комнате до, во время и после того, как было совершено это преступление.

– Да, – согласилась миссис Уайлд, – ты мне тоже что-то кричал, Артур.

– Ваши комнаты рядом? – спросил Аллейн.

Найджел на листе бумаги набросал план расположения четырех комнат и через стол пустил его к инспектору.

– Понятно, – произнес Аллейн, внимательно его разглядывая. – Я уверен, вы все оцените важность рассказа мистера Уайлда о своих перемещениях в указанный период. Этот рассказ уже подтвердили миссис Уайлд и мистер Батгейт. Кто-нибудь еще может привести какие-либо факты в дополнение к уже сказанному?

– Да, – поспешно сказала миссис Уайлд. – Я могу. Когда я одевалась в своей комнате, туда вошла Флоранс, горничная Анджелы, и спросила, не нужна ли мне какая-либо помощь. Она задержалась у меня на несколько минут – совсем недолго, – но она могла слышать, как Артур кричал мне из ванной – дверь была закрыта не плотно.

– Она, разумеется, подтвердит это позднее, – сказал инспектор. – Теперь в нашем распоряжении имеется полная картина действий этих троих гостей сэра Хюберта, начиная примерно с семи тридцати и до момента убийства. Первой наверх поднялась миссис Уайлд, следом за ней – мистер Батгейт. Мистер Уайлд был последним. Одеваясь в своих комнатах, они переговаривались друг с другом, и их голоса, возможно, слышала горничная. Мистер Батгейт, насколько я понимаю, вы были первым, кто оказался внизу после сигнала гонга, и это вы включили свет?

Найджел в этот момент был погружен в размышления о том, что странно это как-то, уж больно поспешно миссис Уайлд ринулась подтверждать рассказ своего мужа. Чего она вдруг так заторопилась? Оторвавшись от раздумий, он посмотрел на инспектора. «Да, – подумал Найджел, – когда Аллейн говорит официальным тоном, это ему идет больше», а вслух произнес:

– Да. Это я включил свет.

– Но вы выждали положенные две минуты, не так ли?

– Да. Остальные гости были позади меня, на лестнице.

– Найдя главный выключатель, вы немедленно включили свет?

– Нет. На секунду-другую я задержался, хотя с лестницы мне кричали, чтобы я включал.

– Почему? – спросила Розамунда Грант.

– Сам не знаю. Это было очень странно, но я вдруг почувствовал, что мне не хочется включать. Потом крикнул сэр Хюберт, и я повернул выключатель.

– С мистером Уайлдом вы говорили все время, вплоть до момента, когда покинули комнату?

– По-моему, да.

– Так оно и было, – сказал Артур Уайлд, дружески глядя на него.

– А с кем-нибудь еще вы беседовали, когда находились в холле второго этажа?

– Не помню. Тогда в темноте все что-то тараторили. Я зажег спичку.

– Да, – быстро сказала Анджела, – он зажег спичку. Я была тогда в другом конце верхнего этажа, как вдруг увидела его лицо, освещенное снизу. Вероятно, он только что вышел из своей комнаты.

– Мистер Батгейт, – продолжил детектив, – когда вы начали спускаться вниз, ваша спичка еще горела?

– Да. Мне удалось пройти с ней чуть ли не полпути.

– Кто-нибудь миновал вас на лестнице?

– Нет.

– Вы в этом уверены?