И это логичное по всем меркам живых существ правило — в одном теле не должно быть более ста процентов души, впрочем, как и менее.

И последнее… То, что отделяет способности двух девочек от способности Ашурамару. Они не духовные клинки. Это два существа, что находятся в одном теле. Походит это на раздвоение личности, но здесь существовал один нюанс… О котором ни Лена, ни Соня не догадывались…

— /Лена… Хочу быть такой же умной, как и ты…/ — расстроенный голос Сони донесся эхом в подсознании ее подруги.

— /Дети в нашем возрасте, наоборот, энергичные и слегка глупые… Ходят в розовых очках, мечтая о невообразимом будущем,/ — вскользь ответив Соне, Лена продолжила читать учебник.

— /Ха-ха-ха! Ничего не поняла! Лена, ты слишком умная! Ха-ха-ха!/

— /…Эх… Не хватает мне твоей энергичности и жизнерадостности… Продолжаем читать?/

— /Да!/

Софилена второе в этом мире существо, что вышло за рамки разумного из-за одного, потерявшего весь рассудок, проректора. И, как бы это странно ни звучало, но именно этот факт ставил двух девочек на тропу нелегкой судьбы…

Лена получила наследственную технику, о которой могла лишь догадываться. Вся информация, все рисунки и картинки, любые слова. Абсолютно все она запоминала до мельчайших деталей. Она помнит все, даже то, что когда-то потеряла.

Задумывалось ли такое Доумой… Как только их объединили в одном теле, то Лена начала сходить с ума. Её память стала обрывистой, факты недостоверные. Любое предложение, что она когда-то запомнила, раздвоилось пополам… Подруга Сони, что провела с ней почти все детство в лаборатории начала потихоньку исчезать из этого мира.

Но, буквально через тридцать минут, терзания Лены прекратились, и она… Вспомнила все, что совсем недавно потеряла. Картина мира в её глазах вновь стала цельной, и произошло это лишь из-за наследственной техники.

Можно сказать, что Софилена отнюдь не полноценное существо, но это лишь на первый взгляд. Если Лена вернула память, то в сумме получилось сто пятьдесят процентов души? Отнюдь.

Здесь работал слегка иной механизм…

— /Соня, как думаешь, почему наш нимб оранжевый?/

Отложив учебник, Лена сняла нимб с их головы и стала с тоской рассматривать его. Неяркий, наощупь слегка склизкий, как металлический обруч. Он слишком сильно выделялся на фоне настоящего нимба, что был до ужаса мягким, и в то же время непомерно крепким.

Хоть это и была их отличительная черта, но Лене от этого становилось только противно. Оранжевые лоскуты, распространившиеся по всему телу Софилены, этот странный нимб, а также клинок, что был в ножнах. Все эти детали раздражали подругу Сони, хоть та и не знала почему.

— /Возможно… Я не знаю… Возможно, они объединяют наши души?/ — робко ответила Соня.

— /Нет… Я чувствую в них нечто другое. На наших братьях и сестрах были точно такие же ленты, и они действительно служили ради объединения, но эти… Они странные…/

Соня забрала контроль над телом и с любопытством стала разглядывать, так им прижившиеся странные лоскуты. Они не росли из их тела, а исключительно находились только на одежде и ножнах клинка. Это было странно, но в то же время, и Соня и Лена чувствовали, что они часть их жизни.

Нельзя отобрать или разорвать. Все равно, что это их отчужденный орган, предназначение которого они не в силах понять.

И так бы продолжалось долго. Соня стала запутываться в собственных лентах, с каждой секундой приобретая странные позы. Спокойствие длилось жалких пять часов.

— /Соня, остановись. Что-то приближается…/

— /Мпфу… Бе… Гадость…/ — выплюнув изо рта ленту, что была прикреплена к ножнам, она замерла на месте. — /Что случилось, Лена?/

Однако вторая не успела ответить… Она взяла под контроль тело и спешно выставила две руки вверх. И все равно… Это бы их не спасло.

***

— Стихия Михьешики. Знак Водяного Дракона…

Он стоял на неосязаемой платформе, созданной техникой левитации. В сотне метрах над густым лесом, в центре которого находился, на первый взгляд, заброшенный особняк. И прямо в него, он устремил свой клинок, с чьего конца начал образовываться огромный, почти прозрачный темно-синий дракон.

Это был приказ. Неотъемлемый, бессмысленный, странный, противоречащий всему мировоззрению первого капитана. Но при этом… Он абсолютно ничего не может с этим поделать. Ни оспорить, ни противиться — Газадриэль и сам не желал этого.

Он знает, к чему приведет эта странная игра, созданная Беатрис. Ради вселенной, ради собственной семьи… Ради Люцифера… Он обязан убить двух маленьких детей, что застряли в одном теле.

На его непоколебимом лице, без толики сомнения, вдруг образовалась почти незримая скорбь и печаль. Это вынужденная жертва, но при этом… Его затуманенный рассудок твердил, что он обязан прикончить их. Обязан разорвать этот странный поручный круг, созданный влиянием времени.

— Снизойди… — Газадриэль смахнул тонкий слой воды, что остался на конце его клинка.

И дракон, размером с дворец Архонта, устремился в самый низ, образуя под собой чудовищное давление ауры.

Это ознаменовало конец. Облако пыли и пара стало подниматься все выше и выше, почти достигая до ног первого капитана. Разобраться одним махом, за мгновение, чтобы не застать муки совести. Он подарил им простой и легкий конец, именно такой, которого они и заслуживают…

— Простите и прощайте… — Газадриэль убрал духовный клинок Ханоками в ножны и стал разворачиваться.

Как вдруг он почувствовал на себе поток двух странных аур. Оглянувшись, первый капитан заметил, что облако стало растворяться в пространстве, являя ему картину полного абсурда… Фундамент особняка уцелел, а возле слегка покорёженного куба слияния стояла почти невредимая девушка, что раздвинула свои руки в разные стороны.

Был ли это факт того, что его рука в самую последнюю секунду соскользнула… Нет, вряд ли. Это лишь означает, что его миссия до сих пор не выполнена…

***

Это наступило слишком неожиданно. Лишь в тот неуловимый миг, когда аура над домом стала до ужаса тяжелой, Софилена почувствовала угрозу. В самую последнюю секунду Лене оставалось только защититься телекинезом, создав возле своих ладоней огромный, невидимый для простых существ, барьер.

Но даже так, тяжелый поток воды стал продавливать этот щит как яичную скорлупу, обрушивая всю свою мощь на стены особняка. И это заставило Лену пошатнуться. Пол в мгновение рухнул, за ним следом еще один этаж… Они оказались прямо возле Куба Слияния под завалом бетонных плит, что сложились как карточный домик.

— /Лена!.. Ты в порядке? Ле-ена-а!/ — крича почти с надрывом, в голосе Сони чувствовался страх за свою подругу.

Весь удар на себя приняла именно Лена, контролируя тело.

— /Д-да… В-все хорошо…/ — пошевелив пальцами, она поняла, что еще в состоянии двигаться, — /Нужно выбраться из-под завала…/

Им конкретно повезло. Они просто упали плашмя с третьего этажа на деревянный пол, при этом не задев ни одного обломка. Все стены над ними сложились в карточный домик, образуя свободное пространство.

Будь Софилена обычным ангелом, то с великой вероятностью сломала бы пару конечностей или сразу спину, но выносливости тела с лихвой хватило, чтобы отделаться лишь маленькими царапинами и пыльной одеждой.

Однако на этом везение закончилось. Послышался глухой удар в десятке метров от Софилены, а вслед за ним и слабое завывание ветра. С неба спустился тот, кто по определению судьбы стал для них кровным врагом.

— Так вот про что она говорила… — заметив ноги из-под этого укрытия, Лена машинально стала ползти назад.

Этот голос вселял в нее страх. А также сомнение. Нечто похожее она уже слышала раньше, только вот… Сейчас явно было не до разбирательств с выяснением личности незнакомца. Лена просто продолжила карабкаться назад, чтобы вылезти из-под этого «счастливого» завала.

— Можете оставаться там. Просто усните… — создав волнообразное движение клинком, первый капитан призвал над завалом с десяток полупрозрачных воронок, что в любой момент могли знаменовать конец этой миссии.