Он молчит. Сцепив зубы, продолжает крутить руль.

– Вот и я о том же, Данил. В общем, забей. Не нужно никого наказывать. Это моё наказание за любовь к тебе. Мы должны поставить точку в этой истории, иначе Люда не успокоится, потом не успокоишься ты. И что? Всю жизнь друг другу палки вставлять в колёса будем? Я так не хочу, Данил.

– Предлагаешь, всё проглотить? Сможешь?

– Не знаю. Но воевать с твоей бывшей женой – точно не буду.

Мы замолкаем. Данил, наверное, обижен. Но мне как-то пофиг сейчас. Если я задела его мужское достоинство и всё такое, то это его проблемы. Не мои! Я вообще сама в шоке, как держусь, как не слетела с катушек от горя.

Потоцкий вряд ли меня по-настоящему поймёт, а я не собираюсь бить себя в грудь и что-то ему доказывать. Творческие люди очень странные, они словно живут в параллельной реальности. Мне ещё в детстве мама говорила: “Настя, спустись к нам, на землю”. То-то же.

Фотография – моя настоящая любовь. А фотостудия – родной ребёнок. Я создала её с нуля, слепила из своих мечт в живой организм.

Что чувствует мать, держа на своих руках умершего ребёнка? Кажется, я чувствую то же самое, раз мне жить не хочется.

Данил привозит нас в дом своей покойной бабушки. Ведёт в дом, даёт рабочий комбинезон переодеться. Ничего не спрашиваю. Будем ремонтировать его “Тридцатку”? Окей. Мне всё равно, чем сейчас заниматься, лишь бы не оставаться тет-а-тет со своими токсичными мыслями. Они всю душу наизнанку выматывают, съедают до костей.

***

Через неделю я сижу за ноутом и рассылаю своё резюме на всех сайтах, что нахожу. Денег на открытие нового дела у меня всё равно нет, а так – может хоть фотографом куда-то возьмут, или хотя бы на ресепшен принимать заказы. Да кем угодно, лишь бы остаться в этой сфере и иметь возможность платить по счетам, о кредитах – пока молчу.

Звонки начинают поступать уже на следующее утро. Мне предлагают в “Макдональдс”, что-то типа “Свободная касса”. Ещё зовут в кинотеатр продавать билеты. И в таком духе, но всё не то, что я хотела.

Один звонок оказывается очень важным. И роковым.

Модельное агентство ищет фотографа на постоянной основе. Просят выслать им портфолио.

Пребывая на кураже, я загружаю на облачное хранилище свои лучшие фотки. Отправляю. И жду звонка.

Звонят. Я подхожу. Директор модельного агентства готов заключить контракт на год. Только есть одно “но”. Модельное агентство находится в столице, почти в пятистах километрах от моего города.

Ужин в квартире Данила проходит в спокойной обстановке. Я молчаливая уже по привычке. Лениво ковыряю вилкой салат на своей тарелке, чаще пью сок. Надо как-то сказать о своих планах, но не решаюсь, потому что ещё сама не определилась.

Данилу звонят на мобильный. Взглянув на телефон, он молча сбрасывает вызов и кладёт мобильник на стол, перевернув его экраном вниз. Наблюдаю за этим жестом. "Вчерашняя" я уже бы кипишевала, придумывала каких-то настойчивых баб и в таком духе. А я просто ухмыляюсь, ощущая в душе пустоту.

– Насть, я тут подумал… – начинает говорить Данил, но вдруг что-то вспомнив, поднимается из-за стола и уходит. – Сейчас.

Возвратившись через минуту с толстым конвертом в руках, садится напротив меня.

– Может, ты попробуешь ещё раз открыть свою фотостудию? Я дам тебе стартап, – белый конверт аккурат ложится на мои колени.

Взгляд скашиваю на конверт, затем возвращаю на Данила.

– Ты хочешь дать мне денег? Дань, я так не могу, – качаю головой, конверт кладу на стол.

– Правильная сильно, да?

– Не в этом дела. Я привыкла рассчитывать только на себя и свои силы. Я ни за что не стану твоей содержанкой.

– Что за глупости сейчас ты говоришь? Я просто хочу тебе помочь. Эти деньги тебя ни к чему не обязывают.

Ухмыляюсь, а в голове уже разворачивается настоящий батл из моих внутренних противоречий. Ну, как обычно, да.

– Спасибо, Данил. Ты очень щедрый, но я как-нибудь сама постараюсь выкарабкаться из той ямы, в которой оказалась.

– Я тебя расстрою, но карабкаться в одиночку можно до конца своих дней. И в итоге не выкарабкаться.

– Ну почему же? Мне предложили очень интересную работу – фотографом в модельное агентство. Гонорар даже больше, чем я получала, когда имела свою фотостудию. Я быстро поднимусь с колен.

– Ясно, – холодно цедит через зубы и встаёт со стула, чтоб уже через минуту включить вытяжку на кухне и закурить.

Разговор не вышел. Мне не по себе от этой стены непонимания, выросшей между нами. Он хотел как лучше – знаю, но только со мной так не работает. Я себя перестану уважать, если возьму деньги. Мне очень важно гордиться собой. Просто жизненно необходимо быть самостоятельной и независимой. Нет, я не какая-то там феминистка. Просто живу так с того момента, когда поняла, что достаточно взрослая, чтоб не сидеть на родительской шее. Я привыкла принимать серьёзные решения и нести за них ответственность, не перекладывая на других.

Возможно, если бы с Потоцким мы были одной семьёй и он априори тогда бы мне помог, как мой муж. От такой помощи я вряд ли бы отказалась. Но, а сейчас, когда мы друг другу почти никто, я фактически стану его содержанкой – та, что спит за деньги и немалые.

Знаю, я слишком много парюсь. И не будь в моей голове каких-то там установок, то всё было бы проще, как у нормальных людей. Но я такая, какая есть. Мне почти тридцать, вряд ли я изменюсь.

Дождавшись, когда Данила немного попустит, я подхожу со спины и кладу ладони на его плечи. Приказываю себе не трусить.

“Скажи ему, Настя. Давай, ты же смелая”

– Я тебе самое главное не сказала, – произношу тихим голосом, чувствую, как Данил напрягается.

– Ну попробуй, – цедит через зубы Данил.

– Модельное агентство в столице. Мне придётся переехать.

Он молчит. Лишь дышит тяжело. Смотрит куда-то вдаль, будто меня игнорирует.

– Ты ничего не скажешь, Данил?

– Мой ответ что-то изменит, если ты уже сделала свой выбор?

– Ещё не сделала. Хочу услышать твоё мнение.

– Я его уже сказал. Повторять не буду.

– То есть… – запинаюсь, подбирая слова, но все слова кажутся мне неправильными. – Ты вот так реально готов отпустить меня?

– Ну ты же не собака, я не могу посадить тебя на цепь.

– Дурацкое сравнение.

– Какое есть.

– Ладно, я пойду домой. Что-то не складывается у нас с тобой сегодня.

Я думала, он придёт или хотя бы позвонит. Скажет: “Насть, хватит выпендриваться. Никуда ты не поедешь. Не отпущу”.

Не пришёл.

Не позвонил.

А я правда его ждала. Меня отпустило через пару дней, но идти на мировую? Так мы вроде не ссорились. Просто я не услышала самого главного. Не поняла, что нужна ему. Так легко сдался, когда у меня случился серьёзный кризис после стресса.

Модельное агентство торопит с ответом.

Да? Нет?

Долго колеблюсь, а затем даю себе мысленного подзатыльника. Заставляю двигаться вперёд, ни в коем случае назад.

Не сложилось. Что ж… Наверное, так бывает.

Сдаюсь первой. Играть в молчанку больше не хочется. Звоню ему на мобильный, а он вызов сбрасывает. Девять вечера. Суббота. Что за херня такая?

Записываю голосовое. Отправляю на Вайбер.

Заснув в слезах, утром проверяю мобильный.

“Удачи в новом городе”, – его ответ в одной строчке.

Злость накатывает удушливой волной. Слёзы текут из глаз против воли. Сползаю с кровати, с трудом поднимаюсь на ноги. Иду в ванную. Замираю напротив зеркала, смотрю на себя страшную.

А в голову врываются воспоминания из прошлого. Всё путается, страхи оживают. Помню свою первую паническую атаку. Сильно испугалась, думала, сердце вот-вот выпрыгнет наружу и задохнусь, хотя отродясь не страдала астмой.

– Дыши, – приказываю себе вслух.

Задержав дыхание на секунду, медленно выдыхаю на счёт шесть. В кране врубаю воду, взгляд концентрирую на упругой струе.