– Недавно поняла, что стала слишком застенчива для поддержания привычного образа – людные улицы вызывают смутное ощущение тревоги. Совсем же не демонстрировать себя не получается, полное воздержание порождает вполне явное беспокойство, концентрирующееся в области затылка и пальцев. И вот нашелся выход, вполне меня устраивающий: вроде не навязываюсь, но и не скрываюсь…

У Ольги моментально защипало в носу, и она ринулась на помощь одинокой душе.

– Привет! Я – Многопрофильное Устройство Примитивной Конструкции для Выдалбливания Мозгов Окружающих. Давай дружить! – бодро рапортовала она.

Разумеется, незнакомка не поленилась посмотреть, о чём пишет на своей странице в ЖЖ сама Ольга, а потому прониклась и откликнулась. Хозяйка дневника узнала, что она москвичка. Зовут Ирина, псевдоним «Плюшевая», ей 23 года. Работает в одном из коммерческих банков. Из родных есть только какой-то древний дед, отца не знала, мать неизвестно где. Она никому не нужна, жизнь вообще дрянь, и жить незачем… «Я не хочу жить на планете, население которой так легко проделывает с собой format (?) и гордится утерей информации. Их винчестеры слабы и несовершенны, хотя они здесь не причём, наверное, дефекты конструкции, претензии только к разработчикам.

…Душа моя, моя забитая, запуганная девочка, снова грустит… девичья честь поругана и никогда уже не будут прежними небо, букетик незабудок и пузырящийся из бутылки лимонад… Хотя и прошло уже лет двенадцать…»

Ирина выплевывала слова, и Ольга чувствовала яд, который её же и отравлял.

Конечно, каждый человек не без «тараканов» в голове. И прежде всего частенько хочется ему объять необъятное, хотя ещё Козьма Прутков предупреждал, что подобное никому неподвластно и не стоит пытаться это делать. Но Кузьминых ринулась в бой за душу незнакомой и явно несчастной девушки. Они часами беседовали с ней о фильмах, книгах, любви, детях, отношении к жизни. Собеседница на глазах оттаивала, смягчалась, и Ольге казалось, что её педагогические потуги дают плоды… А через два-три дня в ее ЖЖ – дневнике читала:

«Начало вечера выходного дня слишком сложное время суток для человека, страдающего острым расстройством самодостаточности, чтобы свято блюсти обеты, данные себе во укрепление болезненной гордости. У каждого должен быть свидетель его жизнедеятельности, дабы не приходилось привлекать посторонних и отвлекать занятых людей бытоописаниями или, отчаявшись, найти понимание, писать подробные отчёты в никуда о съеденном, надетом и купленном. Когда всё-таки решусь завести себе рыбок, они станут безмолвными свидетелями тёмных бюргерских вечеров, когда не надо никому соответствовать, а можно тупо и довольно быть. Я буду им рассказывать, что, по-моему, два подряд одинаково сломавшихся телефона – это знак, указующий на существование заговора, благородная цель которого – отлучить меня от человеческого общества и посадить на строгий карантин, что справедливо: эту болезнь лечат именно одиночеством.

Рыбок будет две – Сюзанна и Вольдемар. Недавно мне предложили аквариум. Но, думаю, это не то, у этих плохая карма – меняют уже четвёртых хозяев…». Ольга начинала всё сначала и ничего не понимала.

Два месяца пролетели незаметно во многом благодаря Ирине: своими философскими высказываниями, горьким опытом одинокой, в чём-то вымышленной жизни, она заставляла подругу напрягать извилины и решать непростые задачи.

В конце концов, Ольга начала уставать от регулярного общения с Ириной и передала ее Павлу и Марату – тоже большим любителям виртуальной жизни. Они с удовольствием подхватили эстафету, и на время Кузьминых перестала уделять время москвичке. Девушка Марата Алия злилась на него за частые и долгие разговоры в интернете с какой-то Плюшевой, которую Марат с Ольгой обсуждали. Она ревновала. Скромная, спокойная девочка превратилась в довольно острую на язык, избалованную, требующую всё больше внимания к себе. Марату это не понравилось, и он попрощался с ней. К счастью, не слишком огорчилась и Алия. Расстроилась Ольга.

Наконец ей сняли гипс, но ходить ещё было достаточно проблематично, нога уставала, отекала, и она ещё две недели работала дома. И тут в какой-то момент вдруг заметила, что её муж впал в депрессию. Так бывало и раньше: то любимая хоккейная команда проиграла, то неудачно съездил на охоту. Но тут было что-то явно другое. И когда муж третью ночь подряд повернулся к ней спиной, инстинкт жены подсказал, что он увлёкся другой.

Паники не было, было чувство удивления: верила в его вечную любовь, как в Истину. Правы оказались американцы, которые открыли «ген любви», утверждая, что живёт он в среднем 4 года, а потом умирает.

Понаблюдав за маетой своего Шурика два дня, Ольга приняла решение, о котором тут же ему и сообщила:

– Бери Никитку и поезжай на неделю к моим в деревню: ребенку нужно подышать свежим воздухом, посмотри, какой он бледный, а ведь скоро снова в школу. Да и тебе отдохнуть надо.

Муж слабо возразил, что его могут не отпустить с работы, но жена знала, что, по большому счету, он сам себе хозяин, и возражений не приняла.

Однако больше всего убедила Шурика сообразность поездки к тёще в деревню Ольгино заявление о том, что она решила сделать в квартире ремонт и уже договорилась с бригадой. Его на следующий же день сдуло из дома как ветром.

Когда через неделю он вернулся, бросился к Ольге влюблённым мальчиком: всё вошло в привычную колею и, кажется, через полгода он вспомнил:

– Слушай, а почему в нашей квартире ничего не изменилось? Ты ведь ремонт делала?!

Жена засмеялась, поцеловала его мягкие податливые губы и сказала:

– Это был психологический приём.

Он тоже засмеялся и ничего не сказал, но, конечно же, всё понял. Это был единственный случай, когда Саша заметил другую женщину.

С Ольгой дело было сложнее. Несмотря на то, что её юность пришлась на конец восьмидесятых, в отношениях с противоположным полом была она, что называется, «тургеневской девушкой». Только взгляды, вздохи, охи, прогулки при луне. Первый поцелуй? Не раньше, чем через 4 месяца хождения за ручку. Когда один знакомый парень повез кататься, а по пути пытался заняться сексом, с девушкой случилась истерика, которой испугались оба. Донжуан, пожалуй, больше, потому что высадил её и тут же укатил по пыльной дороге.

Когда Оля поступила в университет и попала в большой город, влилась в массу современной молодежи, очень скоро стала гораздо проще смотреть на отношения парней и девчат. Сначала она думала, что это дурно, гадко, а потом, когда влюбилась впервые и очень серьезно, оказалось, что вздохов при луне мало для выражения нахлынувших чувств.

Были у неё и ещё мужчины. Но все – до Шурика. Года два они с ним были «голливудскими любовниками», потом страсть поутихла, и Ольга начала посматривать на других мужчин. Чувство влюбленности ей было необходимо, чтобы писать, заниматься бытом и вообще жить. После замужества эти влюбленности существовали в воображении женщины, ну, в крайнем случае, в поцелуях в щёчки и ручки. Она не могла и, наверное, никогда не сможет жить «на два фронта». Это не для неё. Знала много женщин, которые изменяют мужьям, но почему это делают, никогда не спрашивала. Думала, им не хватало секса или любви. Ольге хватало. А вот внимания – нет. Став мужем, Саша дарил подарки на 8 марта и день рождения, но почти не замечал, когда она меняла причёску, надевала новое платье или вдруг начинала кашлять.

Когда мужчина с придыханием гладит обнаженное плечо, грудь и говорит: «Я люблю тебя!» – это страсть, и в эти минуты трудно ему не верить. Но с первого года совместной жизни женщина поняла, что страсть и любовь – разные вещи. Что любовь надо подтверждать не только словами в постели, но и делами в повседневной жизни. А это, к сожалению, не всегда получается.

Женщины реже признаются мужьям в любви, но изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, они стирают ему носки, трусы, рубашки (как впрочем, и всё остальное), готовят еду, а если заболел – бегают по аптекам, обкладывают его компрессами и так далее, и так далее…