— Армянский только.

— Тогда мне двойной и экспрессо, — закрыла я меню за ненадобностью и обратила внимание на Евгения.

— Мне черный чай с лимоном, — немного обескураженно на меня поглядывая, бросил об женщине. А когда та отошла, уточнил все так же не наблюдая за мной, — Не поздновато ли для кофе, и не рано ли для коньяка?

— Настроение такое, — покрутила я кистью в воздухе.

— А есть ты что будешь?

— Не голодна.

Я вновь достала телефон, как наркоман, что вроде и понимает все, но и остановиться нет никаких сил.

«Марго, ответь. Дай мне все объяснить. Я придурок, мне очень надо тебя услышать».

И буквально только что «Прошу, дай хотя бы знать, что с тобой все в порядке».

Придурок. Так и подмывало отписать: «Не дождешься!».

— Ну а я не собираюсь отказывать себе в удовольствии отведать местной кухни. Мне киевскую, пожалуйста, — вновь вернул меня в вагон-ресторан голос Евгения.

Оказалось, довольно шустрая женщина уже принесла чашки и бокал.

— Ну, за знакомство, — отсалютовала соседу коньяком и сделала маленький глоток.

Гадость редкостная, но горячей волне, что прокатилась по пищеводу, я обрадовалась. А вкус крепкого черного кофе перебил вязкое послевкусие.

— Так что ты делаешь в поезде, Марго? Ты не похожа на тех, кто часто путешествует таким образом.

— Ты тоже.

Его и правда было проще представить в салоне дорогого авто, чем во всех этих брендовый шмотках на потертых сидениях вагона-ресторана.

Евгений выглядел дорого. Совсем иначе, чем мой Женька, который создавал впечатление аристократа двадцать первого века.

У моего муженька была тоньше фигура, всевозможные рубашки с запонками и модная стрижка средней длины, где каждый волосок знал свое место.

Мужчина же напротив меня был проще, но при этом… Он определенно должен пользоваться женским вниманием. Я более пристально начала его рассматривать, открывая для себя новую сторону интереса.

За все года семейной жизни с Женькой я не рассматривала других мужчин… да никак. Мне никто был не нужен, и все они сливались в общий серый поток.

Теперь же я решила посмотреть на мир вокруг иначе, и начать можно с моего попутчика. Тем более, что посмотреть было на что.

Фигура мощная, плечевой пояс, да и руки явно свидетельствовали о том, что Евгений в зале близко знаком не только с беговой дорожкой. Белая майка оттеняла золотой загар и не оставляла простора воображению, совершенно не скрывая точеный рельеф мышц. Волосы тоже золотистые, светлее кожи и коротко стрижены. Сверху чуть длиннее, а по вискам короче. Лицо более грубое и мужское, не столь смазливо, как у муженька. Глаза яркие, голубые, внимательные… с лукавой смешинкой уверенного в себе человека.

И тут я поняла, что пауза затянулась, а Евгений самодовольно наблюдает, как я его разглядываю.

Стало неловко.

Я потянулась к бокалу, желая горечью перебить так некстати проснувшееся смущение.

— Так почему же поезд? — прервал неуютное молчание мужчина.

— К маме еду. Резко все произошло и времени не было… Да и эмоции.

— Случилось что?

— Случилось, — я отвернулась к окну, не зная, как реагировать на участие в его голосе. Да и врать не охота, а правду я точно не смогу произнести вслух. — А сам что?

— Я как раз довольно частый пассажир поездов. Работа все чаще вынуждает посещать другие города… а у меня аэрофобия. Кошмарная просто.

— Не переносишь запахи, боишься летать… сколько еще у тебя минусов?

— Есть парочка, — открытая улыбка его полностью преобразила, делая очень обаятельным.

Или мой пустеющий бокал.

— Повторите, — попросила я официантку, принесшую горячее.

Мне нравилось, что Евгений не доставал вопросами, не лез навязчиво, улавливая нежелание отвечать. И что воздержался от ненужных комментариев, лишь многозначительно посмотрел на мой новый бокал.

А теплее не становилось, несмотря на жар внутри. Только причина этого жара оставалась неясна… это коньяк, или злость, что стала подниматься в душе?

— Но плюсов все же больше, — вернулся он к разговору, стоило женщине нас обслуживающей отойти. — Расскажешь о своих? Что ты душа компании я уже понял.

— Неужели этого мало?

Несмотря на все происходящее в моей жизни дерьмо, я не удержалась от ответной улыбки.

Разговаривать с Евгением было легко, как и обмениваться незлобными подколками. Он чутко улавливал темы, на которые я не хотела говорить, и уводил нить беседы в сторону.

Я же не хотела говорить ни о чем личном. Ни о своем рассказывать, ни о его узнавать что-то конкретное. Меня устраивало оставаться поверхностно знакомыми, обсуждая смешные случаи, хобби, домашних питомцев или того нелепей — звезд и различные передачи с сериалами.

Второй бокал тоже опустел, как и тарелка у Евгения. А у меня крутился в голове вопрос, почему я даже мысленно называю его полным именем…

— Как коньяк?

— Средней паршивости, — немного приврала, так как второй бокал был определенно вкуснее первого, и уже казался совсем и ничего так.

— Тогда принесите второй бокал и бутылочку. И сырную нарезку еще, — сделал следующий заказ он.

— И еще чашку кофе и шоколадку, — дополнила я.

— Интересный у тебя ужин. Не боишься, что не уснешь?

— Не-а, на меня кофе так не действует. Спокойно могу перед сном пить.

— Меня он по утрам бодрит…

— По утрам и меня тоже.

Евгений принялся сам разливать янтарную жидкость по бокалам, а я вспомнила, что уже более часа не проверяла мобильный.

И резко захотелось посмотреть, что там. Пишет? Звонит? Как ранку поковырять — больно, противно, но и сдержаться сложно. Еще и коньяка этот блондин налил на один малюсенький глоточек, и тарелку с сыром ко мне подвинул.

— Ты хоть закусывай.

— Боишься, что напьюсь? — разворачивая шоколадку поддела его.

— Да нет, наверное.

Вечер был на удивление неплох…учитывая весь день. А могла бы сейчас реветь где-то в одиночестве. И виной этому был не коньяк… опьянения я не чувствовала, что было странно, учитывая лишь легкий завтрак ранним утром.

— Коньяк, кофе, шоколад… под цвет подбирала?

— Это вкусно. Очень. Хочешь попробовать? — подняла я в его направлении чашку с эспрессо.

А может все же я немного и охмелела.

— Не сейчас, — расслабленно развалившись на сиденье, покачивал он напиток в бокале.

— Значит нахваливать себя, рассказывая положительные стороны, не хочешь. Тогда говори минусы, — задорно улыбнулся он мне. — Как минимум два ты мне должна.

— Не помню, чтоб на такое подписывалась! Но ладно, расскажу. У меня тоже есть фобия…

— И какая?

— Я боюсь… — немного помолчала, отчего-то вновь смущаясь, — водить.

— Кого? Машину? — и на мой кивок задумчиво протянул, — А над моим страхом полетов ты еще смеялась…

— Когда это? Не было такого!

Время под коньяк и непринужденную беседу летело незаметно. Мы подшучивали друг над другом, но при этом пили мало. Даже пол бутылки не осилили.

Второй свой изъян я не согласилась называть, отговариваясь, что в остальном я идеальна. Мне было даже весело, а на ум кроме моего замужества больше ничего и не приходило.

Кольцо, кстати, после спа так и осталось в кошельке…

Степень своего опьянения я почувствовала на выходе из ресторана, когда вновь столкнулась с блондинкой в мини-платье. Той же самой.

Она тоже шла на выход и картинно начала падать, хотя я ее едва плечом задела.

Еще и руки-крюки с метровыми когтями театрально так к Евгению протянула, но… не везет ей что-то сегодня.

От столкновения меня тоже немного повело, и попутчик в этот момент ловил меня, чтобы удержать в вертикальном положении.

Девушка осела на пол, не дождавшись помощи.

— Ты нормально? — и убедившись, что стою самостоятельно, бросился поднимать эту… на шпильках. — Девушка, вы не ушиблись?

— Ой, нога болит…

Даже мне, немного покачивающейся, было понятно, что все у нее с ногами в порядке. Тоже мне, умирающий лебедь.