Я этого не заслужила.
И он тоже.
То, что я сделала дальше, было трудно объяснить. Мои руки поднялись без сознательной мысли. Я приложила дрожащие пальцы к его щеке и прижала ладонь к его груди. Плоть против плоти.
Зейн моргнул, отпуская хватку, и дёрнулся назад. В его ярких глазах мелькнуло замешательство, когда я повернулась в сторону, втягивая восхитительный кислород. Я не знала, что заставило его отпустить меня, что помешало ему сдавить чуть сильнее. Я была слишком счастлива, что снова дышу, но в данный момент мне было всё равно.
Его рука сомкнулась на моём плече, и я напряглась, но всё, что он сделал, это перевернул меня на спину. Это было почти нежно.
— Что… — он снова покачал головой, отбросив пряди светлых волос. — Почему бы тебе не напасть на меня? Зачем тебе прикасаться ко мне? Я чувствую в тебе силу. Ты можешь драться со мной. Ты не выиграешь, но это лучше, чем просто лежать вот так.
Лучше, чем не убить его, хотелось мне сказать, но даже я понимала, что в этом нет смысла. Уговоры с ним не сработают. Я могла бы кричать с крыши, что люблю его, и это ничего не изменило бы. Мне нужно было выбраться отсюда, найти безопасное место, чтобы выяснить, что, чёрт возьми, происходит. Мне не хотелось делать то, что я собиралась сделать, но другого выхода не было.
Дотянувшись до бедра, я вытащила из ножен железный кинжал, который оставался скрытым под рубашкой.
— Почему ты не хочешь драться со мной? — потребовал он. — Ты враг. Ты должна бороться со мной.
Я даже не могла переварить, что он назвал меня врагом.
— Я не буду драться с тобой, потому что люблю тебя, чёртов идиот.
Мои пальцы сомкнулись на рукояти кинжала, когда его лицо приобрело выражение, которое он всегда напускал на себя, когда я делала что-то, чего он не мог понять, что было часто. Это разрывало мне сердце.
— Прости, — прошептала я.
Зейн снова склонил голову набок.
— Прости за…
Я поднялась с земли и травы, взмахнув рукой по высокой дуге. Острый край лезвия попал ему под подбородок. Я нанесла удар быстро и неглубоко, ровно настолько, чтобы оглушить его.
Зейн отшатнулся, его красивое лицо исказилось от ярости. Он схватился за горло, издав рёв, от которого у меня мурашки побежали по коже. Вскочив на ноги, я не колебалась. Я рванулась с места, как будто за мной гнался сам дьявол.
Я бежала и бежала, вслепую прорезая поток машин и почти сшибая бесчисленное количество людей, когда мои кроссовки стучали по тротуару. Как меня не раздавила машина, было выше моего понимания. Каждая часть моего тела болела, но я не замедлила шаг. Я даже не знал, куда иду…
«Следуй за мной».
Мои ноги спотыкались, когда голос, который был таким не моим, эхом разносился вокруг меня. Тяжело дыша, я замедлила шаг. Резкие жёлтые уличные фонари отбрасывали зловещие тени на тротуары. Лица и тела были не более чем бесформенными размытыми пятнами, когда с улицы раздавались гудки и крики людей.
«Следуй за мной, Истиннорождённая».
Либо я сходила с ума, что, по моему скромному, непредвзятому мнению, было бы вполне понятно в этот момент, либо я действительно слышала голос в своей голове.
Но разве голоса в твоей голове не означали, что ты сходишь с ума?
«Следуй за мной, дитя Михаила. Это твоя единственная надежда исцелить того, кто Пал ради тебя».
Внезапно возникло изображение того, что выглядело как звезда, падающая на Землю. Зейн. Это был Зейн.
Падший.
Он сказал, что Пал.
Я знала, что это значит, но этого не могло быть.
«Следуй за мной».
Голос… он звучал так, будто из него текла сила. Это был не тот голос, который я могла себе представить. Я сухо сглотнула, мой взгляд беспорядочно метался по сторонам и я ничего не видела. Зейн вернулся из мёртвых, он вернулся другим, как из кладбища домашних животных, и с крыльями, но он вернулся. Это был он, и он был жив, так что я вполне могла слышать настоящий голос в своей голове.
В этот момент всё было возможно.
Но если голос был реальным, как, чёрт возьми, я должна была следовать за чем-то, чего не видела?
Не успела эта мысль закончиться, как я услышала:
«Доверься своей благодати. Она знает, куда идти. Ты уже на полпути к тому, где тебе нужно быть».
Довериться своей благодати? Я чуть не рассмеялась, но была слишком взвинчена, чтобы сделать это. Я уже была на полпути к тому месту, где мне нужно было быть? Всё, что я делала, — это бежала…
Я бежала вслепую.
Я бежала без какой-либо реальной сознательной мысли. Так же, как когда я прикасалась к Зейну. Оба раза инстинкт брал верх, а инстинкт и благодать были одним и тем же.
Я была готова попробовать всё, что поможет мне выяснить, что случилось с Зейном.
Ускорив шаг, я побежала и бежала прямо, потом повернула налево. Не было никакой причины. Я просто срезала улицу и продолжала идти. Затем я повернула направо. Начался дождь, который шёл непрерывно. Я понятия не имела, куда иду. Сердце колотилось о рёбра, когда я пересекла переполненный угол. Я больше не слышала этого голоса, и как раз в тот момент, когда я начала бояться, что мне это показалось, я увидела… церковь на другой стороне улицы, постепенно становящуюся всё более чёткой. Построенная из камня, с множеством шпилей и башенок, она выглядела как нечто прямо из средневековья. Каждая часть меня знала, что именно туда меня привели. Как и почему, я понятия не имела.
Мне показалось, что я узнала церковь, когда поднималась по широким ступеням, проходя между двумя освещёнными фонарными столбами. Церковь Святого Патрика или что-то в этом роде? Лунный свет отражался от креста над дверью, и на мгновение показалось, что он светится небесным светом.
Шагнув под нишу, я сделала неглубокий вдох. Дождь стекал по моей щеке и с одежды. Кровь запеклась у меня во рту. Была ли она моей? Или Зейна? Я не была уверен. У меня было смутное подозрение, что я, возможно, сломала ребро, которое, вероятно, только что зажило, но я не чувствовала боли. Может быть, потому, что я чувствовала так сильно, что моё тело не предусматривало возможности умолять о тайм-ауте.
— Здесь ничего не происходит, — пробормотала я, подходя к двери, и остановилась.
Каждый волосок на моём теле встал дыбом, и чувство беспокойства росло, пока мне не стало трудно глотать. Не зная, чего ожидать, я открыла тяжёлые двери и вошла в здание, построенное более двух столетий назад. Мгновенная вспышка электричества заплясала по моей коже, как предупреждение, что я была… что я была там, где мне не место.
Дитя любого ангела, не говоря уже об Архангеле, было под большим запретом, даже не смотря на то, что я была создана для борьбы за всех святых. Я не должна была удивляться тому, как каждый инстинкт во мне требовал, чтобы я повернулась и ушла.
Но я этого не сделала.
Мои мышцы напряглись, когда маленькая дверь справа от меня со скрипом открылась. Вышел молодой священник, облачённый в белые одежды с красной отделкой.
Он кивнул мне.
— Сюда, пожалуйста.
Не зная, должна ли я быть благодарна за то, что меня, казалось, ждали, или действительно испугалась, я заставила свои ноги двигаться. Я тихо последовала за священником по узкому коридору. Пока мы шли, он останавливался через каждые несколько футов, чтобы зажечь свечи. Если бы он этого не сделал, я, вероятно, врезалась бы в стену.
Статуя святого Брендана Мореплавателя охраняла вход в неф церкви. В одной руке он держал лодку, в другой — посох. Святая Бригида стояла напротив него, прижав руку к сердцу.
У меня было жуткое чувство, что статуи смотрели на меня, когда священник вёл меня к святилищу. Мои шаги замедлились, когда мои глаза медленно собрали воедино то, что я видела.
Четыре каменных ангела стояли на коленях на полу, сложив крылья. В руках у них были тазы с тем, что, как я предположила, было святой водой, так как я сомневалась, что они собирали дождевую воду или что-то в этом роде.
Священник отступил в сторону, жестом приглашая меня подойти. С сердцем, застрявшим в горле, я вошла в святилище. Прямо впереди над главным алтарём висел тринадцатифутовый крест с распятым и воскресшим Иисусом.
