Когда сотрудники следственной бригады пришли в офис к Евстафьеву, чтобы изъять все необходимые документы, бывший пресс-секретарь пулей выскочил в соседнюю комнату. Позвонил кому-то по вертушке. Вернулся радостный и просветлённый.

- Не жилец ваш Анатолий Васильевич, - приветливо сказал он чекистам.

Через несколько дней начальник московского управления ФСБ Анатолий Васильевич Трофимов. был отстранён от должности под смехотворно незначительным предлогом...

19 июня 1996 г., в 17 часов 20 минут, при выходе из КПП № 2 «Белого дома» сотрудники милиции задержали двух активистов - заместителя генерального директора ОРТ Евстафьева, бывшего пресс-секретаря Чубайса, и гендиректора «ОРТ-Реклама» Лисовского. В руках у Лисовского была картонная коробка из-под ксероксной бумаги, перевязанная белым шпагатом.

Сотрудники охраны попросили предъявить пропуск на вынос материального имущества. Пропуска не оказалось. Тогда в присутствии понятых коробка была вскрыта. В ней находилось 50 запаянных в полиэтилен банковских упаковок. Всего - на общую сумму 500 тысяч долларов США.

Евстафьев пытался разрулить ситуацию, козырял правительственным удостоверением. Но всё было напрасно. Он не предполагал, что встреча на КПП была одним из звеньев нашей операции.

О том, что в кабинет Кузнецова №2-17 зашли долгожданные посетители, я узнал, когда возвращался из Кремля в «Белый дом». Мой заместитель позвонил мне прямо в машину. Не теряя ни секунды, я помчался на Краснопресненскую набережную.

Из своего кабинета набрал номер прямой связи с Коржаковым - доложил о случившемся.

Приступайте к документированию - раздалось в ответ, - а я свяжусь с Барсуковым.

Прежде чем перейти к описанию дальнейших событий, скажу два слова о задержанных. С Евстафьевым вы уже познакомились. Представления этого человека о морали и порядочности явно расходились с общепризнанными. Под стать ему и Лисовский, организатор акции «Голосуй или проиграешь». Бывший комсомольский работник Лисовский давно уже вызывал самые серьёзные опасения СБП. Всюду, где он появлялся, начинали греметь выстрелы, лилась кровь.

Лисовский был основным подозреваемым в деле об убийстве Владислава Листьева. Его имя неоднократно упоминалось в связи с расстрелом певца Игоря Талькова. Разрабатывался он как возможный заказчик убийства продюсера группы «Комбинация», бывшего сотрудника саратовского БХСС Александра Шишинина. (За неделю до смерти Шишинин сказал своему другу: «Если меня убьют - знай, это дело рук Лисовского».) Обладатель такой своеобразной биографии тем не менее пытался втереться в доверие к членам семьи президента. Коржакову даже пришлось познакомить Татьяну Дьяченко с материалами на Лисовского и других активистов.

- Вот ты дружишь с Лисовским, - сказал он ей. - Что это за человек? Он по нескольким уголовным делам проходит то как подозреваемый, то как свидетель. Французские спецслужбы уверяют: он связан с криминальным миром, итальянской мафией, что он вывез из России во Францию колоссальные деньги, которые там «отмыл».

Говорил шеф и о том, что, зная о дружбе Лисовского с дочерью президента, те же французские спецслужбы могут использовать её «втёмную». Всё напрасно, она ничего и слушать не хотела.

Если бы я возглавлял предвыборный штаб, то не доверил бы ни Лисовскому, ни Евстафьеву ни копейки.

Происшествие на КПП № 2 было вполне прогнозируемым...

Как я уже упоминал, в ночь на 19 июня в апартаментах Кузнецова мы установили спецтехнику; проще говоря, прослушивающее устройство.

Беседа между Лисовским, Евстафьевым и третьим посетителем кабинета №2-17 - начальником отдела Национального резервного банка Лавровым была записана нами от первого и до последнего слова. Мы заранее знали, что активисты понесут валюту через КПП № 2. Знали и о том, что часть денег осталась в кабинете. Никакие уловки Лисовскому с Евстафьевым помочь уже не могли.

Однако они всеми правдами и неправдами пытались вывернуться. Евстафьев, например, утверждал, что приехал в «Белый дом» за информацией от заведующих секретариатами вице-премьеров о ходе предвыборной кампании. А Лисовского случайно встретил на первом этаже. Лисовский в свою очередь говорил, что явился в Дом правительства по просьбе Евстафьева. Зам. генерального ОРТ просил якобы подвести счета за серию концертов «Голосуй или проиграешь» и забрать материалы по второму туру.

Самым честным оказался банкир Лавров - человек, случайно втянутый в тёмные дела «реформаторов». Когда сотрудники отдела «П» вошли в кабинет №2-17, где сидел Лавров и спросили, что находится у него в дипломате, тот откровенно признался: доллары. В кейсе лежало 38 тысяч 850 «зелёных».

- Деньги не мои, - сразу же начал оправдываться Лавров. Я взял их в Минфине по указанию Кузнецова.

Из рассказа Лаврова выходило следующее: утром 19 июня он встретился с Кузнецовым у здания Министерства финансов. Зам. министра велел банкиру взять в сейфе зам. начальника Департамента иностранных кредитов и внешнего долга Минфина Дмитриева валюту - всего 538 тысяч 500 долларов. Ключи от кабинета и сейфа Лаврову передала кузнецовская секретарша. (Заметьте, как все просто! В таком серьёзном ведомстве, где пекутся о государственной казне, кабинеты начальников среднего звена битком набиты долларами. Никаких тебе расписок, счетов, чеков.)

Лавров добросовестно исполнил распоряжение. Он привёз деньги в «Белый дом», упаковал полмиллиона в коробку и стал ждать получателя. В 17 часов в кабинет №2-17 пришли Евстафьев и Лисовский. Лавров отдал им коробку с долларами, Евстафьев отметил Лисовскому разовый пропуск и сказал, что проводит шоумена и вернётся. Однако прошёл час, а чубайсовский соратник все не возвращался. Банкир уже начал волноваться. Но тут открылась дверь, и на пороге возникли люди, которые предъявили удостоверения сотрудников СБП.

Всё сказанное Лавров повторил под видеозапись и следователю Московского управления ФСБ. В отличие от остальных «коробейников» терять ему было нечего. От показаний он начал отказываться только месяц спустя. Видимо, не от хорошей жизни.

Попробую воспроизвести хронологию событий того дня. В 17 часов Лисовский и Евстафьев забрали из кабинета Кузнецова полмиллиона долларов. В 17.20 их задержали с поличным на проходной. В 18 часов Коржаков связался с директором ФСБ М. И. Барсуковым. Михаил Иванович пообещал выслать в «Белый дом» оперативно-следственную группу. В 20 часов на место происшествия прибыл дежурный следователь УФСБ...

Сейчас, когда я восстанавливаю в памяти картину происходящего, все выглядит очень просто. В 18 часов связался. В 20 часов прибыл.

Тогда же мне казалось, что до приезда чекистов прошла целая вечность.

Допрос вёл совсем молодой, неопытный следователь. Не удивительно, что, столкнувшись с такой непростой ситуацией, он растерялся. Опрос начал с Лаврова, который ничего и не пытался отрицать. Слишком много времени было потрачено на составление протокола. Между тем нужно было ковать железо, не отходя от кассы. Увы. К тому моменту, когда следователь добрался до Лисовского и Евстафьева, эти молодчики уже оправились от удара, проанализировали случившееся. Фактор неожиданности перестал работать.

Впрочем, чувствовали они себя по-прежнему неуверенно. У Евстафьева даже скакнуло кровяное давление. Пришлось вызывать бригаду скорой помощи, которая зафиксировала учащённый пульс и давление - 160 на 110. От укола Евстафьев отказался. Похоже, в детстве он начитался плохих детективов - думал, что его могут отравить.

Время неумолимо уходило. Как всегда, никто из начальников не решался взять на себя ответственность. Каждый думал: чёрт его знает, чем все закончится, - либо грудь в крестах, либо голова в кустах.

Телефоны в моём кабинете просто разрывались. Периодически звонили лубянские руководители разного ранга. Позвонил и заместитель Барсукова Ковалев, ставший после отставки Михаила Ивановича новым директором ФСБ.