— Вы не проводите меня? — захлопала она своими опахалами, заглядывая Евгению в лицо.
— Вы же наша соседка, да? Евгений, помоги даме, я сама в состоянии дойти.
Я говорила спокойно, но отчего-то злилась. И эту парочку, с обвисшей на его плече девушкой, вперед пропустила. И как он ее за талию держит тоже отметила.
И зачем?
Глава 7
Мне плевать.
Даже если она его там в купе особо старательно благодарить будет. Главное, чтоб в ее купе, и чтоб меня там не было.
Но настроение что-то резко вернулось к тому, что было до ресторана. Вернуться может и допить коньяк? Его для нас оставили на завтра…
Девушка обитала через одно купе от нашего, и к дверям мы подошли одновременно. Я не стала наблюдать, что там у них дальше будет, и прошла в свое.
И только сейчас обратила внимание, что купе-то класса люкс. И довольно удобное, даже с собственным душем…
А Евгений любит с комфортом путешествовать.
И тут меня посетила важная мысль. Спать-то я в чем буду? Вещей-то нет.
Надо у проводницы спросить! Может у них есть что в продаже? Бывает ведь, что в поездах и не такое продают.
Я резко развернулась на выход и впечаталась в белую майку. Вернее, в рельефную мужскую грудь под этой майкой.
И руки горячие легли на талию… еще и свет этот приглушенный… и коньяк недопитый…
Замерли оба. Молчим.
Чего молчим? А того, сейчас одно слово все разрушит. И надо бы… У меня же муж.
Который сегодня в нашей спальне какую-то козу драл.
А тут жар от мужских рук опаляет. Не чета какому-то коньяку… И хочется этого тепла.
Мозг не отдавал никаких команд. Он вообще принял роль стороннего наблюдателя. Моя рука же по майке скользнула к плечу, пальцами по мышцам предплечья провела…
Не такой. Другой. Женька мой не такой широкий, массивный, скорее жилистый… да и не качается. А я ведь ни с кем и не была кроме него.
И я собралась отстраниться в этот момент. Закончить все, не начиная. Все-таки трусиха…
Только вот горячая ладонь лицо мое за подбородок подняла, чтоб взгляды наши встретились. Я и ахнуть не успела, как сухие, горячие губы накрыли мои. Не раскачиваясь, не давая попробовать или что-то понять, а сразу с напором хищно, жадно, поглощая и дыхание, и мысли.
Все смешалось: вдохи, выдохи, губы, языки, обжигающие прикосновения его.
И я тянулась к этому жару.
К черту мораль и нравственность, если я наконец ощущаю, как отступает этот мерзкий холод.
— И правда… вкусно, — прервал он этот поцелуй, что не давал мне думать.
И оказалось, что воздуха мало, и что я руками за него цепляюсь.
— Знаешь… помолчи.
Сама притянула его лицо, целуя, а следом и ладонями по груди скользнула к краю майки, чтоб под ткань пробраться. Там тепло. Даже горячо.
Тело толкнулось на меня, подталкивая, а руки потянули с плеч куртку, вынуждая меня оторвать свои ладони от горячей кожи. И пресса твердого, рельефного… с кубиками.
Его губы оторвались от моих, чтобы скользнуть к ключице, прокладывая путь мурашкам.
В следующий момент мне под коленки ударил край кровати, и я стала падать на спину. Ухватила его за шею, но падение не прекратилось, лишь замедлилось… Обжигающие поцелуи тоже не прекратились, и испугано охнуть не вышло. Из горла вырвался напрочь пошлый стон.
Я вновь потянулась к его телу. Мне уже было совсем не холодно — жар разливался по телу. Но мужчины рядом хотелось касаться.
Евгений резко отпрянул и стянул с себя майку, вынуждая меня довольно что-то промурлыкать. А следом и самой пройтись губами по гладкой коже.
Где-то глубоко… где-то очень и очень глубоко, под волнами алкоголя, страсти, желания, обиды, разочарования и злости я была в полном шоке от себя же. Но сейчас это все казалось столь неважным…
Не церемонясь и очень быстро меня избавили от одежды. При этом не давая опомниться и все также целуя до нехватки воздуха.
А я и не хотела выныривать из этого омута. Особенно, когда поцелуи стали покрывать все тело. И как эти губы на моей груди могут перекрывать мне воздух? Немыслимо.
— Все еще молчать?
Я чувствовала его дыхание и улыбку на коже… Но о чем он, черт возьми?
— Угу, — вновь притягивая и целуя, выдохнула ему в губы.
Помню, что так надо. Не помню зачем. Да и какая разница?
Я провела пальцами по груди, прессу, немного царапая ногтями, и остановилась на ремне.
Пришлось, ибо я потеряла цепочку мыслей-действий…
Глава 8
Он принялся целовать мою грудь, покусывать, посасывать. Рукой же скользнул мне между ног, погружая в меня пальцы. И я этого хотела.
О как я этого хотела!
Настолько, что сама толкнулась тазом навстречу, насаживаясь глубже и сильнее. В это время он посасывал мой сосок, порой сжимая чуть сильнее его губами. Его пальцы были грубыми, вдалбливаясь в меня по самые костяшки.
Он делал это резко, не оставляя времени мне на вдохи. Большим пальцем массируя мне клитор и с толчками одновременно надавливая на него немного сильнее. Почти больно, почти слишком, почти на грани…
И я стонала голая под ним, извиваясь в желании большего.
Всхлипнула, когда он отстранился, оставляя ноющую пустоту внизу живота.
— Сейчас, — послышалось не менее хриплое от него.
Я потянула его за плечи руками, обхватила бедра ногами, желая… ощущать его, принять, вобрать в себя.
Послышалось бряцанье ремня, шелест одежды, шуршание упаковки. От предвкушения у меня трясло все тело в сокращениях мышц. И от вида тоже.
Он выпрямился на коленях, стоя у меня между ног. Глядя на меня раскрытую и истекающую желанием перед собой, стал надевать на стояк презерватив, скользя кулаком по члену.
Убийственно пошло. И так маняще.
Я непроизвольно облизнулась, следя за движениями его пальцев. Хотя почему непроизвольно? Губы пересохли, да и язык тоже. Меня трясло от возбуждения.
— Хочешь меня? — взглядом прошелся по всему телу, останавливаясь на глазах.
— Хочу, — проводя ладонью по своей же груди, где прочувствовала прикосновение глаз, прошептала я.
Словно это не очевидно!
Он наклонился, перекидывая мое колено через изгиб локтя, и плавно, но неотвратимо скользнул в меня. Резко, глубоко, заполняя полностью.
От кайфа и его напора у меня закатывались глаза. Казалось, я сейчас улечу, и я цеплялась за его плечи, выгибаясь чуть ли не мостиком.
— Охренительно, — выдохнул мне в шею, тут же прикусывая нежную кожу.
Отстранился, почти полностью покидая меня, и мощным толчком вернулся назад.
— О да!
Из меня вырывались какие-то стоны и непонятные, несвязные звуки. Я двигалась ему навстречу, ощущая раздувающийся шар внутри. С каждым толчком мужчины казалось, что он вот-вот лопнет, но он лишь становился больше, накрывая меня окончательно эйфорией. Еще толчок. Сейчас! Нет, еще один. Еще!
Сильные руки потянули меня за волосы выгибая, а губы накрыли грудь, прикусывая чуть болезненно.
И меня накрыло разрядом удовольствия, разрывая на осколки и погребая под волной дикого кайфа. Как взрыв сверхновой, импульсом по каждой клеточке.
Еще удар его бедер о мои, под сопровождением моего крика, очередной толчок до эпицентра, и очередная вспышка.
Это слишком хорошо. До всхлипов, до желания остановить и мольб не прекращать.
Он отпустил мне волосы, обхватывая рукой талию и сильнее прижимая. Так плотно, так глубоко… до приятного легкого неудобства. Очередной толчок и встречное насаживание меня на себя же, словно желая пробить насквозь. Не отклоняясь, еще сильнее.
Я уже потерялась в ощущениях. Удовольствие такой силы, что близко к пыткам. Это было дико, как-то по-звериному без капли разума, лишь на эмоциях. Я ощущала каждое его движение, полностью и вся сосредоточена на его члене во мне. Он заполнял меня всю без остатка, и я чувствовала, как он силнее уплотнялся и пульсировал.
Он был на грани, и от этого тоже накрывало удовольствием. Немного иным, но не менее сладким.
